успокоил меня Оззи.
— Мигель, — сказала я, — в следующую среду прибывают двести белых пластиковых стульев. Они в твой пикап поместятся?
— Не вопрос, — отозвался Мигель.
— Я поговорю с друзьями насчет музыки, — вызвался Оззи. — Ты главное не волнуйся. Первый вечер будут выступать «Веселые хиты», а второй — ансамбль Думпы. Все будет круто.
Жук знал, что нам много чего нужно на Сан-Мартине, и предложил:
— В субботу я поеду на юг. Давайте мне список того, что нужно, я все куплю.
Я просмотрела меню и пояснила, что свадебный прием по сравнению с ужином будет менее официальным — жареные омары и куры, выращенные на свободном выгуле.
Гаррилин подняла руку в знак того, что хочет задать вопрос:
— Какие-какие куры?
Боб объяснил, что речь идет о курах, которых не растили на птицефабриках, не кормили зерном, подвергавшимся химической обработке и не обкалывали гормонами.
— А, понятно, — кивнула Гаррилин, — у нас таких кур дворовыми зовут. Их на Ангилье полно. — Она задумалась. — Хотя наши, боюсь, вам не подойдут. Уж больно тощие.
Ежедневно стали прибывать заказанные товары, которые доставляли по воздуху и по морю. Поскольку все было привозное, приходилось уделять внимание каждой детали. Если что-нибудь забудешь — в последнюю минуту в местный магазин не побежишь. Голдфилд объяснил, какие цветы предпочитает его невеста. Как она и просила, мы по максимуму воспользовались дарами местной природы. Белый жасмин и розовая бугенвиллия всегда были под рукой. Белые розы нам доставляли самолетом — об этом пришлось договариваться с местным флористом. Тарелки с закусками мы также украсили бугенвиллией и листьями эфедры. Голдфилд собирался привезти с собой своего раввина, а мы договорились с местным священником: без него церемония бракосочетания по местным правилам считалась бы незаконной (одного раввина со стороны было недостаточно). Мы даже на всякий случай докупили топливо для генератора — вдруг во время торжественного ужина вырубится электричество.
За три дня до банкета позвонил наш поставщик из Майами.
— Мэл, у меня для тебя плохие новости, — начал он, — самолет с вашими продуктами застрял в Пуэрто-Рико.
— Что ты сказал? — не поняла я.
— Ну, если ты хочешь услышать все в подробностях…
— Джоэл, — чувствуя, как меня охватывает ужас, перебила его я, — да что происходит?
— Самолет вылетел из Майами и пару часов назад в точности по расписанию приземлился на Сан- Мартине. Но таможенники запретили его разгружать.
— Да почему, черт возьми?
— Понимаешь, в этом самолете везли лошадей. Что там случилось — я толком не знаю, но командир экипажа сказал, что ему вообще запретили разгружаться. Я так понял, бумаги на лошадей были неправильно оформлены. Вот он и улетел в Пуэрто-Рико.
— Джоэл, у меня на этом самолете куры, копченый лосось, устрицы и тонны разной зелени и приправ. Через двое суток приезжает двести человек, в уверенности, что мы им устроим сказочный банкет на пляже. Продукты надо доставить сегодня. Кроме того, вспомни про лед. Он ведь растает, и тогда все протухнет.
— Не хочу тебя расстраивать, но, боюсь, груз получится доставить только завтра к обеду.
Жук и Оззи как раз стояли рядом. Они сразу поняли, что мне нужна помощь.
— Ты ему, типа, скажи, чтоб отправлял груз следующим самолетом, — посоветовал Жук. — В Пуэрто-Рико их до фига.
Оззи знаками показал, чтобы я передала ему трубку.
— Здрасьте. Это Оззи, — представился он. — Короче, нам позарез нужны эти продукты. У вас че там, других самолетов нет? Тут, типа, на свадьбу серьезные люди собираются, — с этими словами он вернул мне телефон.
