Специально остался вчера в столовке после обеда, когда 11–й уже весь ушел, – в надежде, дождавшись 10–го (2–я смена после нас), выловить там сигаретчика, хоть и понимал, что едва ли его увижу. Но только сел на крайнее от раздачи окно, слева от входа, напротив столов 11–го, – увидел сигаретчикова друга, шныря, того самого, кого мы так долго ждали в пятницу у ларька. Тот без моих вопросов и без тени смущения 2–хдневной задержкой объявил, что в понедельник отдает мне “эту х...ню”, причем не сигаретчику, а лично мне. Мне–то куда ее девать?! – но я попросил его передать тому, чтоб хотя бы зашел. Шнырь, кстати, сказал, что сам он не на 10–м, как я думал, а на 13–м. А третьего участника их неразлучной компании перевели на 6–й, – всех раскидали!..
Выхожу из столовки – на дворе никого уже нет, 11–й и 3–й ушли, но в воротах стоят 4 “мусора”, из них двое – это Палыч и злобная цепная псина Зайцев (по кличке “Война” :). Он, конечно же, моментально вцепился в меня – куда я иду, почему один, почему так поздно, и т.д. Пришлось показать ему бумагу от Демина на “свободный ход”. Характерно, что Палыч, стоявший рядом с Зайцевым, не произнес ни звука в мою защиту.
Прихожу в барак – следом прется Палыч и говорит, что сейчас опять будет “общелагерная проверка” (а в 12–10 была какая, не общелагерная? Видимо, по ее итогам не хватает кого–то.). Как хорошо, что я встретил шныря и не стал ждать 10–й барак, – в пустой столовой хрен бы кто объявил о проверке. Ее устроили, кстати, прямо во время обеда, а не после, как я думал, – почти ровно в час; 10–му и иже с ним, видимо, не дали времени сходить в столовку, пока не сосчитали их еще раз.
Сигаретчик явился, когда мы выходили на ужин (на час раньше по случаю воскресенья). Пока ходили – он побывал еще и на 6–м, потом вернулся – и рассказал: оказывается, в тот момент, когда в пятницу я выбивал чек на 3000 в ларьке, обещанного телефона уже не было “на руках” у шныря. Типа того, что тот давал его владельцу в долг деньги а телефон брал как залог, что ли. А тут как раз долг ему вернули и “трубу” – залог – забрали. Смутно объяснял, но вроде как–то так. И теперь, типа, у них есть или будет в понедельник (сегодня) какая–то другая “труба” – они или продадут–таки ее мне, или вернут деньги, которые шнырь, чтоб не пропали, умудрился (по словам сигаретчика) положить в ларьке тогда же, вечером пятницы, на свой (!) счет. Вообще–то кассирша не должна допускать такие вещи, не спросив меня – а вдруг он украл этот чек?! – и именно данное обстоятельство поразило меня больше всего.
Я оказался прав в своих предчувствиях! – на вопрос о его графике сигаретчик сказал, что ложится спать в 7 утра и встает в 3 часа дня, – не будучи “ночным”, как на 11–м, и только–только переведясь на 10–й, он уже пользуется там таким благорасположением начальства (завхоза?), что вообще не ходит на проверки! – его отмечают на шконке!.. Обещал, в общем, зайти опять сегодня, после 4–х дня, и рассказать, что же все–таки там с телефоном.
Матери все эти дни я так и не звонил – куда, раз у нее не видна сеть в помещении? Вчера хотел было зайти к “телефонисту” с ужина – но по “продолу” как раз шастало 5 “мусоров”, а потом еще и сигаретчик пришел.
Прошла 33–я неделя до конца, отмеченная тратой этих 3000 р. неизвестно куда и на что. Началась 32–я. Осталось 223 дня.
10.8.10. 7–50
Сигаретчик вчера так и не пришел, сука. Сегодня утром шли всей толпой с завтрака – и вдруг увидел его, идущего нам навстречу с того “продола” вместе с Окунем. Если бы не Окунь, я, конечно, окликнул бы его, а так – решил, что не стоит, хотя тот шел, смеясь, разговаривал с Окунем, – непохоже было, что его за что–то ведут на вахту. Шнырь, его дружок, весь вечер вчера терся здесь, на 11–м, и даже стоял на вечерней проверке – то ли за кого–то, то ли его опять перекинули сюда? – но не сказал мне ни слова, а я не имел большого желания его спрашивать. Похоже, они меня все–таки “кинули”, я в этом уже практически не сомневаюсь. А м.б., шнырь, никогда не внушавший мне особого доверия, “кинул” и меня, и своего друга– сигаретчика...
