врезаться в скалистый грунт плата. Что должно было статься с десантниками находящимися на ней? Понятно было всем. На платформе находилось десять десантников и боевой робот. Запустить двигатель вручную должен был кто-то из десантников, находившихся на платформе. Но для решившегося на это человека были и опасности, и трудности. Первое, это нужно было отстегнуть страховой пояс и без страховки, добраться до кнопки запуска. Второе, это нужно было сделать быстрее. Всё решали секунды. Если их упустить? Судьба всех находившихся на платформе была не радостна. Смерть была для них не самым страшным делом. Так случилось, что именно на этой платформе был Лин. Он всё осознал мгновенно. Долго не раздумывая, он отстегнул страховой пояс и по клонящей платформе, бросился к кнопке ручного запуска двигателя. Успел допрыгнуть и вдавить кнопку. Двигатель включился, платформа начала выравниваться. Но перед этим включившийся двигатель подбросил свой край платформы. Этот толчок оторвал Лина от пола платформы и вышвырнул за лёгкое ограждение. Его тело полетело вниз на камни плата. Лететь ему предстояло метров 70. Это был конец. При повышенной гравитации планеты сила удара была огромной. Что думал или видел Лин в эти мгновения? Это осталось его тайной. Поверхность планеты приближалась, очень быстро…
Тело упало. Всё вокруг него окрасила кровь, наблюдавшие за высадкой десанта не успели перевести дыхание. Челнок инчей буквально исчез, растворился в воздухе. Через мгновение он материализовался над лежавшим телом, завис и тело исчезло. Вслед за ним исчез и челнок. Все удивлённо переглянулись. До этого момента челноки инчей летали, как и челноки человечества. Со снопом огня из дюз двигателей. То, что все увидели только что, было не объяснимо. При всех движениях челнока из его дюз не вился даже дымок.
Высадка десанта закончилась. Скомкав регламент, окончили экзамены. Тогда и выяснили личность упавшего с десантной платформы курсанта. Это был Лин. Узнали и подробности. Он погиб спасая от гибели товарищей. Мужественная смерть! Погибший был смелым бойцом, оправдавшим высокую честь называться человеком!
Назначенные до этого руководителем центра подготовки, на вечер торжества, отменились сами собой. Погиб курсант. Лучший курсант. Погиб товарищ. Какое тут веселье? Но даже проститься с ним не могли. Тело исчезло. Инчи молчали. Что делать? Как быть? Над этими вопросами ломали головы преподаватели и курсанты. Решения не находили. К вечеру челнок инчей доставил тело погибшего. Из трюма тело на носилках вынесли четверо воинов ИНЧ. Ещё семеро шли за носилками обнажив мечи. Они поставили носилки с телом возле центральной площадки центра обучения. Выстроились в ряд, отсалютовали телу мечами и пошли к челноку. Всё это они делали медленно, торжественно. После отлёта челнока инчей, к носилкам потянулись курсанты и преподаватели. Быстро соорудили помост. На него поставили носилки с телом Лина. Курсанты-выпускники по очереди становились у помоста в почётный караул. Наступила ночь. У помоста зажгли десяток факелов. Курсанты центра обучения простояли у помоста всю ночь. Наступил рассвет. Шеренги курсантов, выстроенные по командам, застыли в строю. Отдельную команду составили преподаватели центра обучения. Эта команда стояла на правом фланге. В установившейся тишине, четыре командира команд первого выпуска подошли к помосту. Они подняли носилки с телом, так и оставшимся навечно курсантом, Лина и пронесли его перед всем строем. По очереди их сменяли их товарищи, уже бывшие курсанты их первого выпуска центра обучения. Так закончилось прощание. Его похоронили с воинскими почестями, с почётным караулом с обнажёнными мечами. Тело героя сожгли на погребальном костре.
Руководитель центра просто объявил недельный отдых для всех. Но так было ещё хуже. Первый выпуск успел отвыкнуть от встречи со смертью и гибелью товарищей. Над базой висела гнетущая тишина. Первый выпуск курсантов сидел в своей казарме, иногда направляясь в столовую. Живым требовалась пища. Горе не может остановить ход жизни. Это правило живо, пока жив человек.
