— Боюсь, на вечере будет ужасно скучно, — прервал молчание Николас, когда машина плавно (вот истинное мастерство шофера!) вошла в плотное движение Вест-Энда. — Наше присутствие там может затянуться, но если ты захочешь уехать пораньше, просто скажи мне…
— Уже жалеешь, что пригласил меня? — сощурилась Меган.
— Нет, что ты! — искренне ответил Николас. Напротив, я подумал, что тебе вряд ли захочется лицезреть меня весь вечер, особенно после того поцелуя…
Меган не хотела возвращаться к этой теме.
— Просвети, что меня там ждет? — попросила она.
— Прием — это своего рода развлекательное мероприятие, главное в котором не забывать все время улыбаться, особенно, когда к тебе обращаются…
— То есть я должна притворяться веселой и доброжелательной, что бы ни случилось? — с улыбкой уточнила она.
Николас не успел ответить — лимузин затормозил у сверкающего огнями театра, и шофер открыл им дверцу, приглашая выйти.
Когда Меган вслед за Николасом ступила на красную ковровую дорожку (без которой не проходит, наверное, ни одно мало-мальски стоящее светское мероприятие), ее на мгновение ослепили десятки фотовспышек. Но прежде чем она успела растеряться, Николас крепко взял ее за руку.
— Что все это значит? — почти беззвучно прошептала Меган, бросая неуверенный взгляд на толпу фоторепортеров.
— Сегодня Найджел в последний раз появится на сцене в качестве актера и режиссера. Естественно, для журналистов это грандиозное событие, впрочем, как и для самого виновника торжества, — ответил Николас, и Меган сразу поняла: пристальное внимание прессы ему не в новинку.
Огромный холл освещали роскошные хрустальные люстры и заполнял приятный шум голосов. В бокалах с шампанским, белым и красным вином отражался мерцающий свет декоративных свечей, и Меган, скромной учительнице, на мгновение показалось, что она попала в сказку. Иллюзия подкреплялась тем, что с ней под руку шел Прекрасный принц…
— Прости, Меган, я знаю, как ты не любишь подобные мероприятия, — снова извинился он.
Не люблю? — задумалась Меган, наблюдая за одним известным голливудским актером, который придерживал за талию свою бывшую пассию. Ни дать ни взять — восковая композиция из музея мадам Тюссо!
— Ну что ты, мне никогда в жизни не приходилось испытывать подобное волнение!
— Раньше ты раздражалась, когда кто-то, кому посчастливилось родиться богатым, привлекал к себе внимание с помощью денег, — заметил Николас. — Неужели ты изменила свое отношение к этому?
— Я была очень молодой и наивной… — протянула она.
— Не такой уж молодой! — хитро сощурился он.
Меган улыбнулась и подумала, что десять лет назад она была уже достаточно взрослой, чтобы родить сына.
— Может, в отношении молодости ты и прав, но я наивно разделяла все подряд демократические идеи, не убедившись в их правильности.
— Николас! — раздался за их спиной восхищенный женский голос. — Николас Чэпмен! Вот уж не ожидала встретить тебя здесь! Мы только что о тебе вспоминали и решили, что ты наверняка не приедешь в театр…
Меган обернулась и увидела, что к ним приближается ослепительная женщина, судя по акценту, американка. Кажется, пару раз она видела ее на обложках глянцевых журналов. Только как же ее зовут?..
— Ну, что вы! Я бы ни за что не пропустил последнее представление Найджела. — Улыбка «светского льва» не сходила с лица Николаса. — Кстати, познакомьтесь: Меган, это Дана Раппапорт…
— Очень рада с вами познакомиться, улыбнулась Меган.
— Вы тоже американка! — обрадовалась Дана. Ее рукопожатие было дружеским, но несколько наигранным.
— Вы угадали.
— Значит, правду говорят, что ты, Николас, предпочитаешь американских женщин! Не считая, конечно, того неудачного опыта… Знаете, Меган, это случилось еще до его женитьбы…
— Неужели? — удивилась она, надеясь, что голос ее звучит естественно.
Ноги Меган будто приросли к полу. Неужели он встречался еще с какой-нибудь американкой? А может, их было несколько?
Николас тоже явно почувствовал себя неловко. Он взглянул на часы и вдруг заторопился:
— Нам пора занимать места… Рад был встретиться, Дана…
— Я тоже. Пока! Не забывай нас, своих друзей…
— Рада была познакомиться, — повторила Меган, с трудом выдавив любезную улыбку. — И много у тебя было американок? — спросила она, пока они пробирались к своим местам в ложе.
— Нет, немного, — сухо ответил Николас.
— Но она сейчас сказала, что…
— Дана Раппапорт — обыкновенная сплетница, и все об этом знают.
— И все же в ее словах, есть доля истины, не так ли? — настаивала Меган. — Ты рассказал ей… о нас.
— Клянусь, нет, но я был знаком с ее бывшим мужем. Вероятно, от него она и услышала нашу историю и, конечно же, исказила ее…
Наконец они нашли свои места и сели. Меган хотела задать Николасу еще очень много вопросов, но тут погас свет, и представление началось.
…Меган сидела в темноте и, вполглаза наблюдая за происходящим на сцене, думала о недавнем поцелуе, о словах Даны, которая осмелилась утверждать, что Николас был несчастен, когда встречался с ней — с Меган!..
Как это вообще возможно?! Ведь они встречались всего несколько месяцев и все это время были очень-очень счастливы! Конечно, за исключением дней разрыва, но даже тогда Николасу было гораздо проще, чем ей…
А вдруг все это не так? Что, если ему было так плохо, что он не выдержал и излил душу друзьям, в результате чего прослыл неудачником на любовном фронте? И как теперь смотреть ему в глаза?! И стоит ли знакомить Уильяма с Николасом до того, как эта запутанная ситуация окончательно прояснится?
В течение всей пьесы Николас думал только об одном: как он мог позволить Дане Раппапорт открыть рот?! Только сейчас он понял, как неосмотрительно поступил, рассказав бывшему мужу этой актрисочки о своих отношениях с Меган. Единственным его оправданием (да и то очень условным) было то, что он тогда сильно выпил — «отмечал» помолвку с Дженнифер и разрыв с Меган. Его тогда раздирали противоречивые желания: с одной стороны, хотелось бросить все и купить билет до Америки, с другой — удерживал долг перед семьей. Он запросто мог сболтнуть Бену что-нибудь лишнее. Похоже, чете Раппопорт так понравилась его трогательная любовная история, что они помнят ее вот уже десять лет!
Наконец тяжелый бархатный занавес опустился и зажегся свет.
Зрители потянулись в вестибюль.
— Знаешь, Меган, на приеме ты можешь встретить кого угодно, — предупредил он.
— Да? Мне уже не терпится… — улыбнулась она.
Он ей не поверил. Только дурак не заметил бы, как изменилось у нее настроение (да и у него тоже) после встречи с Даной Раппапорт! Меган хотела было что-то сказать, но он опередил ее:
— Послушай, я насчет Даны…
— Я тоже хотела спросить у тебя…
Они замолчали и долго не решались заговорить снова. Наконец Николас набрал в легкие побольше воздуха.
— Я надеюсь, она тебя не обидела? Прости, если что…
— Я очень растерялась! Знаешь, Ник, я…
