ее рук, волос, как в яростном порыве прикасается к ее губам. Она больше не пряталась и не закрывала глаз, она смирилась со своей судьбой, и когда ветер стал высшим, спокойно посмотрела в его глаза.
Ранагнар смотрел на свою маленькую ночную танцовщицу, видел слезы в глазах нимфы, которая стояла рядом с ней, чувствовал что победил, но радости от такой победы не было.
– Я нашел тебя…
– Это я позвала тебя, высший…
– Теперь ты всегда будешь со мной…
– Пока смерть не заберет меня…
Исиа вздрогнула, как больно было матери знать, что и ее дочь погибнет, дав жизнь.
Высший посмотрел на Исию, затем перевел взгляд на Данирен. Они были так непохожи, тонкая, темноволосая с голубоватой кожей ночная нимфа и его светловолосая и прекрасная принцесса, но между ними была связь, которую высший чувствовал.
Ранагнар понимал, что Данирен больше не будет сопротивляться, не будет бежать от него, видел ее обреченный взгляд. Он посмотрел на ветер, он знал, что ветер несет обрывки слов, он поймал их и произнесенные на поляне слова ворвались в его сознание. 'Данирен дочь ночной нимфы…Властитель Винниона так и не простивший себя за гибель любимой…Гибель матери с рождением дочери…Судьба, которая становится ее судьбой…'
Ранагнар теперь внимательнее всмотрелся в глаза Данирен – она больше не боялась его и он понимал, что теперь она смирилась и с тем, что придет, держа за руку его любовь – она смирилась с гибелью.
– И все же я не могу оставить тебя… – Ранагнар произносил слова медленно, словно оправдывая свои действия.
Она в последний раз сжала руку матери и, не оборачиваясь, подошла к высшему, стараясь не дрожать вступила в портал.
Танцующая в ночи. Андарион.
Данирен стояла у распахнутого окна и любовалась закатом. Яркое солнце освещало золотые купола главного храма, лучи заходящего солнца придавали белым строениям Андариона нежный розовый оттенок, и в каждом фонтане на городской площади переливались солнечные блики.
Замок правителей Андариона располагался на вершине холма и возвышался над городом, наверное поэтому юная повелительница любила разглядывать город из окна своей спальни.
– Госпожа, прибыли старосты южных поселений.
– Я спущусь чуть позже, – не оборачиваясь, ответила Данирен.
Она грустно улыбалась столь прекрасному в лучах солнца городу, которым теперь по праву повелевала. Ран сидион Агнар перенес ее во дворец три с половиной месяца назад, объявил перепуганным советникам, что теперь она повелительница и его жена и исчез. Придворные с ужасом взирали на девушку, но разве смели они ослушаться приказа высшего. Так начались ее тоскливые дни во дворце, где она была и повелительницей и пленницей. Данирен запрещалось с последними лучами солнца покидать дворец, и этот приказ высшего также соблюдался всеми неукоснительно. Еще ей запрещали гулять в лесу и находится вне стен дворца без охраны – а в остальном она стала полновластной правительницей, перед которой заискивали, лебезили и которой старались угодить. Она помнила, как придворные вели себя с ее отцом, но тогда в замке Винниона она была только принцессой, и столь явное желание польстить именно ей придворные не проявляли, а теперь повелительнице было так противно выслушивать постоянную лесть. Зато не было во дворце и в самом Андарионе ни единого мужчины, который попытался бы стать ближе к правительнице, ведь становится соперником высшего не желал никто.
Она медленно спускалась по витой мраморной лестнице, уже зная по какому поводу старосты собрались в ее замке. Снова проблема затопления зимними паводками. В Андарионе не было снежной зимы как у нее на родине, зато зимой выходили из берегов полноводные реки Адая и Ридая, и каждый год старосты южных поселений требовали укрепления защитных дамб.
Данирен спустилась в тронный зал по тайному проходу, через мгновение она уже восседала на огромном троне перед склонившимися старостами.
