любопытное – что на зиму этот график исчез, с ноября, по–моему, его не вешали, я уж и забыть успел; и вот – нА тебе: “график развода”! Как говорится, еще свадьбу сыграть не успели, а уже развод... :)
А сейчас вот один из самых мерзких “козлов”, сидя наискось напротив меня, пишет еще и “график уборки”, куда вписывает даже СДиПовцев (пардон, СПБ :). Надеюсь, реально мести пол они меня заставлять не будут – для меня это абсолютно неприемлемо”, но отбиться от такого количества злобной мрази будет очень сложно.
Между тем, мой сосед0уборщик сверху бросил уборку. т.к. – неожиданно для меня – перешел в “дневальные” (шныри). Хотел было в ночные (наряду с тем. который и так уже есть). но тут ушел вдруг из “дневальных” (шнырей) мой сосед по шконке. которому осталось сидеть меньше 2–х месяцев. – 21–летнее существо, в этой жизни годное только для одного: послужит ь сырьем для производства мыла, или костной муки; кусок дерева, а не человек. Бывшему уборщику пришлось поэтому идти в “дневальные” дневные. Такие вот мелкие “козлиные” перестановки.
Со стиркой тоже вопрос так и не решается пока. Идя с обеда, дошел опять до 6–го, вызвал эту мразь, “обиженного”, – тот стал врать, что, мол, на их барак (!) приезжает 8 марта (!!) какая–то якобы “комиссия” – и ему по этой причине надо вывозить снег со двора, он, типа, занят. Но все же обещал, что вечером зайдет, заберет у меня вещи. Во–первых, на третий раз уже вполне ясно, что он не зайдет; а во–вторых, даже если б и зашел – не может быть и речи, чтобы отдать ему мои вещи туда, на 6–й, – это то же самое, что просто выбросить их в помойку; возвращены оттуда они не будут уже никогда.
Это тоже унижение, и еще какое – вчера ждать эту мразь минут 40 на нашем дворе, позавчера и сегодня – ходить к калитке 6–го и ждать там, пока выйдет... Тоже унижение, но кто на воле, да и здесь, способен это понять? Так же, как непереносимое, саднящее, ежедневно привычное уже унижение – молиться про себя, только бы не вздумалось всей этой кодле меня “переложить”, не спрашивая, куда– нибудь на другую шконку, скрутив моментально матрас, выбросив или небрежно побросав–растеряв все вещи... Или как проверять каждое утро, спохватываясь: не выбросили ли они ночью мою телогрейку, висящую в ногах. Повседневные, привычные уже, почти уже не замечаемые даже унижения; и хуже всего – что воздаяния за них, похоже, не предвидится...
“Телефониста”, выяснил вчера, закрыли на 15 суток, т.е. с 4–го по 19–е.
18–42
Не после обеда, когда ждал, а перед ужином – Окунь и Лялин влезли–таки с “кечи” на 11–й. “Ночного” (которого я все подкармливал сигаретами, а он последнее время, похоже, стал врать мне, что “труба” у него не своя, свою никак не затянет, а берет якобы у кого–то) стали шмонать прямо возле его проходняка – соседнего с моим. Вдруг тот вырвался и побежал к дальнему выходу из секции, в сторону “дороги”. Лялин тут же объявил, что, мол, я за ним бегать не буду, а будете страдать вы все, – и пошел шмонать ту сторону секции, что у окна, а Окунь – другую. Нет бы их двоих здесь же прямо дужками от шконок забить, – нет, местное быдло с обезьяной во главе злобно зашипело на убежавшего, – мол, привести его сюда, пусть отдает, а “мусоров” стали уговаривать подождать со шмоном. Те ушли в “козлодерку”. “Ночной” пришел, быстро обмотал скотчем какой–то зарядник – видимо, тот самый, негодный, из–за которого была ругань вчера, – и пошел отдавать. Но “мусора”, не удовлетворившись этим, пошли шмонать снова, уже с моего конца секции. До меня, впрочем, не дошли – Окунь только посветил в проходняк фонариком да выдвинул ящик у моей тумбочки, ничего из него вынимать не стал. Ну да, ему не доносят, что у меня есть “труба”, т.к. ее нет, а рукописи мои его не интересуют. :) Что уж там отдали им еще – не знаю, но вскоре они ушли, а я, придя с ужина, спросил тихонько “ночного”: “Забрали “трубу”?” – “Ничего они не забрали!” – ответил он так же тихо.
Шел с ужина – было ясно, что эти двое где–то на “продоле” и мне уже не позвонить сегодня. Но – прохожу все– таки открытую калитку 11–го, иду к воротам 6–го, чтобы спросить там стремщика, как обычно: где “мусора”? Но едва прошел калитку 11–го – эти твари выходят с 6–го и идут дальше. Вглубь “продола”. Мог бы “спалиться”, но, к счастью, мной они не заинтересовались, а я тотчас повернул обратно. Сегодняшний вечер потерян...
