вертолете. Но мне это не поможет, верно?
— Верно, сэр. Против большой мамы не поможет ничего, что есть у тебя. Но поможет то, что есть у меня. Слушай мой план, летун…
Рокот вертолетных двигателей уже был слышен — и одни басиджи зажгли какую-то дрянь, чтобы задымить позицию и затруднить собственную идентификацию как противника, а другие в этот момент готовились к бою, пользуясь своим вооружением и вооружением трофейным. И вертолет появился, но он почему-то появился только один — большой, черный, прямоугольный вертолет, он шел на предельно малой вмести, едва не царапая брюхом склон, он как бы поднимался по склону и пока был вне зоны огня главного огневого средства боевиков — пулемета Браунинга. Басиджи оказались в той же ситуации, в которой оказались сами морпехи несколькими часами раньше, они не могли стрелять из «Браунинга» вниз, не позволяла пулеметная станина. Тем не менее другие басиджи попытались сбить вертолет сосредоточенным огнем из винтовок и пулеметов. И поплатились за это.
Бум!
В грохоте поднявшейся стрельбы никто не понял, что открыл огонь располагающийся где-то на склоне снайпер. Пуля ударила в механизм пулемета, выбив сноп искр, как от электросварки, и напрочь повредила его.
Под огнем вертолет неожиданно легко, с тяжелой грацией бегемота, начал подъем, разворачиваясь бортом.
Бум!
Целящегося в вертолет из крупнокалиберной винтовки снайпера отбросило в одну сторону, винтовку — в другую.
Тр-р-р-р…
На вертолете ожил бортовой «Миниган», поливая свинцом внезапно потерявшую защиту позицию — и, вторя ему, с левого борта заговорили пулеметы десантников. Выбив бортовые иллюминаторы, десантники стреляли из пулеметов, давя огневые позиции иранцев и спасая свои жизни.
Бум!
Один из ракетчиков, прицелившийся в вертолет, плюхнулся на задницу, заряженный гранатомет уставился оливковой морковкой кумулятивного заряда в небо, палец в агонии нажал на спуск — и смертельно раненного пулей пятидесятого калибра стрелка сожгла струя реактивного выхлопа…
Все новые и новые боевики появлялись из-за гребня холма и падали под градом пуль. Второй вертолет в это время медленно двигался над склоном, сбрасывая десант, американцы прыгали на каменистый склон, занимали оборону, продвигались вперед под прикрытием огня. Склон покрывался все новыми и новыми телами — и иранские басиджи, фанатичные, но плохо подготовленные, проигрывали эту схватку.
Горный склон рядом с какими-то развалинами зашевелился — и несколько американских десантников направили свои автоматы на поднимающегося человека.
— Замри! Замри!
— У него оружие!
— Свои! Свои! Браво-два!
— Хоули шит…[46]
Лицо снайпера было вымазано смесью грязи и, наверное, крови, только непонятно, то ли своей, то ли чужой. Камуфляж изорван — но не было заметно, что он ранен.
— Сэр, кто вы?
— Браво-два. Я тот, кто прикрывал ваши задницы при высадке. Где ваш командир?
Бой уже перевалил за гребень — американским десантникам удалось зацепиться за разгромленные вчера позиции морских пехотинцев, и, занимая господствующую высоту, они успешно истребляли менее подготовленные части иранцев, в основном даже не кадровые части, а ополчение. Под огонь попали и гражданские строители, которые уже успели на треть расчистить заваленную авиаударом дорогу. Под огнем была и техника, которая ждала проезда.
На сей раз иранцам уже не светило взять высоту. Наконец-то удалось доставить «эм-три семерки», новейшие легкие буксируемые гаубицы, которые иракцы прозвали «драконами пустыни» и против которых не могло устоять ничто, потому что они били шестидюймовым снарядом на сорок километров. Американская военная машина задыхалась, перебрасывая в западный Иран людей, технику, боеприпасы, но с каждым часом силы американцев прибывали, а силы иранцев истощались. Все-таки Америка была объективно сильнее Ирана, фанатизм в современных условиях не заменит большое количество современной техники и профессионализм военных, ею управляющих. По некоторым данным, в Тегеране молодежь вышла на улицы, ожидая прихода американских освободителей, — и демонстрация была со звериной жестокостью разогнана фанатичными басиджами. Кум — оплот религиозной реакции — уже бомбили.
Майор воздушно-десантных войск Теренс Уилкинсон, к которому десантники препроводили снайпера и который до этого видел, что сотворили с морскими пехотинцами на этом гребне и сколько иранцев полегло при взятии высоты (трупы в некоторых местах лежали в два-три слоя), изумленно уставился на снайпера:
— Это вы прикрывали нашу высадку?
— Собственной персоной.
— Как же вам удалось уцелеть?
— Все просто. Немного везения и чуть-чуть любви, мать ее.
Майор десантников подумал, что морпеховский снайпер спятил.
Тело рядового первого класса Пинкстона так и лежало на своей позиции — порванная осколками спина, запекшаяся кровь. Перед его позицией на склоне лежали иранские басиджи — бородатые, в черной форме — те, кого он убил из своего пулемета. Подобных картин, наверное, не было со времен Окинавы — но американские морские пехотинцы, вопреки злословию, продемонстрировали, что достойны своих дедов и прадедов. Никто не отступил со своей позиции, никто не дрогнул, никто не побежал. Кроме… кроме одного человека, который вовремя понял, что дело проиграно, высоту не удержать, вовремя отошел и замаскировался, чтобы нанести смертельный удар тогда, когда этого никто не ждет. Это трусость? Хм… Спросите у пилотов вертолетов, которые должны были высадить десантников и которые неминуемо попадали под огонь пулемета калибра 50, — что это. Они-то вам ответят…
Капрал Бучетт, видя, как десантники из спешно собранной похоронной команды запихивают тело рядового в черный мешок, только вздохнул:
— Пантера, Пантера… Может быть, и жив бы остался.
Один из десантников тронул капрала за рукав:
— Сэр, это последний вертолет. Больше не будет до вечера.
Майор приказал, чтобы этого сумасшедшего морпеха немедленно отправили с высоты. Он его элементарно боялся и не хотел иметь под своим командованием. Основание — единственный выживший… точнее, не единственный, нашли еще одного тяжелораненого морпеха, которого чудом не добили озверевшие басиджи, прошедшие по трупам и взявшие высоту. Такого по-любому надо отправлять в тыл на психологическую реабилитацию, хотя майор видел, что этому-то как раз никакой психолог не нужен.
— Да… Вертолет.
Капрал подвинул десантника, взявшегося за край черного мешка. Потащил его к вертолету…
Ночь на 12 июля 2014 года
Морской вертолет «Н-60»
Севернее острова Файлака (принадлежность Кувейта)
Amphibious Ready Group
United States Marine Corps Maritime Special Purpose Force
