Сидя на бортике ванны, он растирал тело скользкими от мыльной пены руками. Его член вдруг вновь воспрянул, хотя после недавних подвигов вполне мог подремать до вторника. Бэй закрыл глаза и представил себе Шарлотту на коленях перед ним, капли воды бисером сбегают с груди.
— Прикоснись ко мне, Шарли, — хрипло приказал он.
Она взяла губку, окунула ее в воду. Придвинувшись к нему, легко провела губкой по члену, чтобы смыть мыло.
— Сильнее!..
Ее синие глаза распахнулись. Он сам в буквальном смысле отдается ей в руки.
Она провела губкой по животу, обогнула головку и провела вдоль все более набухающего ствола. Но этого было недостаточно. Бэю требовалось больше. Он вырвал у нее губку и нетерпеливо швырнул ее в сторону. У Шарлотты потемнели глаза. Они оба знали, чего ему хочется.
Вскоре она была в положении, которое ему представлялось, и ее язык неуверенно скользил вдоль восставшего древка. Сейчас он не был подслащен малиновым муссом, и Бэй чувствовал, что у нее явно недостает опыта в таком деле. Яркая краска на щеках свидетельствовала о некотором внутреннем сопротивлении, однако все остальное было обезоруживающе ангажировано. Он бормотал ободряющие слова, пока она не сунула древко в свой пылающий рот, и он окончательно не утратил способность говорить. То, что не было окружено чудесной влагой, ублажалось нежными поглаживаниями языка. Она нашла свой способ заводить, мучить его, унося в такие выси, что пришлось бороться, чтобы удержаться на грани сознания. Она оказалась просто воплощением мечты любого мужчины. Или в любом случае его мечты, а это единственное, что сейчас имело значение. Ее губы коварно сомкнулись, груди вздымались и опадали в такт прерывистому дыханию, а язык предавался восхитительному занятию.
Словно чувствуя, что пик совсем близко, она подняла глаза, синеву которых затмевало желание. Она ни в чем не откажет ему. Безмолвно и благодарно. Его пальцы зарылись в копну распущенных волос, а сам он эгоистично удерживал ее на месте. Она лишь чуть-чуть вздрогнула, когда он нашел свое завершение, и не разочаровала его, не попыталась отодвинуться. Сквозь тяжелые веки он смотрел на ее дергающееся горло, пока он изливался в нее. Никогда в жизни он не видел или не испытывал ничего более чувственного и сладострастного.
Да, она совершенно неотразима. И Бэй был окончательно порабощен. Приподняв ее влажное тело, он прижал ее к себе и приник к ней требовательным, ищущим поцелуем. Ее темные ресницы трепетали, пока он слизывал лимонную пену с соблазнительных округлостей и изгибов живота и бедер. Подстегиваемый неудержимой потребностью попробовать ее на вкус, Бэй вновь забрался в воду, усадил ее на колени спиной к себе, чтобы отмыть волну черных как смоль волос. Шарли поместилась идеально, нежные формы сливались с твердыми мускулами его тела. Словно доверчивое дитя, она откинула голову назад, пока он поливал ее водой.
Они сидели вместе в водяном царстве, пальцы одной руки теребили ее сосок, а другая рука ласкала набухший клитор. Он давил и щипал, поглаживал и теребил его, пока она не рассыпалась на части. Казалось, это невозможно, но его член был вновь твердокаменным. Без единого слова Бэй не спеша приподнял ее за бедра и насадил на свой ствол. Она стала послушной и уступчивой, всякое раздражение было забыто. Ее мускулы сжимались и сокращались в головокружительном темпе, заставив его без видимых усилий излиться в нее. Она прижалась к нему спиной, тело обмякло. Единственным недостатком оказалось то, что в момент излияния и полного опустошения он не мог целовать ее губы, а вода уже сильно остыла. Шарли дрожала.
— Так мы превратимся в ледышки. — Бэй поцеловал ее висок, отодвинув в сторону мокрые волосы. Затем неохотно отпустил их и повернул ее лицом к себе. Голубые глаза были покрыты поволокой блаженства, и Шарлотта прижалась губами к его шее.
