Левой рукой я начал обвязывать ремнем лодыжки и обутые в сандалии ступни Кэрри.
– Держи здоровую ногу вытянутой, Кэрри, держи ее вытянутой!
Кэрри дергалась, как эпилептичка, но дерева не выпускала и здоровую ногу держала прямо.
– Все. Готово.
Стемнело уже так, что я почти ничего не видел, а надо было еще зафиксировать перелом.
Уложив поверх раны полоски ткани, я протащил их под ногами и крепко связал на здоровой. Нужно было обездвижить кость и зажать рану, чтобы остановить кровь. Однако я постарался, чтобы ткань давила на ногу не слишком сильно. Я не мог сказать, продолжает ли под повязкой идти кровь, не мог в темноте увидеть, какого цвета кожа вокруг – розоватого или синего. Так что вариант у меня оставался только один.
– Если почувствуешь в ногах покалывание или мурашки, скажи, ладно?
Ответом мне было короткое, резкое «да».
Я не увидел даже руку с часами, хоть и поднес ее к самым глазам. Я нажал кнопку подсветки: 6.27.
Становилось холодно. Уже не очень уверенный, где в этой тьме находятся мать с дочерью, я сказал:
– Каждая из вас должна все время знать, где другая. Ни в коем случае не разлучайтесь.
Я протянул руку влево и наткнулся на мокрую ткань: на спину склонившейся над матерью Люз. Она спросила меня:
– Теперь ты пойдешь за папой?
Глава тринадцатая
Ну вот, похоже, начинается самое сложное.
– Меня не будет часа два, не больше. – Часов у Кэрри не было, однако подобие хронометража поможет ей продержаться.
– Восемь тридцать, Ник. Восемь тридцать, – с трудом, между короткими, отрывистыми вдохами произнесла Кэрри.
Можно подумать, я нуждался в напоминании.
– Если не вернусь к рассвету, – сказал я, – выбирайтесь на открытое место и постарайтесь, чтобы вас заметили. Вам понадобится помощь. Может быть, вас доставят в больницу вертолетом.
Может, доставят, а может, и нет. Впрочем, если я не вернусь, другого выхода не будет.
Возвратиться в дом – это решение далось мне легко. Кэрри требовался врач, а мне машина, чтобы доставить ее в Чепо. Стало быть, нужно было пойти и взять ее. А это означало, что сначала придется стать хозяином в доме – то есть одолеть засевших там людей.
Я взглянул на часы: 6.32. До времени, когда выяснится, что Аарон обманул Чарли и его людей, осталось меньше двух часов.
– Ну, до скорого.
Я ощупью пополз по опавшим листьям и скоро выбрался на открытое место. Дождь уныло лупил по грязи.
Я сорвал пучок пальмовых листьев и бросил их в грязь, отметив место, где вышел из джунглей. Затем, напомнив себе, что вертолет должен находиться где-то слева от меня, я направился к дому. Меня подмывало подобраться к вертолету и поискать оружие. Но что, если они там кого-нибудь оставили? Нельзя было обнаружить себя так далеко от дома.
Поднявшись по склону, я увидел проблеск единственной лампочки, горевшей у мойки. Другого света не было.
Я немного спустился по склону и, огибая вертолет, направился к дому с другой стороны. Постепенно смещаясь влево, я снова поднялся по склону.
Уже добравшись до пластиковых баков, я услышал пыхтение генератора и встал на четвереньки. Пыхтение скоро заглушил дождь, барабанивший по крышкам баков. В доме я не замечал никаких признаков жизни, пока не оказался напротив каптерки и не обнаружил под ее дверью серебристую полоску света. Я пополз дальше и скоро увидел тусклый свет, пробивавшийся сквозь забранное сеткой окно. Внутри вроде бы было тихо.
Когда я добрался до конца вереницы баков, необходимость передвигаться ползком отпала. Я встал, весь облепленный грязью, и осторожно направился к «лендкрузеру». Сквозь пелену дождя и оконную сетку мне были видны трое мужчин за кухонным столом. Оружие валялось на полу. Двое из них были в нагрудниках с карманами для рожков. Судя по выражениям их лиц, они вели серьезный разговор – возможно, пытались сочинить историю о том, как нам удалось сбежать.
И ни следа Аарона. Я посмотрел на часы. До времени, когда его обман обнаружится, оставалось меньше полутора часов.
Первым делом следовало выяснить, не лежит ли еще в «лендкрузере» винтовка Мосина или М- 16.
Протерев боковые окна, я заглянул внутрь машины. Ни винтовок, ни мачете. Я обогнул джип, нажал на кнопку замка и, приподняв дверцу ровно настолько, чтобы свет из дома попал внутрь машины, пошарил в багажном отделении. Пусто. Я опустил дверцу.
Теперь к каптерке. Проходя мимо окна, я увидел, что все трое по-прежнему сидят за столом. Я обогнул кадку для дождевой воды и, вновь различив свет под дверью, опустился на четвереньки и прильнул глазом к щели.
И сразу же увидел Аарона, сидевшего в парусиновом кресле. Рядом с ним в другом кресле развалился мужчина лет сорока-пятидесяти, в зеленой рубашке и без нагрудника. Чуть дальше за ними у компьютера Люз сидел парень помоложе, в синем. По мельтешению красок на экране и лихорадочным движениям мышки я понял, что он поглощен какой-то компьютерной игрой. Рядом с ним лежала на столе М-16.
Зеленый встал, что-то сказал Синему – тот даже не поднял головы – и ушел в гостиную, к трем другим.
Аарон повернулся в кресле, посмотрел на Синего, углубившегося в игру.
Черт! Что он задумал?
Я отскочил назад, забился за кадку, и дверь тут же распахнулась, выплеснув наружу яркий свет. Аарон вылетел из нее и соскочил в грязь, преследуемый испуганными испанскими восклицаниями.
Он бежал, оскальзываясь, к бакам, а из каптерки ударила длинная автоматная очередь.
Я съежился в комок, слушая крики в гостиной и топот ног по дощатому полу.
Аарон почти уже растворился в темноте, когда Синий с паническим воплем подскочил к двери, прицелился и выпустил короткую очередь.
Я услышал страдальческий всхлип Аарона, потом леденящий кровь, постепенно слабеющий вопль. Крик боли быстро потонул в лихорадочных очередях М-16, винтовки наугад лупили в темноту из окна, справа от меня. Синий что-то орал во весь голос – вероятно, требовал прекратить огонь, поскольку именно это и произошло.
Я так и сидел скорчившись за кадкой, когда Синий вышел под дождь и направился к Аарону. Все остальные отступили внутрь дома.
Пора было действовать. Я последовал за Синим, держась, чтобы не попасть под свет, правее двери.
До неподвижного тела Аарона Синему оставалось всего несколько метров. М-16 он нес в правой руке.
Я шел за ним, нас разделяло не больше пяти шагов.
В прыжке я ударил его левой ногой в пах, всем телом обрушился на него и левой рукой вцепился ему в лицо. Винтовка полетела на землю. Синий поднял руки, чтобы освободиться от моей хватки. Я рывком изогнул его тело назад, оттянув голову и открыв горло. Ребром правой ладони я рубанул ему по горлу. Он рухнул, словно боров на скотобойне, увлекая меня за собой.
