поддержать экономику острова. Как потом выяснилось, все, в том числе и местные жители, не ограничивались счетом лишь в одном банке. Имелся еще и банк «Барклайз», но открывать четвертый счет было уже слишком, особенно если учесть, что мы пока еще ничего не заработали.
Меня начали беспокоить деньги. Несмотря на то, что я скрупулезно записывала все расходы, я пока так и не удосужилась подсчитать, сколько их у нас осталось. И вот настал момент истины.
Обложившись счетами и чеками, я принялась складывать. Быстро росли колонки цифр в бухгалтерской книжке. Больше всего денег мы потратили на фрахт, доски и таможенные сборы, впрочем, имелись и другие траты, суммы которых при сложении пугали все сильнее. На оплату услуг «Телекома» и братьев Шебби ушли тысячи долларов. Правда, электрику по кличке Маленький Джо и водопроводчику Чарлзу мы заплатили не бог весть сколько. Взнос за дом, страховка от урагана, покупка машины и бессчетное количество других расходов… В результате двести шестьдесят тысяч долларов — как корова языком слизнула. У нас осталось чуть меньше десяти тысяч. И все.
Я поняла, что мне необходимо срочно отложить в сторону калькулятор и окунуться в море. По дороге до Шоал-Бэй я не смогла удержаться и притормозила у голосующей на дороге стайки школьников, которым было лет по шесть. Разодетые в розовую форму, они стояли у дороги, а огромные ранцы с длинными лямками свисали у них чуть ли не до колен.
— Подвезите! Подвезите нас! — загомонили они.
В наш маленький «сузуки» едва помещаются четверо взрослых. Так что представьте, какая началась толкотня, когда туда втиснулось вместе с ранцами восемь детей. Со стороны казалось, что наш автомобиль принадлежит цирку и в него только что набилась целая толпа клоунов. Самый старший мальчик занял переднее сиденье и посадил себе на колени малыша. На задних сиденьях уместилось четверо, а им на колени село еще двое. Поначалу дети никак не могли закрыть двери, но после долгой возни и ерзанья им это все-таки удалось, и мы тронулись в путь.
Гомон и хихиканье отвлекли меня от неприятных мыслей, а дальше стало еще веселее. Дело в том, что я настолько была погружена в размышления, что забыла притормозить перед «лежачим полицейским». Бах! Машина подскочила, и всех подбросило к потолку. Маленькие пассажиры пришли в дикий восторг.
— Белая леди врезалась в «лежачего полицейского», — услышала я сзади голосок.
— А можно еще разок? — спросил мальчик, сидевший на переднем сиденье. Не в силах сдержаться, я смеялась вместе со всеми.
Я высадила малышей в Блоуинг-Пойнт, развернулась и поехала в ресторан. «Тебе глянется на Ангилье, да?» — звучал у меня в ушах голос Джошуа. «Это всего-навсего деньги, — твердила себе я. — Вот откроемся, и все окупится». Весь остаток дня, сочтя, что работа — лучшее лекарство от волнений, я обивала стулья в баре.
Уже виден был конец строительным работам. Шебби с братьями вкалывали с девяти до четырех, а у нас с Бобом рабочий день был ненормированный. Иногда мы устраивали перерывы и жевали сэндвичи. Я часто бегала в магазинчик по соседству за шоколадными батончиками и прохладительными напитками. Каждый день я с нетерпением ждала этого момента. Я обожала поболтать с владелицей магазинчика Кристиной. Кристина, несмотря на то, что тридцать лет проработала на кондитерской фабрике в Англии, в городе Слау, была прирожденной продавщицей. Она была такой полной, что невольно приходила в голову мысль, что часть зарплаты на фабрике им выдавали продукцией.
— Ты слишком много работаешь, — твердила Кристина, окидывая взглядом краску и грязь, которыми была покрыта моя одежда. — Ты хоть когда-нибудь отдыхаешь? — С этими словами она игриво дергала плечами и произносила: — Миссис Бланчард, иногда надо выкраивать хоть немного времени для танцев.
— Кристина, а ты сама хоть иногда отдыхаешь? — парировала я, заранее зная ответ.
Она вместе с дочерью Сандрой и племянницей Пэт работала в магазине с шести утра до одиннадцати вечера. Кристина всегда была рада меня видеть и вскоре стала моей наперсницей. Мы рассказывали друг другу о нашей жизни: она — о работе на кондитерской фабрике, я — про нашу затею с приправами для салата. Пока мы общались, в магазин заходили дети, зажав в кулачках мелочь, и покупали сладости — у кого на что хватало. Кристина помогала им считать, а я тем временем любовалась ассортиментом. На полках стояли рыбий жир, экстракт женьшеня из Китая, ром, лежали упаковки презервативов, а также пирожные и прочие сласти.
