лежали недалеко от входа. Как и положено трупам они не шевелились. Рядом валялись куски трубы, палки, камень. Ещё одно тело подростка извивалось. Он был ещё жив. Но труба или камень пробили ему голову и он уже отходил.
Прижимался к стене. Проскользнул дальше. Часть плафонов и ламп были разбиты. Но не многие уцелевшие освещали страшную картину побоища. Всплеска необузданной жестокости и ярости толпы. Этот слабый свет создавал тени и сглаживал всё зверство, что творилось здесь.
Зависть и ненависть нашли свой выход. Превратились в бессмысленное побоище. Тела убитых и изувеченных валялись везде. Сразу за поворотом в наш отсек лежало тело молодой женщины. Бывшей подруги Митяя. За ней лежали тела её детей. По брызгам крови на побелке стен и лужам на полу было видно, дралась она отчаянно. Пытаясь защитить своих детей. Многочисленные раны и лохмотья её одежды пропитала кровью. Большая лужа крови растеклась у её тела. Она отчаянно сопротивлялась. Сломили её сопротивление только, когда убили её. Потом уже убили детей.
Но эта победа потерявшей человеческий облик толпе далась нелегко. Вокруг валялись тела убитых. Несколько тел извивались, корчились от боли. Это были тела стариков, старух, подростков, люди без возраста. Когда-то мы были одной бригадой. Одним коллективом людей выброшенных из жизни и живших под одной крышей. Пытавшихся выжить вместе. Общими усилиями. И вдруг эти люди мгновенно превратились в безжалостных зверей. Людей с проснувшимся зверем в душе и сознании. Людей убивающих друг друга. Зачем? Почему? Кого в этом, винить? Жизнь? Людей? Или себя?
Сразу и не ответить. Людская зависть и злоба стёрли всё человеческое и теперь тела таких же несчастных отмечали этот путь эволюции. Вниз. На дно. И это дно было хуже, страшней и уродливей того дна, на котором они жили. Голодные, заброшенные, несчастные. Но люди. Со всем присущим этому царю природы.
Толи водка? Толи смерть человека сдерживавшего их низменные чувства? Сорвала с них маски. Обнажив не человеческую сущность. Сущность далёкую от права называться детьми Господа нашего!
Это всё и заставило меня задуматься. А достойны ли мы сострадания? Достойны ли жизни? Эти мысли возникли и будоражили мой мозг. Но потом. А в тот момент мне было не до размышлений. Начавшееся зверское истребление бывших приближённых Митяя продолжалось.
В конце прохода нашего крыла у апартаментов Митяя, откуда ранним утром забрали его тело, ещё кипел бой. Его вели оставшиеся жители нашего крыла. Второй охранник и пожилая женщина отчаянно сопротивлялись. Продолжали бессмысленную борьбу за свою жизнь. Разъярённая толпа оттеснила их в угол. Но они продолжали сопротивляться. Увечили нападающий и сами истекали кровью.
Наверно, в этот момент мне нужно было вмешаться в их бой. Конечно, спасти никого бы не спас. Просто погиб вместе с ними. Так было бы проще! Но я струсил. Страх погнал меня прочь.
Просто оправдал себя, что ничего не мог сделать! Только мог бессмысленно погибнуть. Как будто был смысл в моей жизни? Доводы нашёл железные. Реальные и логичные. Люди 'Кента' уже ушли по домам. Стояла ночь. 'Гнус' мог вызвать бы помощь. Но он ушёл проводить, своего хозяина. Милиция? Понятно! И пальцем не шевельнёт. А кто ещё мог обуздать разъярённую толпу?
Так оправдав себя. И попросту сбежал. Покинул сражавшихся. Предоставил их своей участи. Этот поступок часто потом мучил мою душу. Но изменить? Уже то, что было сделано мной? Вернуть время назад? Увы! Не мог. Да и если говорить честно. Даже если бы вернул то время? Наверняка поступил бы так же. Живя на обочине жизни, потерял самое главное. Честь и достоинство человека! Жизнь сломала меня. Лишила самого главного. Сделала слизняком. Это и обуславливало моё поведения. Мной просто руководил инстинкт. Забиться в щель и выжить. Хотя потом часто мучили вопросы. Ради чего? Зачем продлять никчемную жизнь? Жизнь, которую и жизнью не назовёшь! Но я бежал!
Убежал и спрятался в каптёрке бабы Маши. Всю ночь ворочался на жёстком топчане. Одна мысль была в моей голове. Не сожаление о погибших. Не сожаление о своей трусости. Нет! Это была мысль о себе. О своей участи.
'Больше на этом вокзале мне не жить! Они найдут и разделаются со мной!'
