День пятый. Западня
Спать в кресле было не слишком удобно, особенно под довольно громкий рассказ гида. Сквозь сон до меня доносился голос Ивана Панфиловича:
— Замок Корвин был построен в самом начале пятнадцатого века. В начале это была маленькая крепость, но очень скоро стараниями ее хозяина Яноша Корвина она превратилась в огромный готический замок, который примерно через полчаса вы получите возможность увидеть собственными глазами. Сам Янош происходил из незнатной бедной семьи, но хватка у этого человека была отменная. Участвуя в войнах и крестовых походах, во время которых Янош не брезговал грабить даже своих союзников, он сумел сколотить самое большое состояние в Венгерском королевстве, а потом даже взошел на его трон, став правителем Венгрии. Его жена Элизабет, или как ее называли Эржи, тоже была женщиной энергичной и властной. Пока супруг воевал, Эржи управляла его землями, занималась обустройством этого замка и воспитанием детей. У Элизабет и Яноша было два сына. Старший – Ласло, уже после смерти Яноша был казнен по приказу короля, а судьба Матьяша сложилась так, что в пятнадцатилетнем возрасте он сам возглавил королевство. Однако ни власть, ни богатство не могут сделать счастливыми – у Матьяша не было детей, и на нем род Корвинов прервался. После его смерти родовой замок Корвин сменил двадцать два владельца, несколько раз горел, в том числе и от удара молнии, но благополучно дотянул до наших дней и теперь с нетерпением ждет, когда вы заглянете под его своды.
Иван Панфилович говорил и говорил, автобус спешил к замку, а я сладко дремал на своем месте, словно решил сразу отоспаться за все бессонные ночи этой поездки.
— Вот это да! Круто! – восторженно завопил сидевший сзади Антон. – Наконец–то мы приехали в замок Дракулы!
— Должен разочаровать вас, молодой человек. Дракуле этот замок никогда не принадлежал, но он бывал здесь, приезжая в гости к своему другу Матьяшу.
Почему гид упорно называл Матьяша другом Дракулы, я так и не понял, ведь если «друг» без суда и следствия бросает тебя в темницу на двенадцать лет, то, честное слово, лучше вовсе не иметь таких друзей. В автобусе, тем временем, возникло оживление – мои попутчики начали подниматься со своих мест, надевать куртки, вешать на шею фотоаппараты. Это означало только одно – мы достигли цели.
— А ведь и правда, круто! – толкнул меня локтем Максим, когда мы вышли на небольшую площадку с фонтанчиком, возле которого толпились группки туристов. – Я думал, в Румынии все игрушечное, а замок ничего, впечатляет.
Максим был прав. За время нашего путешествия все уже привыкли к миниатюрным, почти игрушечным храмам и домикам, поэтому на их фоне громадный замок Корвин выглядел особенно торжественно и величественно. Грабивший во время крестовых походов своих союзников Янош отгрохал грандиозное сооружение, созерцание которого могло удовлетворить вкус даже самых искушенных и продвинутых туристов.
— Интересно, сколько надо иметь денег, чтобы построить такую громаду? – поинтересовалась у своей подружки проходившая мимо Лиза.
— А меня больше занимает другое – есть ли в этом замке хотя бы одно приведение, — откликнулась Катя.
— Вряд ли. Здесь слишком жарко и солнечно, а призраки, как известно, предпочитают сырой английский климат.
— Ну хотя бы одно маленькое привиденьице…
— Подожди немножко. Может быть, Иван Панфилович расскажет нам какую–нибудь романтическую легенду о несчастной любви.
Для того чтобы войти в ворота замка, нам предстояло проделать путь по длинному деревянному мосту, лежавшему на высоких, каменных опорах. Сама крепость стояла на холме, а внизу, под мостом журчала неширокая быстрая река. Вообще, я не любитель всевозможных зарисовок, но если бы мне пришлось писать книгу, я бы непременно «загрузил» читателя описаниями пышной молодой зелени, покрывавшей крутые склоны холма и спускавшейся к самой воде, отвесных неприступных стен и стройных башен, отчетливо вырисовывавшихся на фоне голубого неба, и прочее, прочее, прочее… А вот о пейзаже, который открывался со стороны самого замка, я бы предпочел умолчать. Крепость пятнадцатого века смотрела прямехонько на современный химический завод с разномастными трубами, нелепо торчавшими из–за крепостной стены. Короче, такое зрелище явно не предназначалось для слабонервных любителей старины.
