успела Осси оторвать взгляд от встающего из-за дальнего столика тучного мужичка с
аккуратной рыжей бороденкой, в которой кое-где поблескивали седые волоски, как стол
ее уже просто ломился от еды.
Ничего особенного тут не было – обыкновенная деревенская пища, но пахла она вкусно, и
было ее много. На четверых – не меньше.
Пока Осси рассматривала свиной окорок, здоровенный ломоть оранжевого, уже
взопревшего с тепла сыра, запеченную в овощах рыбу, кусок вкусно пахнущей, но не
очень понятной дичи и полные до краев миски солений и всяких маринованных штучек, мужичок прошел через зал и теперь нерешительно топтался рядом.
Был он не старый, не очень высокий, но широкий и, причем, весьма. Не толстый, а сбитый
такой, коренастый. Чувствовалось, что на ногах он стоит крепко, цену себе и
окружающим знает, и своего, как говорится, не упустит. По всему видно было, что
привык он, чтобы его уважали, со словом его считались, и всей своей нехитрой жизнью
это заслужил.
Смотрел он на девушку с любопытством, но больше со страхом. Причем, как показалось
Осси, смотрел и оценивал он ее не как женщину, а как-то иначе… Из чего, между прочим, следовало, что разговор будет сугубо деловой и для собеседника, по всей видимости, важный.
Пододвинув к себе сковородку с рыбой, от запаха которой уже кружилась голова, а рот
наполнялся слюной, Осси решила первой прервать молчание:
– Садитесь что ли. Чего стоять зазря… Я так понимаю – у вас ко мне дело?
Бородач кивнул и с облегчением опустился на лавку, жалобно под ним скрипнувшую.
«А ведь он здорово робеет», – вдруг поняла Осси, и, отломив добрый кусок рыбехи, сказала:
– Я – Осси Кай. А вы, – я так понимаю, – тут староста?
Мужик кивнул и сглотнул, но сделал это не от аппетитного вида шкворчащей в масле
рыбины, а скорее от страха. Еще раз кивнул и подтвердил:
– Да. Староста я. Ципром меня зовут.
– Ну-ну… – подбодрила Осси.
– Вы на Гаста нашего… – староста кивнул головой на чернявого, который копошился у
стойки, но глаз с разговаривающих не спускал. Да и ушки у него, похоже, тоже были, где
надо. – Зла, эта… не держите. Не признал он вас сразу…
– Гаст – это хозяин? – На всякий случай уточнила девушка.
– Ага, хозяин, – обрадовался налаживающемуся взаимопониманию староста. – Хозяин он.
Этого… – Ципр повел рукой, показывая на зал. – Не признал он вас, госпожа. Только
когда перстенек увидел, да змейку вашу…
Хода не таясь, развернула кольца, звякнула, сползая на стол, и улеглась там, заинтересованно приподняв голову.
Мужичок осекся на полуслове, заворожено глядя на Стража.
– Так вот, а когда, значит, увидел, – выдавил он из себя. – То уже поздно, вроде как, было…
– Поздно для чего? – Не поняла Осси.
– Вы зла не держите, он деньги вернет…
– Какие деньги?
– За постой, там… за воду… за еду… Вернет обязательно. Уж мы проследим. Он не со
зла, он по глупости…
– Зачем возвращать? – Удивилась Осси. – Он в своем праве. О цене мы с ним
договорились, так что… Ничего возвращать не надо.
– Не надо, так не надо, – быстро согласился бородач. – Как, значит, скажете. Главное, чтобы вы тут у нас в удовольствии, значит, были… И чтобы без обид…
Хода, потеряв интерес к разговору, опустила голову и свернулась в узел, не забыв при
этом, правда, еще раз демонстративно звякнуть блестящими чешуйками.
– Перстенек у вас, эта… – Ципр с уважением поглядел на кольцо некромансера. –
Знатный.
– Да, ничего, так, перстенек, – согласилась Осси, глотая кусок рыбы, которая во рту
просто таяла – вымачивали ее в чем-то таком особенном что ли…
Кольцо некромансера, полученное из рук Ревалла Линна, и одетое на палец еще в
гробнице, она так и не сняла. Теперь же, скосив глаза на маленький серебристый череп, в
точности и в мелочах – в каждой трещинке и выемке, повторяющий навершие посоха, она
подумала, что может быть, и зря, что не сняла.
А если честно, – то просто забыла.
Как-то она с ним не то чтобы сроднилась, но и чужим-инородным не чувствовала. Вообще
его не чувствовала. Будто и не перстень это был из непонятного металла и мрачноватого
назначения, а просто – продолжение руки. Ее, так сказать, неотъемлемая часть.
Просто забыла.
А про кольцо такое никак забывать нельзя было. Не очень-то жаловали в этих землях
такие перстни. И за это, как говорится, – отдельное спасибо Ордену, хвала ему и
всяческое уважение. Уж расстарался он на славу, создавая колечкам репутацию… Чего
говорить…
Ну, да сейчас, уже делать нечего было. Не снимать же и в карман прятать, в самом деле…
– Мне он тоже очень нравится, – последние слова Осси произнесла с легким нажимом и
как бы невзначай погладила рукой маленький череп. После чего снова вернулась к
рыбине.
– Вот я и говорю – знатный! – Радостно подтвердил Ципр. – У нас тут тоже один такой