Окровавленные, изувеченные тела стояли перед моими глазами. Это было очень страшно и не выносимо. Ибо среди них видел и своё истерзанное тело. Воображение рисовало страшные, рваные раны. Проломленный череп.
Задолго до рассвета страх погнал меня прочь. Собрал свои пожитки. Забрал хранившиеся здесь в каптёрке скромные сбережения и бежал прочь. Подальше от этих ужасов и этих страхов. Куда бежал? В большой город Москву! Надеялся найти свою щель. Забиться и выжить. Эта надежда и гнала меня прочь от страшного места.
Сначала просто бесцельно шёл прочь от Курского вокзала. Старался уйти подальше от места своей трусости и предательства. Человек всегда умеет оправдать себя. Так делал и я. Но временами проскальзывала мысль.
'Митяй и 'Гнус' наверняка не бежали бы. Они ввязались бы в этот безнадёжный бой. Могли и победить. В этих людях был стержень. Было понятие чести, которое они пронесли через тюрьмы и зоны. Понятно! Это тоже смогли сделать не все. Некоторые сломались. Как и я. Стали никчемными людьми. Но у этих двоих всё это было. И уйти могло только с ними. С их жизнью. А за неё они, умели бороться до конца! Умели умереть, но не сдаться. Не струсить'.
Ноги шли. Мозг всё осознавал. Я уже дошёл до набережной Яузы и укрылся от ноябрьской непогоды под мостом. Здесь задумался в поисках выхода. Как быть дальше? Как выжить? Где искать укрытия?
' Зима уже наступила и нужен не только кусок хлеба. Нужен и угол. Где можно укрыться от снега и мороза. Память о терактах 1996 года ещё свежа в памяти властей. Чердаки, подвалы домов закрываются на замки и постоянно проверяются. Там спокойно жить не дадут. Хотя зачем это? Я ведь неплохо устроился на вокзале. Опыт уже есть! Как пристроиться и добыть пропитание знаю! Так почему бы не пристроиться на вокзал снова? Ведь кроме Курского вокзала в Москве их есть достаточно. Нужно только определиться и выбрать!'
Времени прошло достаточно. Холод давал себя знать. Захотелось есть. Одежда была одета на меня. Это уменьшило мой багаж. Хотя надетая одежда и делала меня упитанней. Чем был на самом деле. Всё это делал без задней мысли. Но видно мной и моими действиями руководило проведение. В этот день оно спасло меня. Знать срок тот, что был отведен мне для жизни и мучений ещё не вышёл. Но это понял позже. Не буду забегать вперёд. Остановился на том, что ощутил голод. Открыл пакет с захваченной добычей последнего вечера работы по уборке в кафе.
Достал пирожок и две сосиски. Вздохнул. Вспомнил, каким всё это было вкусным подогретое и с горячим чаем. Но что делать? Спасибо хоть жив и могу вспоминать и думать. Перестал капризничать. Начал есть и снова думать.
'Ленинградский, Ярославский и Казанский вокзалы отпадают. Там бог знает, что творилось ещё во времена моей человеческой жизни. Этот треугольник притягивал бездомных и нищих отовсюду. Тогда имел квартиру. Хорошую работу. Был обеспеченным и счастливым человеком. Жизни обочины и нравов не знал. Но видел множество нищих и бездомных они обитали там тогда. Думаю, к лучшему не изменилось ничего. При той конкуренции, которая имеет место там мне там делать нечего. Даже счастливый случай не поможет вписаться и пристроиться. Вот и отбросил. Стал рассматривать другие варианты.
Рижский вокзал. С того времени как появились независимые демократические государства Прибалтики своё назначение утратил. Новые государства прекратили всякую связь с ненавистной Россией. Говорили, что устали от её гнёта. Хотели национальной самобытности. Вот и наставили препятствий. Прекратили связь, в том числе и железнодорожную. Этот вокзал и перестал быть вокзалом.
Белорусский вокзал в центре города и очень хорошо охраняется властью. Да и небольшой. Вариант не очень. Так же как и пригородные вокзалы.
Но есть один железнодорожный вокзал! Он подходил идеально. Киевский. Сам не маленький. Да и рядом оптовый и продуктовый рынки. Идеальный простор. Идеальные условия. Там и пристроиться не сложно. Дешёвые руки для работы в большой цене. Ведь мне нужно не много. Только иметь деньги для оброка! В том, что приятели или коллеги 'Кента' его обложили данью? Не сомневался. На оброк был готов и согласен. Это не обсуждалось. О том, как прожить? Не переживал. Объедков на пропитание там найти не сложно. Так, как я не собираюсь просить милостыню или собирать бутылки то и конкуренции местным аборигенам-нищим составлять не буду. В общем решено! Иду на Киевский вокзал!'