Вчера объявился какой–то новый зам. по БиОР, по имени, кажется, Марат. Я слышал разговоры, что, мол, его ждут на 1–м бараке, он вроде должен туда зайти, и на время отпуска “Макара” (видимо, вчера тот и пошел в отпуск, раз вчера всплыла эта тема) будет зам. по БиОРом. Потом – шли на ужин – я видел его с Деминым, нач. санчасти, они шли куда–то в “варочную”, что ли, нам навстречу. Маленького роста, невзрачный, ничего особенного – я, правда, не знал еще, что это новый зам. по БиОР, а то бы постарался рассмотреть лицо. После отбоя, когда я и еще куча народу сидела во дворе на лавочках, вдруг прошел слух, что он вместе с “Иванычем” (Агрономом) сейчас пойдут обходом, – поднялась, как всегда, паника, прислали одного дурачка сказать, чтобы все со двора шли в барак. А сегодня с утра, на зарядке, мой “девяточный” знакомый, более–менее интеллигентный бизнесмен–“мошенник” (159–я ст.), 1975 г.р. , с которым я постоянно тут общаюсь, в том числе и на политические темы – он способен их поддерживать, да и книги из библиотеки, где работает, он мне носит, – сказал, что этот новый Марат (?) – с “девятки”, он его хорошо знает. Ничего хорошего – по его словам, тамошние “мусора” по определению хуже наших. Что ж, придется познакомиться и с этой новой нечистью за оставшиеся мне 7 месяцев и 10 дней; и при его заходе на “продол” будет подниматься такая же паника и беготня, как при всех макаревичах, заводчиковых, агрономах...
Полуинтеллигентный этот “мошенник”, кстати, в дальнейшем разговоре на зарядке взялся мне вдруг доказывать, что внутренняя борьба в России может повести к ослаблению государства, и на нас со всех сторон двинутся соседи в надежде что–то урвать. И неужели отдать, мол, Курилы, Сахалин и т.д.?!! Стал ссылаться на древние войны – Наполеон, потом вообще вспомнил монгольское иго. Общая его логика – державническая: у нас, мол, злые соседи только и смотрят, как что–то отобрать, а мы, мол, не должны отдавать... Я не думал, право, что он такой идиот! И что мозги так промыты имперской пропагандой – до полного непонимания реальности и своих же выгод. А ведь это еще один из лучших! М–да, интеллигенция в этой стране – единственный слой, еще хоть чего–то стоящий – на самом деле тоже полное дерьмо, вполне подходящее под известное определение Ленина...
Туалет так никто и не чинит, большая труба лежит, как лежала, на раздолбанном, но убранном и чисто выметенном его полу. Ее не меняют, стены не замазывают варом, как собирались было – и всех это устраивает, ни одного голоса напоминания или протеста не слышно. Сделают ли хоть к новому году? Вместо этого сейчас они – вот на днях – сделали новую дверь в барак (чем плоха была старая?), а непосредственно сейчас – красят зеленой краской торцевую стену барака, мимо которой идет лестница наверх, к свеженавешенной двери...
Вчера от “телефониста” все же позвонил матери – без перезвона, не больше минуты – и Мане, которая сразу стала спрашивать, что это со мной тут случилось и зачем я жаловался Макаревичу, – Паша Люзаков , мол, считает, что от этого только хуже. Но что мне надо было делать вместо жалоб Макаревичу, – ни Паша, ни Маня не говорят...
13.8.10. 5–00
2 дня не писал ничего – не мог взяться, не было сил... Позавчера была дикая духота, как все эти месяцы, и все вокруг густо затянуто дымом, даже запах дыма ощущался довольно сильно. Вчера – на удивление – вдруг стало попрохладнее, духота хоть и сохранилась, но стала слабее, а дым совершенно исчез.
Настроение такое омерзительное, такая ненависть и отвращение ко всему, что аж трясет! Господи, как я их всех ненавижу!!! И сколько раз за годы здесь я уже писал обо всем этом... Господи, сделай так, чтобы все эти гнусные твари на 2–х ногах, сколько их ни есть вкруг, – сдохли!..
Главная мерзкая новость – эти ублюдки таки “кинули” меня на 3000 р., теперь это известно уже точно. Вчера – в четверг, “свой день” – выбивая чек в ларьке, спросил кассиршу, хорошо меня знающую, о судьбе того чека, на 3000 р., который она тоже должна была хорошо помнить. И она сказала сразу, четко и определенно: этот чек “они” в тот же вечер, 6 августа, разделили на несколько чеков и отоварили. Т.е. – деньги потрачены, их нет!! Знал ли об этом любитель моих сигарет, когда говорил мне, что вот, мол, он поговорит с одним, с другим, кому нужны здесь деньги ларьком, а они дадут на воле, т.к. владелец какого–то найденного им телефона отказался брать за него ларьком, а якобы просил только перевод на воле. Впрочем, этот вариант тоже у него вдруг почему–то не сработал, владелец “трубы” ее продавать отказался, испугался и т.д. – в общем, похоже, что все это была гнусная и пошлая комедия со стороны человека, которому я почти безоговорочно доверял...
Вчера вечером, около шести, когда сигаретчик явился, я рассказал ему эту историю с чеком. Он
