– Как это – что за дело?! – совершенно искренне удивился Журавлев. – Мы же с тобой друзья.
На это Передеров только вздохнул
– Да, друзья! – сказал Журавлев с нажимом. – Ты разве забыл? Мы же вчера с тобой на брудершафт пили.
– Мало ли что было вчера.
– Ну, не скажи. Да я, если хочешь знать, за тебя в огонь и в воду! Что, не веришь?! А вот давай на что-нибудь поспорим!
Передеров мрачно насупился.
'Ну да, – подумал он, глядя на собеседника исподлобья. – Тебе бы только зацепиться за что-нибудь. Клещами потом не оттянешь. Кровосос!'
Здесь следует заметить, что Петенька и вправду хитрил. Он, конечно, помнил о вчерашних неумеренных тратах друга и где-то ему даже сочувствовал, но то, как Передеров встретил его сейчас – так неприветливо, так, можно сказать, враждебно – это, знаете, уж чересчур – никто ведь швыряться червонцами его силком не заставлял. Сам до такого додумался. Да еще кричал, как на ипподроме: 'У нас, на Дону! У нас, в Красюковке!' Нет, пройти мимо такого, как бы ничего не заметив, нельзя. За такое надо обязательно наказывать. И Петенька, обладавший натурой не менее азартной, чем у самого Передерова, твердо решил, что пусть он сейчас ляжет костьми, но бесплатную выпивку из Ивана Николаевича таки вышибет.
И он ринулся в атаку.
– Да наплюй ты на нее, в конце-то концов! – сказал он, – Что, уж и девок нормальных на свете больше нет?!
– Это ты про кого? – спросил немного сбитый с толку Передеров.
– Да про Эвклиду твою! Про кого же еще!?
Иван Николаевич передернул недовольно плечами.
– С Лидой мы уже как три дня расстались.
– Так чего теряться-то? Другую найди.
– Другую, – проворчал Передеров. – С вами найдешь. Другую. – Он снова отхлебнул из бокала. – Да я, если хочешь знать, эту вертихвостку и знать не желаю! Ходила тут все, телесами своими трясла. Прописку ей, видите ли, на Земле подавай. Много вас тут таких… на дармовщинку-то!
– Говоришь, три дня как расстались? – спросил Журавлев, прищуриваясь. – А чего же вы тогда с ней вчера вечером сидели?
– Где?!
– Да в ресторане.
– Ну… может, и не три. Я разве помню… Слушай, чего ты ко мне привязался?!
– Все ясно, – сказал Петенька, стукнув кулаком по столу. – Ты на мели.
Передеров на это не сказал ничего, только насупился еще больше.
– Поэтому она тебя и бросила, – продолжал Журавлев. – Все они, бабы, такие! Только ведь, Ванечка, я тут совсем ни при чем. Я ведь твой друг, понимаешь? Своих же друзей я никогда не бросаю… Хочешь, дам тебе совет?
Передеров с подозрением покосился на полотера.
– Какой еще совет?
– Как разом решить все материальные проблемы.
Передеров фыркнул.
– И откуда? Из записной книжки полотера?
Журавлев, казалось, не обратил на эту колкость ни малейшего внимания.
– Идея очень проста, – сказал он. – Даже удивительно, что еще никто до нее не додумался.
– Если она так проста, то почему же не воспользовался ею сам?
– Для этого нужны особые качества, как, например, у тебя. Я же такими не обладаю. Я вообще человек легкомысленный – не люблю слишком долго концентрироваться на чем-нибудь одном. Я больше люблю, чтобы обстановка постоянно менялась. Сидеть на одном месте для меня хуже смерти. Ты же – дело другое. Основательный, надежный, вдумчивый. Кому же еще, как не тебе?
Они помолчали.
– Идея-то стоящая? – спросил Передеров.
– Очень даже стоящая.
– Нет, – сказал Иван Николаевич, помедлив. – Не верю я что-то в валяющиеся под ногами идеи. Все стоящие уже давно подобрали.
