одну за другой. Делать это левой рукой, удерживая руль в правой, было нелегко.
— Может, мне повести машину или прикурить для тебя? — предложила Пенни.
Он вручил ее сигарету и коробок спичек.
— Прикури.
— Ты не против? — уточнила Пенни.
Он с насмешкой взглянул на нее:
— Тебе придется прикуривать для меня всю дорогу. А я курю одну сигарету в час. Будешь моим таймером?
Джон снова держался точно так же, как в тире и на карусели. И все-таки, когда он поглядывал на девушку, в глубине его глаз таился какой-то вопрос. Пенни отдала бы все на свете, чтобы знать, о чем он думает. То у нее возникала уверенность, что она нравится Джону, то он отгораживался от нее стеной сдержанности, и девушка начинала думать, что никогда не достучится до него.
— Хочешь поболтать? — спросил Джон.
— Нет. Я еще не совсем отошла от вчерашнего.
— Ладно. Поедем молча. Если заметишь, что я клюю носом, жми на ручной тормоз, договорились?
— Джон, ты тоже еще не пришел в себя после вчерашнего? Устал?
— Да. Очень устал.
Пенни показалось, что Джон имел в виду не только физическую усталость.
Она откинулась на спинку сиденья и принялась размышлять, как ей повезло. Весь день провести в машине с Джоном! Скорее всего, завтра придется пересесть в отцовский автомобиль, но впереди еще целый день…
Почему отец отправил мисс Диттон с Хитченсами? Она могла бы ехать вместе с ней и Джоном на заднем сиденье. Где был Джон в тот вечер, когда мистер Беннет устроил праздничный ужин? Был ли он с мисс Диттон, на что та намекала? Может, отец рассердился на мисс Диттон? А если рассердился, то за что?
Глаза у нее закрылись сами собой, и Пенни уснула.
Проснулась она оттого, что автомобиль, подпрыгивая на гравии, начал останавливаться. Пенни моментально села прямо. Джон смотрел на нее с улыбкой.
— Как хорошо быть Пенни, — сказал он. — Она может спать, пока я тружусь в поте лица… Просыпайся, соня. Идем в кафешку выпьем чаю.
Пенни потрясла головой и выбралась из машины.
— Хочешь, до обеда машину поведу я? — предложила девушка. — Тогда ты сможешь вздремнуть.
— А ты в это время будешь сшибать изгороди, воображая, будто едешь верхом на старушке- камнедробилке?
— Чтобы больше про старушку-камнедробилку я от тебя не слышала! Моя Винтер стала чемпионкой.
Они сидели в кафе и пили чай с сандвичами. Джон тут же посерьезнел:
— Я всегда знал, что Винтер — превосходная лошадь. И что ты — прекрасная наездница. Мне просто не нравилось, что ты с таким самозабвением перемахиваешь через сломанные изгороди.
— Но почему? Это было совершенно безопасно.
Он долго смотрел на нее, потом перевел взгляд на открытую дверь, за которой на покрытой гравием обочине шоссе стоял автомобиль.
— Наверно, мне просто не хотелось подбирать конечности Пенни, разбросанные по моим пастбищам, — сказал он наконец.
— То есть ты бы не расстроился, если бы пришлось подбирать разбросанные конечности других людей?
— Да нет, тоже расстроился бы. Но не так сильно.
Пенни отхлебнула чая.
— Значит, поэтому мне пришлось отправляться к Россу — чтобы он за мной присматривал…
Еще не договорив, Пенни поняла, что сказала не то. Теперь, разговаривая с Джоном, она ощущала себя шагающей по канату, натянутому над пропастью, и не знала, как сойти с него. Джон не одобрит, если она плохо отзовется о Россе…
— Росс хорошо ко мне отнесся… — сказала она. И почувствовала, что канат под ногами стал еще неустойчивей.
— Верно, — согласился Джон.
Пенни лихорадочно соображала, о чем бы заговорить, лишь бы уйти от этой опасной темы.
— Сейчас ты можешь сам закурить сигарету… пока обе руки свободны.
Боже… а вдруг Джон подумает, будто ей не нравится закуривать для него… Да она согласна всю жизнь только этим и заниматься!
Еще секунду — и у Пенни из глаз брызнули бы слезы. Единственным спасением от неудачных слов было молчание.
Покончив с чаем, они направились к машине.
— Пенни, хочешь повести машину?
— Хочу, — ответила она. — Тогда ты сможешь вздремнуть. Это гораздо безопаснее… чем вести машину на большой скорости, когда очень устал.
— Договорились. — Джон улыбнулся ей. От этой чудной улыбки девушка почувствовала, как взмывает вверх из трясины, куда свалилась с каната.
Пенни уселась на место водителя. Машина мягко тронулась с места, и вскоре за окном мили полетели одна за другой.
В машине надолго воцарилось молчание. В конце концов Пенни уголком глаза уловила, как шляпа с головы Джона валится назад. Джон даже не шевельнулся. Тогда Пенни замедлила ход, повернула голову и посмотрела на него. Джон крепко спал.
В «Гостиницу для фермеров» они приехали, когда стемнело, и узнали, что мистер Бартлетт уже был там, но снова куда-то уехал и обещал вернуться чуть ли не к полуночи. Джон понес чемодан Пенни наверх в комнату, а миссис Браун пригласила девушку в собственную гостиную, куда постояльцев обычно не приглашали. Заглянув по дороге в общую столовую, она попросила принести чаю и повернулась к Пенни:
— Сейчас все разойдутся, и мы с тобой пойдем ужинать.
— А Джон? Вы ведь и его покормите?
— Джон будет ночевать в гостинице «Принц Уэльский». Кормят там не ахти, но кровати у них новые, можно хорошо выспаться. Идем. Значит, ты выиграла все призы? Ну и ну! Твоему отцу есть чем гордиться. Не говоря уже об этом старом ворчуне… Беннете.
Усевшись в личной гостиной хозяйки, Пенни принялась ее расспрашивать:
— Почему Джон остановился в «Принце Уэльском»? Ему комнаты у вас не хватило?
— Даже если моя гостиница будет забита постояльцами под завязку, для Джона у меня всегда отыщется местечко. Просто неприлично, чтобы девушка и день, и ночь проводила в обществе молодого человека. Теперь ты взрослая. Здесь фермеров с женами понаехало со всей страны… нужно соблюдать приличия. Джон совершенно прав. Сейчас уже все знают, что с выставки ты ехала только с ним, а часам к девяти всем будет известно, что он ужинал и ночевал в «Принце Уэльском», а ты — здесь. После этого все спокойно отправятся спать.
Пенни с изумлением смотрела на миссис Браун.
— Да я всю жизнь ездила с Джоном. — Внезапно ей стало грустно: — Помните? Он часто говорил: «Пенни сядет на переднее сиденье рядом со мной».
— Тогда ты была маленькой, а теперь выросла. К тому же никто не знает, когда вернется мистер Бартлетт. Уж тебе-то известно, какие здесь дороги. Будь умницей, пей чай. Сейчас Джон вернется и выпьет с нами чашечку.
Пенни молча пила чай, раздумывая, радоваться ей теперь или огорчаться. Жаль, что не удастся поужинать с Джоном. С другой стороны, ее радовало то, что теперь Джон смотрит на нее как на взрослую и
