такой притягательной и невыразимо прекрасной в его объятиях. Разве может он устать от нее, от ее остроумия, ее независимого, сильного характера?
— Тебе бы лучше проводить занятия в помещении в течение нескольких недель, — сказал он. — Пусть кто-нибудь другой водит группу по городу.
— Почему? Это часть их успеха. Вот почему они так стараются, ну а женщины в восторге.
— Я уверен, тут не в месте дело, а в квалификации учителя. — Он сделал паузу, жалея, что вообще заговорил об этом. — Но Фарух говорил, мне, что ты привлекаешь к себе слишком много внимания. — Он поднял руку, когда девушка открыла рот, чтобы ответить. — Я знаю, что это своеобразная реклама, но скоро обо всем проведают местные журналисты и начнут рыскать в поисках жареного. Мои слуги немногословны, Кэсси, но скрыть то, что ты была подарена мне в качестве секс-рабыни, не удастся.
— Что?!
Амир отвел глаза, чтобы не смотреть на ее сжатые в гневе губы. Это он виноват.
— Ты и я знаем все обстоятельства. Но представь себе, что подумают люди, когда узнают, что мы жили в одном шатре.
Тогда пресса взорвется скандальными заголовками, объявляя то, о чем шептались только приближенные шейха: что Кэсси была его любовницей, что щеголяла во дворце в шикарных нарядах во время переговоров о помолвке. Амир еще никогда не держал любовницу во дворце. А сейчас неудачное время для скандала.
— Может, так я и сделаю. Я подумаю об этом.
Боль на ее лице сменила гордость, и сердце Амира сжалось. Такие женщины, как она, и вправду одна на миллион. Ему отчаянно хотелось выиграть еще немного времени. Его единственная надежда заключалась в том, что эта… потребность скоро будет удовлетворена.
Однажды он возьмет в жены женщину, которую выбрал для него народ. Женщину, одобренную советом старейшин, которая соответствует каждому из критериев идеальной спутницы жизни. Женщину, которая даст ему и детям так необходимую им стабильность.
Только вот даже такого будущего он хотел куда меньше, чем Кэсси.
— Спасибо. Дальше я сама. — Кэсси закрыла дверь и помахала руководительнице языковой школы.
Занятия во второй половине дня прошли лучше, чем ожидалось, учитывая, что они остались в помещении. Женщины были энергичны как никогда, и Кэсси нахвалить их не могла. Тем не менее она чувствовала, сколько у нее нерешенных проблем. По совету Амира она прекратила уроки на открытом воздухе. Реклама, конечно, была необходима крохотной школе, но скандальная слава совсем ни к чему. Рабыня для удовольствий, вот еще!
Дрожь отвращения пробежала по позвоночнику.
Кэсси прошла сквозь огромные дворцовые ворота. Обычно она пользовалась скромным входом с другой стороны дворцового комплекса, но на этот раз она пренебрегла машиной Амира, которая обычно доставляла ее до места. Она улыбнулась, кивнула паре охранников в форме и прошла по широким ступеням ко входу. Великолепие приемной поразило ее до глубины души. Она никогда еще не была в этой части дворца и была не готова к такой роскоши. Величественный потолок из позолоченной и голубой мозаики приковывал взгляд, мраморный пол и стройные колонны, должно быть, строили годами. Помещение было обставлено антикварной мебелью и огромными вазами с экзотическими цветами. Пол покрывали шелковые ковры.
Кэсси медленно пошла вперед. Ей не хотелось спрашивать дорогу у одного из служащих Амира — строгого управляющего, который всегда ставил ее в неудобное положение. Его орлиный взгляд холодно смерил ее, и у Кэсси создалось впечатление, что он не одобряет ее присутствия.
— Мисс Денисон… — Он поклонился. — Как поживаете?
— Хорошо, спасибо, Мусад. А вы?
— Неплохо, спасибо. — Он сложил руки, наблюдая за ней с полным безразличием, и Кэсси занервничала. — Я могу вам чем-нибудь помочь?
Кэсси улыбнулась:
— Да, пожалуйста. Боюсь, я не знаю, как добраться до своей комнаты.
Мусад не улыбнулся в ответ, только наклонил голову:
— Конечно. Путь в гарем из общих комнат труден. Это было задумано специально.
— Гарем? — Она жила в гареме? Такое устаревшее понятие. Но завораживающее.
Что-то мелькнуло в его глазах.
— Да. Так называется место, где живут женщины повелителя. — Он поднял руку, и один из слуг, чистящих лампу, поспешил к ним. — Я распоряжусь, чтобы вам показали дорогу.
Женщины повелителя. Кэсси решила, что он имел в виду родственниц монарха, но она не могла сдержать дрожи ужаса, вспомнив рассказы о наложницах, замурованных в четырех стенах ради удовольствия какого-то мужчины. К ней это не относилось. Она была гостьей Амира, а не его собственностью.
— У вас весенняя уборка? — спросила она бодро, меняя тему.
Мусад кивнул:
— Подготовка к предстоящему торжеству займет несколько недель. Это грандиозное событие.
— Что вы отмечаете?
Его голова дернулась, словно от удара, и Кэсси увидела изумление на его лице. У него даже челюсть отвисла. Слуга, которого он вызвал, остановился перед ними. Мусад отмахнулся от него, отсылая прочь, и видимым усилием воли взял себя в руки.
Кэсси не могла взять в толк, что происходит.
— Пойдемте, мисс Денисон, я покажу вам ваши комнаты сам. — Он повернулся и жестом предложил ей идти за ним.
Кэсси последовала за управляющим. По пути она рассеянно кивала, когда он говорил о размерах большого зала, о древности настенных росписей и драгоценных камней, которыми были инкрустированы стены, которые до сих пор напоминали всем посетителям о богатстве и величии королевской семьи. Они переходили из одного богато декорированного помещения в другое, еще более роскошное, и Кэсси была обескуражена размером состояния Амира. Ее губы изогнулись в невеселой улыбке. Конечно, он был богат. Это она знала с самого начала. Но все эти бесконечные коридоры и переходы, эти украшения и мебель только увеличивали пропасть между ними.
Кто он и кто она? Как она могла надеяться, что у них…
«На что ты надеялась? — издевательски поинтересовался голос разума. — Что он захочет чего-то большего, чем просто роман? Захочет долгосрочных отношений? Ты влюбилась в короля, а не в обыкновенного человека».
И все же надежда оставалась. Хрупкие воздушные замки не рушились так быстро.
— Вы так и не сказали мне, Мусад, — заговорила она, чтобы отвлечься от гнетущих мыслей, — к какому празднику вы готовитесь?
— Это королевское торжество, — нехотя пробурчал он. — В честь официальной помолвки шейха.
— Официальной?.. — Даже под дулом пистолета Кэсси не могла бы выговорить еще одно слово. Она в отчаянии ухватилась за ближайшую колонну, ища поддержки.
Мусад кивнул:
— Наш шейх женится на женщине из одного из самых знатных родов Тарахара.
Краем сознания Кэсси отметила мягкий тон Мусада, словно он опасался сообщать ей новости. Он поднял руку, чтобы разгладить складки на и без того безукоризненном платке. Кэсси слышала громкий стук собственного сердца и на мгновение подумала, что упадет в обморок прямо на месте. К горлу подступила тошнота, перед глазами все закружилось.
Амир скоро женится. Впереди ждет празднование помолвки. Что означает, что он планировал эту свадьбу, держа Кэсси под боком в качестве… кого? Любовницы, содержанки?
Воздушные замки лежали в руинах, и сердце Кэсси ныло от невыносимой боли.