А местное зверье не дремлет. Главный теперь тут блатной вместе с наиболее злобным “козлом” (тем самым), сейчас слышал, собираются что–то забирать у “ночного”, когда он придет с ужина. Что, интересно, если не телефон, таки им спасенный от шмона?..
7.3.10. 14–43
Безумная проблема со стиркой разрешилась сегодня легко, почти шутя: когда этот щенок, ежедневно тут избиваемый “обиженный” пацаненок, что обманул меня с той же стиркой еще в январе, мыл утром пол у меня в проходняке, я спросил его – и он неожиданно легко согласился. Я переписал все вчерашнее (почти полтора листа), вышел в “фойе” – оба жестяных тазика, недавно сделанных на “кечи” специально для барака, были свободны, наш герой – на стреме, т.е. здесь же (они совмещают стрем со стиркой), вода в “системе” (отоплении) – не горячая, но достаточно теплая, мыла – круглого – сколько угодно, – вчера давали “гуманитарку”. И он выстирал мне все очень тщательно (видимо, чувствуя за собой все же вину за тот раз), под моим теперь уже неотлучным присмотром.
Ну что же, все снова хорошо. :) Неразрешимых проблем, как оказалось, не бывает (включая даже проблему, как выбраться отсюда, – надо только дожить до конца срока). Посеянная во мне вопреки моему всегдашнему пессимизму вера в то, что все будет хорошо, все будет в конце концов нормально – посеянная сперва Е.С., а потом и Пашей Люзаковым, – еще раз сработала, дала свои плоды. Зная, что тот, с кем вчера говорил, “обиженный” переводится на 6–й и стирать мне здесь будет некому, – я в глубине души уже надеялся, что в какой–то момент эта неразрешимая проблема разрешится легко, как бы сама собой. Так сегодня и вышло.
Правда – это не значит, что так же легко это будет происходить каждый раз и дальше.
А тем временем – прошла 55–я неделя до конца, не отмеченная на сей раз ничем особенным. Завтра, в понедельник, 8–го марта, начинается 54–я. Осталось ровно 378 дней, год и 2 недели.
Обед был сегодня совершенно несъедобный, как в “добрые” старые времена. Дикий этот их суп – “фирменное”, типа, блюдо: рассольник с перловкой и солеными огурцами, но туда зачем–то кладут и капусту. Получаются щи не щи, рассольник не рассольник, а не пойми что. Ну, и на второе – сечка. Я не стал все это есть.
8.3.10. 14–30
Писать особо и не о чем. На улице солнце, но ветер холодный, почти ледяной. На обед опять была перловка – и на первое, и на второе. Остервенелое зверье в секции весь день ходит гоголем, куражится, то бьет несчастного “обиженного” пацаненка – он у них вообще вроде куклы для битья, – стрем ли не “пробьет” вовремя, или просто мимо он проходит – его непременно пнут ногой; то просто нагло–весело гуляют туда– сюда по секции, мотая четками, тряся шконки спящих и выискивая, к кому бы прицепиться. Излюбленная “шутка” – с утра все поздравляют “обиженных” и друг друга с 8–м марта. Особо злобных, совершенно отмороженных и притом активных мразей тут всего 2, но они не дают жизни всем; еще 2 – тоже злобных, но все же поспокойнее, так активно они не лезут (тем паче, один постоянно, когда не спит, висит на телефоне). В общем, действительно все повторяется: здесь – зайдешь, взглянешь со стороны, непредвзято – такой же 100% бандитский притон, как был и на 13–м. Только эти бандиты, в отличие от тех – “красные”, – в зависимости от ситуации ссылаются то на “понятия”, то на “правила внутреннего распорядка”; в обоих случаях они тебя учат, командуют и бьют. Остервенелое зверье – и ты в их полной власти, благо они могут кулаком оглушить, многих даже сбить с ног. Качки, как же, ходят “заниматься” в “спортгородок”. Куски мяса, бесцеремонно и беспрекословно навязывающие свои порядки, – а если им скучно, то они начинают глумиться просто ради развлечения. Отпор от одного человека не так уж страшен, а коллективного отпора они тут не встречают...
9.3.10. 14–15
С утра позавтракал и лег – ждать неприятностей: не верилось, что этот пустой, будний день будет тихим, спокойным, свободным и ясным. И точно!
Сперва позвонил в барак Палыч: гнать всех на повторную прививку от гепатита в санчасть. Я сразу вспомнил: ну да, когда в тот раз делали, и я 2 часа прождал в этой проклятой санчасти, – коловшая эти уколы медсестра ведь говорила: еще по разу через месяц и через полгода (в августе, значит). Вот месяц и прошел. Но это не неприятность, конечно, – так, просто докука и “нудьга”, как пишет Солженицын.
Пока “козлы” составляли списки для этой прививки, пришел в секцию новый завхоз и распорядился