Тут подала голос и Гаррилин:
— Мэл, у нас все овощи вялые. Скажи им, чтоб свежие прислали. Эти никуда не годятся. Посмотри на эти помидоры. У моей бабушки и то морщин меньше.
— Алло, Джоэл, это снова я. Как ты уже понял, здесь все немного расстроились. Как тебе мысль насчет другого самолета? Это реально?
— Сейчас узнаю. Мне надо сделать несколько звонков, — ответил он.
За тысячу восемьсот долларов мы заказали чартерный рейс. Самолет был небольших размеров и мог сесть прямо на Ангилье. Груз прибыл в тот же день. Когда его доставили в ресторан, обнаружилось, что кое-какие продукты «потерялись» в Пуэрто-Рико. Исчезли пятнадцать ящиков малины, восемь ящиков помидоров и вся копченая лососина. Все это добро так никогда и не нашли.
На следующий день Лоуэлл с Оззи позвонили Бобу из Блоуинг-Поинт — они отправились туда забрать шатры и весь остальной скарб, который мы взяли в аренду.
— Боб, — «обрадовал» его Лоуэлл, — у нас тут проблемы.
— Что на этот раз? — поинтересовался Боб.
— Таможня говорит, что все надо сдать на склад и очень долго оформлять. Они предлагают и другой вариант: заплатить пошлину.
— Лоуэлл, мы не можем платить пошлину в двадцать пять процентов за барахло, которое через пару дней отправится назад на Сан-Мартин.
— Знаю. Именно это я им и сказал. А таможенники твердят, что если мы не хотим платить пошлину, надо оформить какую-то экспортную декларацию. А я им говорю, чтобы они отдали барахло, иначе вся свадьба сорвется, а они не отдают.
— Лоуэлл, ради бога, делай, что можешь, только не позволяй им отправить барахло на склад. Мы его потом оттуда ни за что к сроку не вызволим. Узнай, кто может быстро оформить экспортную декларацию, а таможенникам скажи, что сейчас вернешься.
— Ладно, босс. Не вопрос.
Лоуэлл отправился в магазинчик Кристины — она с дочерьми постоянно оформляла ввоз товаров и была в этом докой. В рекордно короткие сроки возня с бумагами была закончена, и через два часа Лоуэлл прибыл в ресторан с грузом.
— Всё, пусть теперь за нас с таможней разбирается Кристина со своими девочками! — объявил он. — Ну и шустрые они!
Оззи приготовил свежевыжатый сок для ромового пунша (на это ушло восемь ящиков апельсинов). Жук по-быстрому смотался на Сан-Мартин за сигарами «Монтекристо», Боб сколотил бригаду, и они вместе принялись строить у шатров танцплощадку. Мы с Клинтоном и Хьюзом возились на кухне. В огромных тазах мы замариновали кур в ананасовом соке, роме и специях, очистили девяносто килограммов омаров и перехватили сатиновыми ленточками сотни пучков зелени, которой мы собирались украшать тарелки.
Утром того самого дня, когда должен был состояться праздничный ужин, к нам на кухню зашел мужчина.
— Здравствуйте, меня зовут Крейг Фуллер, — представился он. — Я буду свидетелем на свадьбе. Дело вот в чем. Я на выходные снял кораблик и хотел узнать, не могли бы вы устроить там сегодня и завтра обед на двадцать человек. Я хочу свозить кое-кого из друзей Голдфилда на прогулку.
— Не вопрос. Мы обо всем позаботимся, — тут же отозвался Оззи.
Я как раз стояла рядом и не смогла сдержать улыбки, вызванной его несокрушимым оптимизмом. Боб заявил, что мы окончательно рехнулись, однако отказываться уже было поздно. За какие-то несколько минут мы составили меню обеда.
Жена Крейга попросила включить в меню обеда банановый хлеб — и я была рада, что всего за несколько месяцев до этого поэкспериментировала с рецептами. Я всегда обожала банановый хлеб, однако нередко образцы, которые мне доводилось пробовать, отличались приторной сладостью. В результате я
