прикинули, как правильно поступить с «гуманитаркой»... Что значит – «правильно»? По коробке в одни руки, и вся недолга! Нет, дорогой, – это неправильно. Тридцать коробок – главе. Двадцать – главному милиционеру. По пять – рядовым милиционерам. А потом уже можно и выдавать – по списку. Это же все равно на халяву, тебе какая разница? А мы тебе за это...
Тут группа аксакалов услышала лишнее и насела на главу с громогласными обвинениями и упреками. Грянули нешуточные разборки. Глебыч, как истинный миротворец, пытался урезонить спорящие стороны, утверждая, что хватит всем и не стоит оно того, чтобы так ругаться. Такой гвалт поднялся... Словно решали вопрос не о дармовых продуктах, о которых пять минут назад никто и не помышлял, а как минимум собирались делить родную землю.
За суетой почему-то никому и в голову не пришло поинтересоваться: а по какому поводу «гуманитарка»? Алхазурово, между прочим, у нас не входит ни в одну зону бедствия, сроду не являлось объектом гуманитарной катастрофы, и люди здесь живут довольно неплохо...
Итак, несчастного Глебыча вовсю плющило в шторме нешуточных гуманитарных дебатов, двое разведчиков и Саня Жук охраняли транспорт... А остальные под шумок начали тихое вторжение на «объект».
Иванов с Серегой взяли из «бардака» коробки, обернутые плащ-палатками, и пошли к калитке. Петрушин с Васей Спириным, прихватив по канистре с бензином, двинулись следом. Тут же сбоку нарисовалась Лиза, которая имела при себе металлический саквояж с красным крестом на боку.
Калитка была распахнута, из нее выглядывали две дамы: одна пожилая, вторая значительно моложе – Лизина ровесница. Дамы вопросительно посмотрели на Серегу, шествовавшего во главе всей банды, и он было разинул рот, дабы объясниться...
Но в этот момент товарищи из той части толпы, что была прижата к забору усадьбы, заметили «левое» движение и начали возмущаться. Это что же такое творится, господа хорошие? Раздачу еще не начали, а этим уже тащат?!
– Да это не то! – выступил на хорошем чеченском Серега. – Это родственники из города просили передать. Все равно мимо ехали, вот, завезли...
Родственники – это совсем другое дело. Это святое. Возмутившиеся было товарищи тут же отступили. Пожилая дама в калитке заметно оживилась и стала кричать:
– Махмуд! Махму-уд! Иди, Султан посылку передал! Махму-уд!
– Заботливый наш Султан, – вполголоса пробормотал Серега, обернувшись к Иванову. – Посылки передает...
Полковник досадливо поморщился – и без перевода понятно, не надо переигрывать...
Из толпы по бортику газона просочился пожилой мужик с палкой и в тюбетейке, а в комплекте к нему – востроглазый мальчишка лет четырнадцати.
«Ага, дядя Казбека, – отметил Иванов. – Мальчишка, судя по всему, брат Казбека – Имран...»
– Вот, Султан просил передать, – Серега качнул в руках коробку в плащ-палатке. – Кое-что из еды и топливо. Еще просил кое-что рассказать, с глазу на глаз...
Хозяин усадьбы дернул бородой в сторону калитки – дамы послушно шагнули внутрь, пропуская нежданных гостей. Махмуд же в нерешительности замер на месте и, оглянувшись назад, наморщил лоб.
– Не волнуйся, этот вопрос решен, – подмигнул Иванов. – Пять коробок для вас отложили. Сейчас раздавать начнут, занесем потихоньку...
Махмуд обрадованно крякнул и засеменил к калитке, нетерпеливо подталкивая замыкающего Васю Спирина, тащившего канистру.
Через несколько секунд все оказались во дворе. Вася-два поставил канистру наземь, закрыл калитку и привалился к ней спиной. И привычно стрельнул по сторонам вроде бы рассеянным взглядом. Оценил обстановку.
– Донесешь сам? – Серега передал свою ношу Имрану, подхватил под локоток хозяина усадьбы и повлек его в глубину двора – под навес. – Есть разговор, с глазу на глаз...
Иванов с коробкой последовал за мальчишкой в летнюю кухню. Петрушин поставил канистру у крыльца и остался на месте. Лиза коротко пошушукалась по-чеченски с дамами, те оживленно закивали головами и повели «гостью» на женскую половину...
