серьёзно подумать, стоит ли генералу в таком юном возрасте в запас уходить.
Потом ребята видели в окно, как Тим со старшей вожатой медленно ходили по школьному двору взад-вперёд и о чём-то разговаривали. Как видно, дело у них было и не такое уж срочное…
После встречи с Тимом Стасик обегает все комнаты в интернате: узнаёт, кто из детей не уедет на каникулы. Составляет список. Набирается человек сорок. Это, конечно, не та команда, что была у Стасика зимой. Но продолжать игры всё-таки можно. «Мы ещё повоюем!» — ликует Стасик.
Глава III
Уговор дороже денег
Не хочется Стасику понапрасну директора беспокоить. Но надо. Такие события назревают: — без его поддержки не обойтись.
Стасик стучится в дверь и слышит в ответ:
— Входи, входи, Стасик!
До чего ж проницательный человек Владимир Семёнович! Стасику ни за что бы не определить по стуку, кто стоит за дверью. Все стучатся одинаково, разве угадаешь! А вот Владимир Семёнович не только узнал, но, глянув на Стасика, продолжает и дальше верно угадывать:
— Вижу, вояки из Студёных Ключей тебя не на шутку встревожили…
— А вы, Владимир Семёнович, откуда знаете, что я из-за этого пришёл?
— Из-за чего же ещё? Ты же ко мне по пустякам не ходишь.
— Значит, вам тоже будет обидно, если нас победят?
— Как же иначе!
— Значит, вы тоже волнуетесь?
— Ещё бы! Мне, директору, честь родного интерната дороже всего.
— А вы не волнуйтесь, Владимир Семёнович! Я с ребятами план разработал, как нам подготовку развернуть.
— Ну, коли такое дело, придётся, видно, тебя, Стасик, назначить моим заместителем по боевой части.
— У вас, Владимир Семёнович, уже есть заместитель. Но она против боевой части…
— На Наталью Ивановну намекаешь? Она у меня заместитель по учебному делу. Но если в твоём отряде будет образцовый порядок, то Наталья Ивановна только порадуется. Крепкая юнармейская дисциплина школьным делам верная помощница. Постарайтесь убедить Наталью Ивановну, что ваши игры не помеха учёбе. Сейчас каникулы, многие воспитатели ушли в отпуск. Значит, вам самим придётся организовывать себе интересную жизнь. Побольше самостоятельности! Не ждите, когда вам всё разжуют и поднесут на блюдечке: «Кушайте, милые детки!»
— А мы и не ждём. Мы уже начали…
— Хорошее начало — половина дела. В чём же затруднение?
— Нам бы, Владимир Семёнович, устроить походную жизнь.
— Не возражаю. Времени свободного у вас теперь предостаточно. Ступайте с Любовью Павловной в поход — на все четыре стороны!
— Не о том я. Надо бы нам и жить на улице.
— На улице? Что-то ты не то говоришь. Как же вы, посреди улицы жить хотите? Вы же не беспризорные.
— Конечно, посреди улицы нельзя. Это я понимаю. А вот в палатках во дворе можно. Мы бы туда и матрацы свои перетащили, чтобы не на земле спать.
— С ночёвкой, выходит? Под звёздным небом? Заманчиво. Но палаток-то нам шефы подарили всего- навсего три штуки. Всей твоей команде в них не разместиться.
— А мы по очереди будем спать: сегодня — одни, завтра — другие.
— Против этого возражений не имею. Действуй! Только давай заключим договор. Дадим обязательство друг другу. Пообещай мне, что твои командиры и ты сам, все, кто переселится в палатки, не будут нарушать общепринятого порядка и станут ложиться спать точно по расписанию.
— И часовых ставить нельзя?
— Часовые могут сменяться весь день, но после десяти вечера всем спать. Обещаешь?
— Обещаю.
— Нарушите договор — лишитесь походной жизни. Так и знай! За порядок в интернате я отвечаю. И в этом деле ты помогать мне обязан. На то и командиром поставлен.
— А ещё, Владимир Семёнович, наша поварская команда решила каждый день работать. Борька Титов у нас главный кашевар.
— Дам указание столовой, чтобы на всю вашу армию ежедневно отпускалось по ведру картошки.
— И больше ничего? На одной картошке сидеть? Мы ведь в столовую не хотим. Мы будем сами себе готовить.
— Сами себе? А справитесь ли?
— У нас же целая команда поваров. Справимся. На костре вкуснее получается и картошка, и уха, и каша, и шашлык. С дымком! Как в настоящей походной жизни!
— Спору нет — с дымком вкуснее. Уговорил. Прикажу снабжать необходимым провиантом. А готовить будете под наблюдением интернатского шеф-повара. Согласен со мной?
— На все сто процентов!
— Ну вот и хорошо! Больше претензий, значит, нет? Зато у меня есть одно обязательное требование. Оно заключается вот в чём. С нашими воспитательницами я договорился: они дадут вам как можно больше свободы, не будут сковывать вашу инициативу. Вся ответственность, таким образом, ложится на мои директорские плечи. Если с вами что-нибудь произойдёт, отвечать буду в первую очередь я. Видишь, какая ситуация?
— Я вас никогда не подведу! — говорит Стасик.
— Знаю. Надо, чтобы и другие не подводили. Будьте заботливыми и взыскательными, как настоящие командиры-воспитатели. Коли трудность какая возникнет, милости прошу ко мне за советом. И Любовь Павловна всегда к вашим услугам. В военных делах Тимофей поможет. С бухты-барахты ничего не предпринимайте. Вот такое моё требование. Ну как, по рукам? — И директор протягивает руку.
— По рукам! — отвечает Стасик и, как равный равному, пожимает директорскую ладонь.
Глава IV
Без пароля не пускать!
Дозорный Саша Козин сидит на дереве в гуще дубовых веток. Он выбрал самый толстый и крепкий сук. Пристроился на нём поудобнее, поджал ноги. Прикрыл голову широким лопухом, чтобы рыжие волосы не выделялись на фоне зелени.
Сверху отлично видно длинное и прямое как стрела шоссе. Оно бежит из Студёных Ключей мимо школы-интерната, разрезая лес пополам. Дубы и клёны недвижно сомкнули свои раскидистые кроны. День сегодня погожий, без ветра, без тёмных тучек на небе. Сплошная голубизна над головой.
В интернатском дворе, который хорошо виден с наблюдательного пункта, с утра бьют барабаны, сигналит горн, слышатся чёткие шаги марширующих юнармейцев, отрывистые голоса командиров. Идёт спортивная подготовка.
Саша Козин вспоминает, как недавно они со Стасиком разбивали там, во дворе, палаточный городок.
Перебравшись из комнат в палатки, мальчишки теперь живут по-военному. Под звуки горна они
