густым румянцем.
На площадке перед дверью стоял Патрик.
ГЛАВA ВОСЬМАЯ
Осознав происходящее, Патрик испытал такой же шок, как и Лаура. Он тоже страшно побледнел, уставившись на нее, затем перевел взгляд на Джоша, прочтя в его глазах и торжество, и удовлетворение, и что-то вроде жалости.
— Что, черт?.. — начал было он хриплым голосом, но замолк и вновь посмотрел на Лауру, словно желая удостовериться, что ему ничего не мерещится. Смерив ее взглядом сверху вниз, от растрепанных волос до босых ног, Патрик увидел ее виноватое лицо и понял, что под коротким халатиком на ней ничего нет.
Не выдержав его взгляда, Лаура опустила глаза, успев заметить, что знакомое добродушное лицо превратилось в угрюмую маску.
— Я прилетел потому, что ты говорила, будто очень скучаешь. — В голосе Патрика звучала горькая ирония.
На глаза Лауры навернулись слезы.
— О, Патрик… Мне так жаль…
Джош коротко заметил:
— Вам лучше войти. Мы не можем обсуждать такие вещи на пороге.
Он отступил, распахивая дверь шире. Патрик свирепо взглянул на него, но остался стоять на прежнем месте.
— Обсуждать тут нечего, особенно с вами. Совершенно ясно, что произошло, а было ли это впервые или повторялось все время, пока меня не было, это… Ладно, деталей знать не хочу, покорнейше благодарю. Того, что вижу, мне вполне достаточно.
— Но ничего не произошло! — выкрикнула Лаура и, строго говоря, сказала правду, вернее, полуправду. Ведь она занялась бы любовью с Джошем, не появись Патрик так неожиданно. К тому же они были недавно в лесу друг с другом…
Патрик бросил на нее взгляд, заставив отшатнуться. Лаура знала его уже много лет, но никогда не видела таким взбешенным, совершенно чужим. Ни тепла, ни обаяния, за которые она его так любила, — все исчезло, и виновата в этом она сама.
— Ты влюблена в него? — спросил Патрик, и Лаура не знала, что отвечать.
Она неделями задавала себе этот вопрос, но до сих пор не была готова назвать свое чувство к Джошу любовью.
— Я… О, я не знаю…
Джош резко обернулся к ней. В отливающих серебром глазах — и лед, и пламень.
— Не смотри на меня таким взглядом! — затрепетала она.
В конце концов, она ведь не знает, что он чувствует к ней. Он никогда не говорил о своей любви, твердил лишь о желании обладать его. Если Джош и уверен, что Лаура любит его, она-то никогда не говорила ему ничего подобного. Так что же он смотрит на нее осуждающими глазами? Она оказалась между двух огней: что ни скажи, тот или другой взбесился. Но беспокоили Лауру лишь переживания Патрика. Ему она обязана дать объяснения, принести извинения. Перед Джошем ее совесть чиста: ему она ничего не должна.
Лаура повернулась к Джошу, напрягшись всем телом.
— Будь добр, уйди и дай мне поговорить с Патриком наедине.
— Хорошо, я подожду в спальне, — отрывисто бросил он, и Лаура ощутила, как передернулся Патрик, едва не ударив Джоша.
— Отправляйся домой! — потребовала она резко.
Прежняя враждебность к Джошу сказалась в полную силу. В этот момент она почувствовала, что никогда не захочет видеть его снова. Этот человек разрушил ее жизнь — все тщательно продуманные планы на будущее, гармоничные, спокойные отношения с Патриком. Джош все растоптал, все обратил в прах. Увидев в зеленых глазах злобу и неприязнь, Джош молча посмотрел на нее, развернулся на каблуках и ушел без единого слова.
Не подымая взгляда, Лаура одной рукой держала дверь, другой вцепилась в полы халата, стянув их вместе.
— Входи, — хриплым голосом сказала она Патрику.
Патрик прошел мимо нее в гостиную, а Лаура так и осталась стоять у порога, внезапно почувствовав, что ужасно замерзла.
— Включи, пожалуйста, электрокамин, — пробормотала она в напряженную спину Патрика. — Я выйду на минутку…
Она побежала в спальню, торопливо натянула джинсы, свитер и вернулась к Патрику.
Он включил камин, но свет не стал зажигать, и комната, погруженная в сумрак, освещалась его розовым сиянием. Патрик стоял у окна, отдернув занавес, и смотрел вниз на освещенную фонарями улицу.
— Я приготовлю кофе, — предложила Лаура.
— Мне бы чего-нибудь покрепче, — буркнул он, не оборачиваясь.
Лаура в растерянности обвела комнату взглядом. Она была в таком состоянии, что не могла вспомнить, есть ли в доме алкоголь.
— Думаю, у меня ничего такого нет… Ты же знаешь, я не пью…
— Ладно, кофе вполне сойдет, — сказал Патрик, все еще глядя в окно. Вернувшись из кухни с подносом в руках, она застала Патрика там же и в той же позе.
— Он все еще стоит, — сказал Патрик грубым голосом, и сердце у Лауры остановилось. Она знала, кою Патрик имеет в виду. — Стоит на противоположной стороне улицы и следит за мной. — Патрик засмеялся неестественным смехом. — Прямо как детектив из старых черно-белых фильмов. Дождь пошел. Надеюсь, его промочит до костей.
Джош побоится дождя? Он не сидит дома ни зимой, ни летом, ни в грозу, ни в бурю, ни в метель. А несколько дождевых капель и не заметит. Не остановил же его ливень, когда они занимались любовью в лесу. Да и ее тоже, подумала вдруг Лаура, шокированная этой неожиданной мыслью. Да, она не заметила тогда ливня! — Лаура вздохнула.
— Кофе готов, иди выпей.
Патрик отошел от окна и взял чашку у Лауры. Их руки соприкоснулись. Лаура, вздрогнув, тут же отдернула руку. Он посмотрел на нее с печальным упреком в голубых глазах. Лаура не помнила у него такого взгляда; до сих пор она знала безмятежно-веселого Патрика. Теперь он неузнаваем — какие-то выпирающие скулы и подбородок, лицо постарело.
Господи, во что я его превратила? — горестно подумала Лаура, переполненная, как и прежде, нежностью к нему, хотя Патрик, безусловно, считает, что она ничего не сохранила от их любви.
Лаура не разлюбила Патрика. Нельзя утратить то, чего у тебя никогда не было! Потребовался Джош Керн, чтобы она осознала: ее чувство к Патрику соответствует низшей ступени любовных отношений. Прежде она просто не понимала, как мало от любви было в их связи. Она довольствовалась тем, что влюблена, что он ей нравится, она его уважает, но все это было далеко даже от малой частицы тою, что пробудил в ней Джош Керн.
Да, поцелуи Патрика были приятны, но когда целовал ее Джош, тело закипало неукротимым огнем, все сдерживающие начала отпадали, Лаура становилась, как былинка на ветру, — беспомощная, беззащитная, вся в его власти. Если это любовь, то она могущественнее и опаснее, чем она думала.
— Знаешь, я всегда боялся, что потеряю тебя, — странно спокойно сказал Патрик, сидя у камина с чашкой в руках.
Сидевшая напротив, Лаура была ошеломлена его словами.
