уголовное дело! Если поймают, такой срок могут вкатать – до самой смерти хватит в катакомбах корячиться…
С другой же стороны… Если бы все удалось… Самое сложное здесь – вывезти существо с корабля. На Земле будет значительно проще. Кто там, особенно у нас в Красюковке, знает, что он не животное. Поэксплуатировал бы его годика два, а потом от греха подальше в цирк какой-нибудь сдал, или в лабораторию – на опыты. Даже если после этого меня и найдут, то вряд ли смогут прижать. К тому времени я уже любой суд смогу купить. Хо-хо-хо! Интересно, сколько же на самом деле можно на нем заработать? Все будет зависеть от количества посетителей – значит, понадобится мощная рекламная компания. Это он сможет. Кой-какие деньжата у него на Земле еще припрятаны. Может быть, взять в долю Сухова? Да нет, не надо, я его лучше потом в секретари найму. Или уборщиком – глайдеры мыть. Передеров хохотнул, представив своего друга за этим занятием. Как разбогатею, обязательно побольше глайдеров себе заведу. Чтобы, значит, без работы его не оставить… Если с каждого посетителя брать по целковому, а в день таких посетителей будет, к примеру, ну, около тысячи, то в месяц получится… (Передеров наморщил лоб, стараясь точно все подсчитать). Ох, страшно даже подумать, сколько это получится. Многие и многие тысячи. Ну а если посетителей будет не по тысяче в день, а значительно больше? И брать с них не по целковому, а по два, или даже – по пять?
Сердце у Ивана Николаевича от приятных перспектив учащенно забилось. Он зажмурился, открыл глаза вновь, потом снова зажмурился.
Да-а! Это было бы что-то!
За год он бы первым в Красюковке стал человеком. Да что там в Красюковке, в самом Новочеркасске, а то и в Ростове равных бы ему не нашлось.
Вот где вы у меня тогда все были бы!
Передеров сжал руку в кулак и с улыбкой на него посмотрел.
Впрочем, все это, конечно же, не более, чем мечты. На нарушение закона он никогда не пойдет. Тридцать семь лет он был примерным его исполнителем и будет таким же и впредь. Хотя… Нет, нет, довольно об этом!
Желая отвлечься, он включил телевизор.
По одному из местных каналов транслировали концерт. Какой-то сахарного вида паренек, с подстриженными ежиком волосами, сладким голосом пел: 'Я люблю тебя везде! Я люблю тебя везде!..' Потом стали показывать дрессированных львов. Грозные некогда хищники, сидя за миниатюрными столиками, с жадностью уплетали капустный салат, после чего, встав в круг, положили передние лапы друг другу на плечи и хором запели: 'Бабушка рядышком с дедушкой!..' Какая-то сидевшая в первом ряду старушка смахнула со щеки слезу.
Живут же люди, подумал Передеров с завистью.
Он выключил телевизор и снова вышел в коридор. Коридор был удручающе пуст. Ни единого звука не раздавалось ни справа, ни слева.
Красная ворсистая дорожка заглушала шаги. Он прошел в кегельбан, в биллиардную, в бальный зал. Везде было также удручающе пусто. Никто из пассажиров, похоже, еще не вернулся. Передеров вздохнул. Он бы и сам, будь на их месте, ни за что не вернулся. Пр-роклятый полотер!
Тут он обнаружил, что ноги его несут в бар. Как магнитом его туда, что ли?
Войдя, он первым делом посмотрел в дальний угол и сразу же увидел, что инопланетянин все еще там. Это меня не касается, – сказал он про себя. Я честный законопослушный гражданин.
Подойдя к стойке, он заказал коктейль 'Капли Арктура', поглядел, словно бы выбирая место, по сторонам и вдруг решительно двинулся к инопланетянину. Не дойдя до него пару шагов, он как бы замялся и неуверенно произнес:
– Вы позволите?
Он указал на располагавшийся напротив инопланетянина стул.
Существо, словно бы выплывая из транса, медленно раздвинуло полупрозрачные веки. Зрачки у него были какие-то странные – звездообразные. От них, полностью оплетая глазные яблоки, ответвлялись ярко- оранжевые прожилки.
Черт знает что у него на уме! – подумал Передеров. Может, он и по-русски-то ни хрена не соображает.
Оказалось, что соображает, причем очень даже неплохо.
– Пожалуйста, – сказало существо тихим размеренным голосом без малейшего акцента.
Передеров, неловко улыбаясь, сел.
– Скука, знаете, – сказал он. – Все разъехались. На всем корабле только мы с вами… да члены команды, трое, но они на другом конце.
– О да, – сказало существо. – Я полностью с вами согласен. Скука…
Голос у него был какой-то печальный. Или, может, это так показалось?
Они помолчали.
Что бы такого сказать? – соображал Передеров лихорадочно. Не сидеть же вот так. А то еще заподозрит чего. Впрочем, чего мне бояться? Я же ничего такого…
– А как ваше здоровье? – нашелся он наконец.
– Не жалуюсь, – откликнулось существо. – А ваше?
– Тоже ничего.
– Не желаете? – Индивид слегка пододвинул к Ивану Николаевичу корытце. В корытце была какая-то неопределенная темно-коричневая жижа.
– Нет, спасибо… Я… сыт… Может быть, вы? – Он протянул существу бокал с коктейлем.
– Нет, спасибо.
– Разные у нас, стало быть, вкусы.
– Да, – согласилось существо.
Они помолчали снова. Передеров, уже немного освоившийся в компании инопланетянина, украдкой его разглядывал. Был он на вид не такой уж большой – наверняка не выше полутора метров, широковат, правда, в талии, но вряд ли тяжелее пятидесяти килограмм. Дотащить его до катера труда не составило бы. Иван Николаевич хотя уже и не молод, но еще достаточно крепок…
– Чур меня! Чур! – пробормотал он вслух и тут же испуганно замолчал.
– Что это с вами? – спросил индивид.
– Да так, ничего. Это я… песню пою. Знаете? 'Я люблю тебя везде! Я люблю тебя везде!' Чур меня! Чур!
– А-а.
Иван Николаевич немного успокоился.
– Скверная все-таки штука жизнь, – сказал он. – Манит тебя, манит, а потом – бац! – и в итоге…
– Что?
– Да ничего хорошего! Шиш с обезжиренным маслом!
– Это верно, – согласился инопланетянин степенно. – Ничего, кроме разочарований, жизнь не приносит.
– С ней еще можно было бы мириться, если бы были… червонцы.
– Червонцы?
– Да. Это, знаете, такие маленькие желтенькие кружочки, – заговорил Передеров торопливо, пугаясь собственной болтовни и, одновременно, не в силах уже остановиться. – На них еще орел двуглавый изображен. Это у нас птица такая… у нас, на Земле.
– Как же я вас понимаю, – сказало существо грустно. – Каждому в этом мире что-нибудь да нужно. И я, конечно, тоже не исключение.
– А что нужно вам?
– Сертинки.
– Сертинки?
– Да, это такие маленькие зеленоватые квадратики.
– Зеленоватые?
– Да.