Постепенно кухня начала приобретать законченный вид. Кроме Гаррилин мы еще наняли Шебби, которого собирались поставить за гриль. Узнав об этом, Клинтон заявил, что «тоже может делать кое-какую работенку на кухне». Днем они с Шебби собирались работать на стройках с братьями, а вечером приезжать в ресторан и помогать мне на кухне.
В целом мы были очень довольны. До открытия оставалось еще три недели, однако к нам уже начали заглядывать в поисках работы. По сравнению с Америкой здесь все было гораздо проще: ни объявлений в газетах, ни заявок, ни официальных собеседований, ни рекомендательных писем. Как только ресторан начал смотреться презентабельно, к нам ежедневно стали заходить люди в надежде получить место.
Один из первых претендентов был одет в брюки цвета хаки и бледно-голубую рубашку. Совершенно ясно, он хотел произвести на нас приятное впечатление. С огромным удивлением он обнаружил, что я, начальница, с ног до головы перемазана розовой краской. Когда он спросил, занималась ли я прежде ресторанным бизнесом, у меня немедленно возникло ощущение, что это я, а не он устраиваюсь на работу. Соискатель протянул мне резюме и пояснил, что ему доводилось работать в ресторанах Нью-Йорка и Майами. Заявив, что вообще может взять управление рестораном на себя, он заверил меня, что на Ангилье такого профессионала больше не сыскать. «Может, оно и так», — подумала я, но мне очень не хотелось нанимать человека, потерявшего невинность в Нью-Йорке и Майами. Я закончила разговор стандартным: «Большое спасибо, мы с вами свяжемся». Я надеялась, что у нас будут варианты и получше.
Я как раз возилась с колючей бугенвиллией, когда возле ресторана остановился белый джип. Оттуда выпрыгнул жилистый молодой человек высокого роста и предложил мне помощь. После того как мы посадили бугенвиллию, он пошел за мной следом, продолжая помогать мне по саду. Мы готовили к посадке китайские розы, маленькие пальмы, лаймовые деревья и при этом говорили не умолкая. Я узнала, что его зовут Лоуэлл Ходж, а живет он чуть дальше по дороге в Лонг-Бэй, рядом с магазинчиком Кристины.
— Скажите, вам официанты еще нужны, или я уже опоздал? — спросил Лоуэлл, помогая загружать в тачку рассаду.
— Честно говоря, официантов у нас еще вообще нет. Мы наняли пару человек для работы на кухне — и это пока все. Вам прежде доводилось работать официантом? — спросила я, надеясь, что он не станет мне рассказывать о бесценном опыте, полученном в ресторанах Нью-Йорка.
Лоуэлл улыбнулся и воззрился на меня честными глазами.
— Я с шестнадцати лет работаю в отеле «Кокколоба», но готов перейти к вам.
— У вас там какие-то неприятности?
Лоуэлл помолчал, окидывая оценивающим взглядом мои перемазанные руки и драную футболку. Солнце жарило беспощадно, и я чувствовала, как по моему лицу, мешаясь с грязью, стекает пот.
— Простите, я не хотел на вас пялиться. Вы что, никогда не отдыхаете?
— Нет. Я люблю работать. Вы уверены, что хотите с нами сотрудничать? В ресторане я собираюсь работать не менее усердно, чем здесь, и буду требовать от других того же. — Тут до меня дошло, что он так и не ответил на мой вопрос. — Так у вас какие-то неприятности в «Кокколобе»?
— Да нет. Просто у меня такое чувство, что вас ждет успех, а от клиентов не будет отбоя.
Подобный оптимизм меня сильно удивил, и я спросила, что именно заставляет его так думать.
— Так ведь все только о вас и говорят. Вы быстро отстроились, пашете как проклятые. У меня брат работает официантом в «Маллиуане», так у них целыми днями о вас судачат. И все, кого я видел в магазине у Кристины, тоже вас обсуждают. Дождитесь начала сезона и сами увидите: отбоя от клиентов не будет.
— И вы хотите в этот момент быть с нами?
— Я хороший официант. Сами увидите. Дайте мне шанс.
Лоуэлл мне понравился. Когда я сказала, что мы его нанимаем, он заявил, что до открытия полностью