А со мною происходило нечто странное. Еще минуту назад, я бодро выпрыгнул из автобуса, вместе со всеми восхищался красотами замка, но вдруг утратил ко всему интерес и даже двигаться стал как–то медленно и вяло, словно засыпая на ходу. Группа уже собралось у ворот, а я застрял примерно на середине моста, с трудом продвигаясь к такой близкой, но недосягаемой цели. Незнакомые туристы попросили меня «щелкнуть» их на фоне изящных башенок украшавших фасад замка, я едва не выронил фотоаппарат, извинился и с трудом поплелся дальше.
— Тебе здесь не нравится, Влад?
— Что вы, Иван Панфилович, все просто отлично.
— Тогда присоединяйся к остальным и послушай, что я рассказываю. В замке вам уже будет не до этого, а пока вы имеете прекрасный шанс узнать, откуда возникло прозвище Корвин.
Я не хотел, отчаянно не хотел идти под эту мрачную полукруглую арку, проходить сквозь маленькую калиточку в массивных дубовых воротах. Почему нельзя было остаться здесь, на мосту, рассматривая замок с почтительного расстояния?!
— Янош обзавелся своим прозвищем при следующих обстоятельствах, — рассказывал внимательно слушавшим его туристам гид. – Как–то раз, маленьким мальчишкой он заснул под деревом, и в это время пролетавший мимо ворон украл у него дорогое кольцо. Проснувшись, парень не растерялся, схватил лежавший рядом лук и выстрелил в птицу. Стрела пронзила сердце ворона, он упал на землю, а кольцо, которое пернатый вор унес в своем клюве, вновь оказалось у Яноша. Этот случай так понравился германскому императору, что он пожаловал Яношу это имя и герб, на котором был изображен ворон с кольцом. Так Янош стал Корвином, в честь первой своей победы над врагом.
— Иван Панфилович, но это же очень странно, если Янош победил ворона, почему ему дали прозвище Ворон? Словно он сам превратился в него…
Катя говорила и говорила, в обычной своей манере выпытывая все, что можно было узнать о том или ином историческом событии, а я чувствовал себя так, будто мне на голову выплеснули ведро ледяной воды. Корвин – Ворон… На самом деле мне прекрасно было известно значение этого слова, но оно как–то утратило свой смысл, превратилось в фамилию. Корвин – мой враг, погубивший меня в прошлой жизни и оклеветавший в глазах потомков, Ворон – черная птица, преследовавшая во время поездки в Румынию… Я не сумел связать вместе эти факты, а потому едва не попал в западню, расставленную коварным врагом. Вот почему мне так не хотелось идти в замок! Интуиция подсказывала – здесь, в логове Ворона, должно случиться что–то страшное, но я просто не хотел понять этого. А теперь все стало ясно – старый заклятый враг выдал свое присутствие и круг замкнулся. Ворон – Корвин, снова собирался убить меня.
Сердце стучало учащенно и громко, но я постарался взять себя в руки, спокойно оценить ситуацию. Беда еще не произошла, а значит оставался шанс предотвратить ее. Вся наша группа толпилась на мосту возле ворот, никто пока не вошел в замок. Если суметь остановить их, Ворон не сможет исполнить задуманное.
— Влад! Ты что, заснул на ходу? Идем скорее, там клево! – отделившийся от остальных Сашка подбежал к калитке. – Ты раньше бывал в замках?
— Подожди! Не ходи туда!
Но он не обратил внимания на мои слова. Ухватив за руку, фотографировавшуюся у древних стен Алину, Сашка повлек ее за собой. Нас разделяло около десятка метров, и я никак не мог задержать их.
— Сашка! Алина! Стойте!
Они не слышали или не хотели слышать меня. Следом за ними, один за другим в калитку стали входить все остальные члены нашей группы.
— Мама!
— Идем, Влад. Ты снова всех задерживаешь. Вчера Иван Панфилович как раз жаловался мне, что с
