архитектуры, а вернее, она им и являлась. Все помещения внутри дома размещались на нескольких уровнях. Лесенки, отдельные ступеньки, коридорчики вели в палаты, спаленки, горницы, светелки. На всех стенах, где только было возможно, висели картины, рисунки, наброски, эскизы. Среди них было больше всего пейзажей Крушинского озера, но попадались и портреты крестьян, современные жанровые сельские сцены. Наконец Каштанов привел гостей в просторный зал с высоченным наклонным бревенчатым потолком, громадными окнами и базарным ковром с тремя китчевыми тиграми. В этом зале, увешанном полотнами, явно была мастерская живописца.
– Вы купили этот дом у художника? – спросила Джекки.
– Нет, он принадлежит, вернее, принадлежал директору Крушинского заповедника. Эти картины написал его сын, который трагически погиб три года назад.
– Поэтому он и продал?
– Может быть, – уклончиво ответил Антон Михайлович.
– А жена?
– Жена не выдержала смерти сына и вскоре тоже умерла. – Каштанов решительно сменил тему: – Пошли разгружать экипаж.
И все трое вышли через хозяйственную часть дома во двор.
Под навесом, аккуратно выстроенные в ряды, стояли около сорока пар обуви – шикарный натюрморт – старые тапочки, детские кеды, взрослые кроссовки, кирзовые и резиновые сапоги, башмаки, босоножки, дамские боты, пляжные тапки, чуни и огромные специальные галоши. Тут же лежала надувная резиновая лодка, был подвешен на стойке лодочный мотор, стояли в углу удочки.
– Хозяин не торопится выезжать, – заметила Джекки.
– У него дочь с мужем, невестка, внуки. Мы только вчера все оформили. Конечно, на эвакуацию понадобится время.
Внезапно Джекки схватила Антона Михайловича за руку:
– Видите, вон там, у калитки... эта тетка – следователь. Она ведет ваше дело и приехала за вами.
– Как же мне поступить?
– У вас имеется два выхода – или сдаться властям, или бежать огородами. Мы снимем то, что вы выберете.
Владик взялся за камеру и взвалил ее на плечо.
– Я нашел третий выход, – сказал Каштанов, – положить голову в пасть тигрице!
– Разве здесь водятся хищники? – Владик задал вопрос совершенно серьезно.
Доктор двинулся к калитке. Джекки шла следом. Владик начал снимать.
На улице Антон Михайлович принялся вынимать из телеги пакеты и нагружать ими Джекки.
И тут раздался посторонний женский голос:
– Чей это очаровательный дом?
Выражение лица у следователя было умильным. Она подошла поближе, чтоб было удобнее пристально рассматривать Каштанова. Естественно, следователь убедилась, что это тот самый Объект, ради которого она сюда приперлась.
Объект беззаботно отозвался:
– Вам нравится?
– Очень.
– Мне это приятно слышать. Я его совсем недавно приобрел. Сегодня, – продолжал откровенничать Объект, – мы отмечаем день рождения моей невесты. Познакомьтесь, ее зовут Джекки.
При слове «невеста» Джекки вздрогнула.
– Мы уже знакомы! – мрачно изрекла Варвара Петровна.
– Извините, – ненатуральным голосом включилась Джекки, – без белого халата я вас не сразу узнала. Дорогой, это диетическая сестра из дома отдыха. Мы познакомились в столовой. Она нас с Владиком дивно накормила!
Антон Михайлович переводил недоуменный взгляд с одной женщины на другую.
– Вы меня вчера за это уже благодарили, – не без ехидства улыбнулась капитан Муромова.
Джекки метнула в сторону «жениха» нежный взгляд:
– Варвара Петровна, ваше присутствие вдохновило его: он тянул, тянул и наконец-то назвал меня невестой.
– Поздравляю вас! – приторно улыбнулась следователь.
Жених бросил на невесту ответный и тоже подчеркнуто нежный взгляд:
– Джекки, родная моя! Так пригласи диетическую сестру на наше торжество! – И обернулся к Варваре Петровне: – А почему вы ездите на милицейской машине?
Варваре Петровне нельзя было отказать в быстроте реакции:
– Видите ли, в нашем районе совсем нет преступности. Личный состав милиции болтается без дела. А они ведь на самоокупаемости. Вот дом отдыха и арендует машину вместе с водителем.
– Я счастлив, что приобрел дом в районе, где нет преступности! – воскликнул Каштанов.
– Теперь она есть, – недвусмысленно сказала милиционерша.
В доме вся компания расселась за праздничным столом. Каштанов разливал шампанское. Варвара Петровна отодвинула свой бокал:
– В доме подозреваемого я не пью!
– Минуточку, а в чем меня подозревает диетсестра? – развлекался подозреваемый. – Я еще никого не отравил.
– Диетсестра – это «крыша», – призналась Варвара Петровна. – На самом деле я следователь.
– А я академик, но это тоже крыша, – продолжал веселиться распоясавшийся доктор. – На самом деле я черт знает кто. Поднимаю бокал за именинницу, она-то, надеюсь, вне подозрений?
– Тогда я пригублю. – Варвара Петровна была не чужда логики.
– Джекки, – проникновенно начал Антон Михайлович, – я счастлив, что встретил вас, то есть тебя! Ты удивительная, ты красивая, у тебя бесподобные ноги, я это заметил, когда на тебя наступила корова!
– Итак, за ту корову! – внесла уточнение Джекки.
– И за лошадь, – добавил Владик, – не говоря уже о тиграх!
Трое с чувством выпили, а Варвара Петровна пригубила.
– Закусывайте, гражданин следователь! – радушно угощал хозяин.
– В доме подозреваемого я не ем! – отрезала Варвара Петровна.
Владик включил магнитофон и пригласил Джекки на танец. Каштанов тотчас пригласил милиционершу и получил отпор:
– В доме подозреваемого я не танцую!
– Но танец, – подал идею подозреваемый, – удобная форма для допроса.
– Пожалуй, вы правы. – И Варвара Петровна положила руку на плечо кавалеру.
– Валяйте, допрашивайте! – предложил доктор, галантно ведя партнершу.
– А что мы танцуем? – задала первый вопрос следователь.
– По-моему, танго, – неуверенно ответил допрашиваемый. – Почему вы меня не арестовываете?
– Прокурор не дает санкцию на арест.
– Почему прокурор не дает санкцию на арест?
Получался «допрос наоборот». Спрашивал предполагаемый преступник, а отвечала следователь.
– Прокурор считает, что против вас нет прямых улик.
– А косвенные имеются?
– Косвенная улика одна. Но очень веская. Вы скрылись из Москвы в то же самое время, когда пропали деньги. Поэтому мы вас «разрабатываем», но вы – лишь одна из версий.
Каштанов разозлился:
– Вы здесь дурака валяете, а деньги до сих пор не найдены! Остановилось строительство нового корпуса, а мест в клинике катастрофически не хватает.
– Тогда помогите нам! – взмолилась Варвара Петровна. – Кто, по-вашему, мог это сделать?
Но толкового ответа у Каштанова не было.
– Я голову сломал, но не могу понять кто.