– «Азамат», – доверительно сообщил Серега главе семейства.
Махмуд с удивлением уставился на «гостя», сдвинул тюбетейку набок и почесал затылок.
– Не понял... – Серега изобразил недоумение. – Тебе что, Казбек ничего не сказал?!
– Ты кто? – Махмуд вернул тюбетейку в исходное положение и зачем-то воровато зыркнул по сторонам. – Ты не нохчо? Ты как-то странно говоришь...
– «Азамат» – это пароль, – тихо, но напористо затараторил Серега. – Казбек должен был тебе передать. Сейчас без разницы, нохчо я или нет. Мне нужно срочно связаться с Казбеком. Потому что...
– Какую-то чепуху городишь! – Махмуд отвернулся в сторону, досадливо нахмурился и начал потихоньку краснеть. – Гхм-кхм... Не понимаю я, о чем ты говоришь...
– Он сегодня к Саламбеку поедет, – продолжал напирать Серега. – Точнее, уже поехал, он в десять должен был выехать... А Саламбека, оказывается, чекисты купили! Представляешь? Я поздно узнал, поэтому и пришлось весь этот маскарад затевать. Мы должны встречаться завтра вечером. Но завтра вечером будет уже поздно. Да что вечером – уже утром будет поздно! Из летней кухни во двор вышел Имран, за ним Иванов.
– Кажется, уже раздавать начали, – уставившись на рукоять боевого ножа Петрушина и вполуха прислушиваясь к гвалту на улице, заметил мальчишка. – Пошли, притащим коробки?
– Обязательно притащим, – кивнул Иванов. – Только надо немного подождать, чтоб совсем стемнело. А то люди опять возмущаться будут...
– ...У нас с ним связь только по рации. – Серега похлопал по карману «разгрузки», в котором топорщился «Кенвуд», и сокрушенно развел руками. – Уже далеко уехал, не берет...
– Как-то странно все это... – Махмуд с сомнением покачал головой. – Ты федерал?
– А что, не заметно?
– Ты говоришь по-нашему... И ты работаешь с Казбеком?!
– Да, я работаю с Казбеком... Потому что он надежный человек и умеет держать слово. А платят нам такие гроши, что даже говорить стыдно – приличные люди смеяться будут... Только не говори, что у вас не уважают предателей! Я не предатель, мне просто деньги нужны, как и всем...
Махмуд вздохнул и на несколько секунд застыл, уставившись на изогнутую ручку своей палки. Во взгляде пожилого горца легко читалась напряженная работа мысли.
Серега тоже размышлял, не столь напряженно, но вполне лихорадочно. Состоятельные амиры, которые могут себе это позволить, держат дома или в другом месте, где проживает их семья, надежное средство связи. Спутниковый телефон во всех отношениях лучше, чем рация с ограниченной дальностью приема- передачи. Это даже объяснять не надо. Если семье будет угрожать опасность – один звонок, и «амир» с отрядом тут же поспешит на помощь. Удобно. И на душе спокойнее.
Вот на это и рассчитывали... Если сейчас окажется, что телефона нет (допустим, Казбек – не состоятельный «амир» и не может позволить себе такую роскошь), значит, всю эту карусель зря затеяли. А может ведь случиться и так, что телефон есть, но... Казбек вовсе не тот человек, который им нужен. Рашид, конечно, утверждает, что это именно он... Но мало ли, как в жизни случается...
Серега выждал некоторое время и решил форсировать события.
– Слушай... Я не могу сказать, что люблю Казбека, как брата... Но если его сегодня убьют, меня же потом на куски порежут! Зачем молчишь? Не даешь телефон, так и скажи! Мне надо ехать на юг, может, рация там будет брать...
– Имран! – позвал Махмуд, выпадая из прострации. – Иди-ка сюда.
От крыльца прибежал младший брат Казбека. Махмуд поманил его пальцем и сказал на ухо:
– Сбегай, принеси трубу Казбека.
Мальчишка смерил Серегу внимательным взглядом, кивнул и побежал куда-то за дом.
– Пошли. – Махмуд, кряхтя, поднялся с лавки и заковылял к крыльцу. – О таких вещах лучше в доме говорить. А труба и из-под крыши хорошо ловит, ей без разницы...
...Оказавшись на женской половине, Лиза раскрыла саквояж и достала из него баллончик с
