будет один и тот же. А вот если уберёте гипертонию (таблетка в день пожизненно; её надо будет время от времени менять) и будете выполнять необременительные рекомендации, в Вашем распоряжении будет ещё изрядный кусок активной жизни». «А можно…» «В рамках разумного». «А…» «Можно».
И до меня доходит, что доктор работает против системы, по-настоящему ради меня (спасибо!!!). Система раскручивает меня на лечение и загоняет в самоощущение хроника, максимизируя свою прибыль. Доктор ищет оптимум, отвечающий моим интересам. Требования системы он выполняет. Я получил выписку, где расписано всё, что со мной делали, кое-что, что со мной не делали, и указаны соответствующее строгим нормам предписания по каждому из моих диагнозов. Но главное – доктор даёт мне маленький квадратик бумажки, стандартную наклейку для памяти. Там ВСЁ, что, по его мнению, мне надо делать.
Уже начал выполнять – рекомендации наклейки. Работает – с меня как будто сняли лет 15! А сколько бы прибавила по самоощущению (и забрала бы по факту от моего остатка) выписка, я, вероятно, не проверю.
Стал делиться опытом с коллегой. Понимаешь, говорю, если лечение сработает (а оно таки сработает – деваться некуда!), я по документам буду проходить как статистическое подтверждение животворящей силы минздравовских схем. Эти схемы повышают прибыль системы и минимизируют её ответственность, а мои интересы если в них и учтены, то по остаточному принципу. И чем заумнее и страшнее будут эти схемы, тем дальше иллюзорный мир документов будет дрейфовать от действительной жизни. Тот удивляется: «Ты что, не знал? Ну, я давно это понял, у меня жена врач. Естественно, настоящее лечение описывают на наклейках для заметок! Медицина бумаг и медицина людей слабо связаны друг с другом и развиваются по разным законам».
Можно только радоваться, как расцвела за последние годы медицина бумаг. Доктор Щепетнёв вот пишет, сколь много времени отнимает у врача заполнение бланков. Зато какой эффект принесло бы воплощение в жизнь всех изложенных в них рекомендаций!
А что же ставило достаточно низкую планку для моей свободы распоряжаться собой в детстве, подняло её в зрелости и начало опускать сейчас? Не болезни, достаточно случайно приходившие и уходившие. Не успехи и неудачи медицины (чаще всего превосходившей разумную достаточность). Хорошо это или нет, я прохожу по разным фазам своей жизненной стратегии, относящейся к той же категории, что и стратегии скороспелых или тугорослых жаб. И зависит эта стратегия не от меня, не от врачей, а от тех векторов отбора, которые действовали на моих предков последние десятки тысяч, сотни тысяч, миллионы лет.
Что, колонка закончилась? Тогда как-нибудь потом…
Дмитрий Вибе: Обломки творения
Планетные системы состоят не только и не столько из планет. Солнечная система, например, заполнена пылью, кометами, астероидами — очень разнообразным веществом, которое, как считается, по каким-то причинам не вошло в состав планет и сохранилось в Солнечной системе на правах строительного мусора. Есть многочисленные основания полагать, что наша система не является исключением среди прочих звёзд. Подобные остатки от процесса сотворения планет окружают многие светила, причём масса этих остатков зачастую существенно превышает массу межпланетного вещества в Солнечной системе.
Конечно, поначалу планет в системе вообще нет, а есть околозвёздный газо-пылевой диск, которому только предстоит стать планетной системой. Такие диски наблюдаются в изобилии, но вот беда: хоть мы и называем их протопланетными, никто пока что не видел, чтобы в таком диске рождалась планетная система. Есть надежда, что ALMA в полном варианте позволит наблюдать как сами формирующиеся планеты, так и искажения структуры протопланетных дисков, вызванные тяготением планетных зародышей. Пока же приходится искать иные пути.
Перспективными в этом отношении выглядят так называемые обломочные (или осколочные) пылевые диски, которые образуются на завершающем этапе формирования планетной системы. Вообще образование планет начинается с пыли и заканчивается ею, но пыль эта очень и очень разная. Исходная пыль — межзвёздная. В протопланетном диске она коагулирует, постепенно превращаясь во всё более крупные тела (планетезимали), некоторые из которых объединяются в большие планеты.
В какой-то момент несколько самых крупных молодых планет начинают настолько сильно перемешивать прочие тела диска своим тяготением, что процесс дальнейшего слияния планетезималей заканчивается. При взаимных столкновениях они уже не объединяются, а разрушаются. Дробление планетезималей снова заселяет диск мелкой пылью, и в это время он как раз и становится обломочным. С наблюдательной точки зрения обломочный диск отличается от протопланетного почти полным отсутствием газа (он либо вошёл в состав планет-гигантов, либо выметен из системы) и более-менее солидным возрастом звезды (протопланетные диски живут не более нескольких миллионов лет).
Обломочные диски гораздо лучше протопланетных подходят для поиска планет. Во-первых, такой диск гарантированно (если мы верно представляем их природу) сосуществует с планетной системой, поскольку появляется
Первые обломочные диски были обнаружены в начале 1980-х годов при помощи космического инфракрасного телескопа IRAS. Сейчас известно, что подобными структурами окружено около 15 процентов близких звёзд главной последовательности. В их число входят такие знаменитые объекты, как Вега, Фомальгаут, тау Кита, бета Живописца. Интересно, что обломочные диски встречаются у звёзд очень разных возрастов. Тау Кита, например, даже немного старше Солнца. Такое долгожительство также указывает на осколочную природу. Пылинки быстро падают на звезду, поэтому, чтобы сохранить диск на протяжении сотен миллионов и даже миллиардов лет, требуется, чтобы запасы пыли постоянно пополнялись.
Около пары десятков обломочных дисков достаточно близки к Солнцу, чтобы мы могли не просто констатировать их наличие, но и изучать структуру. Структура оказывается замысловатой, со сгустками, спиральными ветвями, изгибами. Например, диск у Фомальгаута — и не диск вовсе, а кольцо, причём смещённое: центр кольца не совпадает со звездой. Диск беты Живописца мы видим с ребра, поэтому говорить о его структуре сложнее, зато сбоку видно, что пылевых дисков у этой звезды два. Кроме основного внешнего есть ещё маленький внутренний диск, наклонённый по отношению к внешнему под углом в несколько градусов.
Для пылевых дисков в планетных системах разнообразие форм неудивительно, поскольку тяготение планет не даёт ни пылинкам, ни рождающим их крупным телам выстраиваться в гладкую симметричную систему. Больше того, по характеру возмущений можно пытаться оценить параметры планеты и её орбиты, а затем — при особом везении — подтвердить догадки при помощи прямых наблюдений. К сожалению, прямые наблюдения внесолнечных планет крайне сложны. Поэтому они по сей день остаются