– Рада приветствовать почтенных представителей южных селений Андариона. – Лишь после этого ритуального приветствия старосты встали с колен, и их взгляды устремились на правительницу, но заговорить первыми они права не имели. – С какой бедой вы пришли в мой дом?
– Госпожа, – начал самый старый из них, – год назад мы обращались с просьбой к правителю Ретану, но он не внял нашим мольбам и деревни Зенкая и Думь были почти полностью затоплены паводком. Мы потеряли скот и посевы, прошел год, но дамбы восстановлены не были.
Данирен с неприязнью посмотрела на старшего советника Иштара, пожилой мужчина побагровел под ее укоризненным взглядом, но сказать в свое оправдание ему было нечего.
– Мы примем меры, – голос Данирен был полон величия, – завтра советник Иштар лично отправится с вами и будет руководить ремонтом и возведением ограждающих дамб.
Лица старост посветлели, то, что правительница поручила старшему советнику руководство всеми работами, подчеркивало их значимость для страны. На помрачневшего советника правительница и не взглянула.
– Вы можете идти, – старосты беспрестанно благодаря и кланяясь правительнице, отступили к дверям, – советник Иштар я не смею задерживать и вас, ведь вам предстоит многое сделать до отъезда.
Советник явно намеревавшийся высказать свое мнение, был вынужден лишь поклониться, и направится к выходу. Уже подойдя к дверям, он замер увидев высшего, и в его глазах зажглась надежда на спасение от позорного поручения.
– Ступай, – коротко приказал Ранагнар, – приказ повелительницы необходимо исполнять как мой собственный.
Иштар низко поклонился, и обреченно отправился собираться в дорогу.
Ранагнар лишь усмехнулся его показному недовольству, затем выйдя из прохода, направился к замершей на троне Данирен.
– Позволено ли мне будет удостоиться личной аудиенции? – его приветственный поклон был едва ли не ниже поклона старост.
– Разве смею я отказать моему мужу и господину? – мрачно ответила побледневшая правительница.
Данирен встала, царственным жестом отпустила придворных и стражу, и лишь когда тронный зал опустел медленно спустилась к высшему.
– Ты хорошеешь с каждым днем,– Ранагнар не дожидаясь ее приветственного поклона, подхватил несопротивляющуюся Данирен на руки, и нежно сжав, легко взбежал по ступеням тайного прохода, затем, не отпуская ее, подмигнул оторопевшим слугам и поднялся по главной лестнице в ее покои.
Лишь закрыв ногой двери в ее будуар, он опустил испуганную девушку.
– Данирен, маленькая моя танцовщица, наверное, мне стоит чаще бывать в замке, чтобы ты перестала меня бояться. – Он обнял ее, вдохнул запах ее волос и нежно поцеловал.
Данирен понимала что сопротивляться бессмысленно, и сжав кулаки старалась не заплакать. Он все понял, крепко обнял ее в последний раз и отошел.
– Так лучше? – она выдержала его испытывающий взгляд и кивнула, он только скептически ухмыльнулся, – что-то я не видел, чтобы тебе также неприятны были поцелуи темного принца.
Данирен с трудом сдержала горестный стон, об Ариане она старалась не думать и о судьбе его у высшего не спрашивала. Он все понял, резко подошел к резному столику у окна, и послал мысленный приказ слугам. Она подошла к окну и, не обращая внимания на вошедших с едой слуг, продолжала любоваться вспыхивающими в ночном городе огнями. Она так не хотела оставаться с Ранагнаром наедине, так боялась, что он вновь прикоснется к ней, и когда слуги торопливо покинув покои повелительницы закрыли двери, не сдержала горестного вздоха.
– Я такой страшный? – Ранагнара уже начинало бесить ее поведение, и еще больше бесил тот факт, что в таком к себе отношении виноват он сам, – Госпожа, соблаговолите присоединиться ко мне за вечерней трапезой.