Впервые все курсанты-выпускники почувствовали, как важен в их жизни был этот парень. Четыре года он делил с ними трудности, опасности, лишения и труд. Труд становления воина. Нелепый случай. Нелепая смерть, досталась ему…
… Лин выплывал из мрака и воспоминаний. Пелена отступала. Он снова видел себя ребёнком. Видел отца, мать, сестру. Он снова переживал свою прожитую жизнь. Старые волнения и тревоги вернулись. Но с отступлением пелены и возвращением осознания это всё уходило. Вот пелена окончательно спала и сознание прояснилось. Лин осмотрелся. Он лежал в неглубокой ванне, наполненной маслянистой синей жидкостью. Его руки, ноги и всё тело было свободно, но пошевелить он не мог ничем, кроме глаз. Сбоку ванны выдвинулась какая-то коробочка. Она прислонилась к коже руки. Он почувствовал лёгкое покалывание. Это было последнее ощущение. Лин снова погрузился в обволакивающий дурман небытия…
Глава 11
… И вот снова пришёл в себя. Сознание вернулось. Осмотрелся. Он был в знакомой пустой комнате без окон. Свет струился со всех сторон. Но, ни светильников, ни каких либо ламп, не было видно. Лежал он в той же ванне. Только теперь в ней не было жидкости, а лежал он на воздушной толстой ткани, совершенно её не ощущая. Тело было налито силой. Попробовал пошевелить пальцами, затем руками и ногами. Они двигались легко. Решившись, он изогнулся и выпрыгнул из ванны, прямо на пол. Мягкий и тёплый пол ощутил подошвами ног. Дышалось легко. Мышцы были налиты силой. Смущало только голое тело. Едва он об этом подумал, из воздуха возникла пушистая простыня. Он обернула его тело. Это отвлекло на мгновение, затем он оглянулся и застыл. Комната была пустой. Его кровать-ванная исчезли. Нерешительно потоптавшись, Лин пошёл прямо к стене перед собой. До стены оставался шаг. Но он не остановился, а движимый непонятно чем, продолжил идти вперёд и вдруг прямо перед ним, открылась дверь. До этого на её месте была сплошная стена. Лин остановился, сделал шаг назад и дверь исчезла. Поэкспериментировав так несколько раз, он выглянул в дверь. Перед ним простирался длинный пустой коридор, без окон и дверей, теряющийся в глубине. Свет, как и в комнате, струился от стен, пола и потолка. В полу, у двери застыли две зелёные стрелки. Лин вышёл в коридор. Двери за его спиной исчезли, а стрелки двинулись вперёд. Он пошёл за ними. Стрелки двигались, подстроившись под его шаг. Вот они завернули, уткнулись в стену. Когда Лин подошёл к этому месту в стене открылся проход. И он увидел большую комнату, посредине её стоял ажурный стол. За ним сидел ИНЧ в золотых доспехах, а рядом с ним на полу сидели двое животных. Лин посмотрел на них и мгновенно вспомнил, что видел их на картинках в записях старых книг с оставленной Земли. Там их называли 'львами'. Только у тех на картинках не было маленьких крыльев, украшавших спины сидевших перед ним зверей. А так сходство было полным. Ещё он вспомнил, что они хищники! И застыл на пороге комнаты. В этот момент он услышал в своей голове голос:
— Проходи! Как говорили на Земле: 'Не стой столбом в дверях'. Это не львы, а свилькты. В своей среде обитания они может и агрессивны, но эти уже давно стали нашими друзьями и помощниками. Домашними любимцами. Тысячи лет они живут с моей расой. Пока никого ещё не съели. Будем надеяться, не съедят и тебя. В нашем мире есть планета, где они обитают. Оттуда их завозят ещё маленькими котятами. Но их очень немного и они очень редко встречаются даже в родной среде обитания.
Голос был безликим. Ровным. Лин решившись, пошёл к столу. Подошёл и остановился. В этот момент почувствовал прикосновение чего-то к своим ногам сзади. Оглянулся и увидел стоящий сзади стул. Но это его уже не удивляло. Привык, что всё возникает и исчезает. Да и особо думать об этом было недосуг, у него было много других более важных вопросов. С них и начал.
— Где я? И почему я здесь?
Свои вопросы он задавал вслух, ответы звучали у него внутри, но и это для него было неважно.
— На моём корабле. А почему? Вот смотри!
На стене перед Лином возник большой экран и на нем, он увидел всё происшедшее с ним на десантной платформе. Всё! До последнего момента, когда его тело ударилось о камни плата. Экран остался висеть, не исчез. Он просто погас. Лин спросил:
— Значит, я разбился? Почему ничего не помню? Почему сейчас я цел и здоров?