– Что ж, – сказал Петенька скучным голосом. – Пойду тогда к Сухову.
– К Сухову? – переспросил Передеров машинально.
Здесь следует отметить, что человек, о котором Петенька только что упомянул, не был Ивану Николаевичу неизвестен. Мало того, он был известен ему даже более чем. И все потому, что был его соседом. Жил, иными словами, в том же городке и даже на той же улице, что и сам Передеров. Более того, они были знакомы с раннего детства и частенько друг с другом соперничали – в детском саду, в школе, когда повзрослели – из-за соседских девчонок. И как-то так получалось, что Сухов – хоть на полкорпуса – но всегда был впереди. Удача его, что ли, больше любила? Вот, к примеру, построил недавно Иван Николаевич на своем участке беседку в стиле вавилонских царей, на что Сухов, вот же мерзавец, тут же ответил купальней в стиле царей египетских. Эта купальня сверлила сердце Ивана Николаевича по сю пору, превращая его в сплошную незаживающую рану. Каждому в Красюковке, как и самому Передерову, было ясно, что переплюнуть Сухова почти невозможно. Дела у того шли значительно лучше. Между прочим, в путешествие Передерова сманил именно он, Сухов. Он к тому же был еще и психологически более устойчив. Когда Иван Николаевич так опрометчиво спускал содержимое своего кошелька в казино, Сухов, готовясь к высадке на Дейдру, укладывал у себя в каюте чемодан. Теперь он в полной мере наслаждался прелестями одной из лучших в галактике планет. В отличие от застрявшего на звездоходе Передерова.
'Нет! – подумал Иван Николаевич решительно. – Кто-кто, но только не Сухов. Да сколько же можно-то?! Он что, до самой смерти будет меня опережать!?'
Он окинул Журавлева испытующим взглядом.
– Ладно, пошел, – сказал тот и сделал движение, словно бы собираясь встать.
– Погоди, погоди, – сказал Иван Николаевич торопливо. – Идея-то и вправду стоящая?
Петенька только хмыкнул. Минуты две они молча друг на друга глядели.
Ладно, решился в какой-то момент Передеров. Лишняя копейка все равно ничего не решит. Хотя… престиж, принципы – тоже далеко не последние понятия. Если его в очередной раз надуют, да еще не по пьяне, а вот так, на трезвую голову, будет не очень-то приятно, когда всякий встречный начнет тыкать в него пальцем, как в записного идиота…
– Бармен! – заорал он, сдаваясь окончательно и, одновременно, злясь на самого себя. – Срочно один коктейль… – Он вопросительно посмотрел на Журавлева.
– 'Волосы Вероники', – торопливо подсказал тот.
Передеров звучно скрипнул зубами – 'Волосы Вероники' был одним из самых дорогих напитков. Ну, да ладно! Если уж начал, то надо идти до конца.
– Ну, что встал?! – рявкнул он на бармена. – Выполняй заказ, железяка бесчувственная!
Бармен, смешивая жидкости, завозился за стойкой.
– Идея же просто сногсшибательная, – говорил между тем Журавлев, откинувшись на спинку кресла и размахивая перед собой руками. – За каких-то два года можно стать мультимиллионером. Верно тебе говорю!
– Ну да, ну да. Ты хоть сильно-то не завирайся! За два года. Скажи еще – за два месяца!
– Правда, правда, – сказал Петенька проникновенно. – Если б не природная лень, я бы и сам…
– Ладно, выкладывай поскорее.
– Сейчас, сейчас… В горле что-то пересохло.
– Бармен! – заорал Передеров снова.
Поскрипывая шарнирами, подкатился бармен.
– Смею вам заметить, – сказал он нравоучительно, – что в дублировании отданных ранее приказов я не нуждаюсь. В прошлом месяце в меня встроили новый процессор. Любую команду я запоминаю с первого