Если бы только они могли всегда оставаться в мире друг с другом! Но Бэй понимал, что это маловероятно.
— Мне придется оставить тебя на несколько часов. Вздремни немножко, любовь моя, чтобы к тому времени, когда я вернусь, ты была свежей и бодрой.
— Ты просто злодей. — Сейчас это прозвучало не как оскорбление, а скорее как комплимент.
Бэй помог ей вылезти из ванны и завернул в банное полотенце. Если он не поторопится вытереть ее досуха, то оба неминуемо тут же окажутся в постели. Для двух людей среднего возраста они ведут себя, как полные пыла юнцы.
Он быстренько оделся и отправился домой. Домой. Странно. Сейчас, когда Шарли здесь, Джейн-стрит кажется ему домом больше, чем любой другой, где он когда-либо жил.
Глава 8
Городской дом Бэя был весьма скромным. Поскольку баронет был холост, ему не нужно было иметь много спален и прислуги. Он жил в холостяцких апартаментах, проводя большую часть ночей в объятиях либо очередных любовниц, либо страждущих вдовушек. Чуть больше двух лет назад он выиграл аренду дома на Джейн-стрит в результате удачной партии в карты. Маркиз Энглтон был страшно удручен, а его любовница и того больше. Прошел слух, что она так разозлилась на Энглтона за свое выселение с Джейн- стрит, что пырнула его вилкой. Несколько недель он ходил с рукой на перевязи. Колотые раны чертовски долго заживают.
Но в прошлом году Бэй ощутил потребность в большем постоянстве и уединении. Ему нужен был дом, где он мог бы разместить коллекцию картин, которые из-за нехватки места штабелями лежали у стен его холостяцкой квартиры. Он не мог проводить все свое свободное время, путаясь под ногами у обитательниц Джейн-стрит. Анжелике, а потом и Хелене требовалось какое-то личное пространство. Часть секрета привлекательности любовниц заключается как раз в том, что тебе не приходится видеть их целыми днями, пока они занимаются тем, чем обычно занимаются нормальные любовницы. Чистят зубы. Накладывают на лицо медовые маски и поливают волосы лимонным соком. Читают готические романы. Стригут ногти на ногах. Если видеть, как самое необычайное творение природы занимается самыми ординарными банальностями, оно скоро теряет свою привлекательность.
И тем не менее, ему понравилось принимать ванну вместе с Шарли. И расчесывать ее волосы. Ему было ужасно интересно, как она проведет остаток вечера. Похоже, она любит читать. Возможно, ему следует заказать у Хэтчарда несколько романов.
Не успел Бэй ступить на первую ступеньку крыльца, как парадная дверь его дома распахнулась. Его прежний денщик, а ныне дворецкий и по совместительству камердинер тут же увлек Бэя вниз.
— Что-то случилось, Фразьер?
— Да, майор. Ваша жена в гостиной.
— У меня нет жены. — Была когда-то. В течение почти пяти месяцев. А потом очень не вовремя и не к месту воскрес из мертвых ее считавшийся погибшим муж. В любом случае Бэй был слишком юн, чтобы жениться. Всего двадцать лет. Анне было двадцать два, и она была самым прелестным на свете созданием. Черные как смоль волосы. Голубые глаза. И гладкая белоснежная кожа. Только утром она лежала в его объятиях, а уже вечером была препровождена отцом назад, в имение Уитли. Разразился громкий скандал. Примерно через месяц после этих событий Бэй поступил на военную службу и обратил всю свою ярость на французских воинов.
Он схватил Фразьера за руку, не позволив ему утащить себя на улицу.
— Постой. Я не собираюсь убегать.
— Майор, после прошлого раза вы сказали мне, что я не должен позволять вам совершать глупость. И сейчас я просто исполняю свой долг.
Бэй отпустил его и растрепал свои еще влажные волосы.
— И давно леди Уитли здесь?
— Больше часа, сэр. Я попытался выставить ее, но леди просто не сдвинуть с места.
Бэй хотел упрекнуть Фразьера за его враждебность, но он знал, когда стоит спорить со старым
