воинов, которые должны делать обход по трое каждые два часа. Но будут ли они так же прилежно нести свою службу в отсутствие сеньора? Наверное, болтают за кубком вина о каких-нибудь красотках, а может быть, их уже сморил хмель или сон.
И потом, он ведь немного волшебник. Ему не страшны никакие неожиданности.
Эрик пришел. Иолана дерзко высунулась щ окна и машет ему рукой.
Он улыбается ей в ночи, но она скорее чувствует, чем видит эту улыбку. Луна-сообщница помогает ей лучше видеть изящную, но в то же время мужественную фигуру трубадура, перебирающего струны своей цитры. Новые звуки льются в ночи, они плывут в лунном свете, как капли золота.
Все хорошо, но как же Эрик войдет к своей возлюбленной?
Флориза, глядя из-за спины Иоланы, прошептала:
— Он колдун. Волшебник, музыкант…
И действительно Эрик уже много раз заставлял всех удивляться своему необыкновенному таланту, который начинал слегка беспокоить Дома Бонифация и слухи о котором уже достигли ушей церковников.
Батильда тоже очень хотела посмотреть на того, кого так ждали ее госпожа и подружка Флориза.
— Он приближается!
— Но… он перешел через ров…
— Он что же… перелетел? Что-то непохоже…
— Он ведь сказал, что это его не остановит!
— Он что, прошел по воде, как наш Создатель?
Иолана в гневе обернулась.
— Батильда! Еще одно богохульство, и я прикажу вас высечь!
Батильда на всякий случай примолкла, но продолжала неотрывно следить за каждым движением трубадура.
Теперь Эрик находился уже у самого основания башни. Потайная дверь была в двух шагах.
Предусмотрительная Флориза сказала:
— Пойду, посмотрю, свободен ли путь…
Она исчезла, но почти тотчас же вернулась и испуганно прошептала:
— Госпожа! Госпожа!
— Пресвятая дева! Что там случилось?
— Стража! Я видела свет фонаря…
У Иоланы замерло сердце. Неужели эти кретины не захотели воспользоваться отсутствием хозяина? Сейчас, значит, они проявляют свое усердие и ходят дозором вокруг замка. А если так, то они наверняка пройдут мимо потайной двери, запрут ее, если уже, не заперли, и, таким образом, отрежут дорогу ночному гостю, и хорошо еще, если они его не заметят и не схватят!
Перегнувшись через карниз бойницы, принцесса де Кревкер окликнула своего любовника:
— Эрик!.. Будь осторожен!.. Дозор!..
Ночную тишину разорвал злобный собачий лай. Значит, стражники уже вышли на обход, взяв с собой для большей уверенности сторожевых псов.
Иолана была в отчаянии, служанки тоже. Все пропало, языческий праздник не состоится.
Эрику остается лишь одно — бежать, исчезнуть, по крайней мере, на эту ночь.
Она говорила все это приглушенным голосом, опасаясь быть услышанной; она боялась быть застигнутой врасплох, боялась за любимого…
Эрик стоял у подножья башни. Казалось, он еще улыбается…
Он снова коснулся рукой струн цитры, и вдруг…
Эрик оторвался от земли, плавно взмыл в воздух, с легкостью бабочки поднялся к бойнице, где шесть женских рук подхватили его и втянули внутрь комнаты.
Женщины до сих пор ничего не могли понять в происходящем.
Только разве дело в этом? Он здесь. Внизу идет дозор. Пляшет свет фонаря, который держит в руке один из стражников. Собаки нюхают воздух, крутятся на месте, заливаются лаем, потеряв след, оборвавшийся так неожиданно и непонятно.
Стражники продолжают обход. Им нечего доложить своему начальнику.
Чуть в стороне из-за кустов скользнула тень человека. Он все видел. Осеняя себя крестом, он трясся от ужаса, уверенный, что присутствовал при проявлении дьявольских козней. Затем он бросился к потайной двери подземного хода и начал так стучать, что поднял на ноги всю стражу. Ему открыли…
Он умолял разбудить дома Бонифация; он должен его видеть, он должен сделать ему ужасное признание.
Иолана и Эрик посмотрели друг другу в глаза и нежно поцеловались. Затем, по знаку госпожи, Батильда и Флориза приблизились к нему, взяли из рук цитру и принялись раздевать его…
Пламя восковых свечей, запах бесчисленных роз, в которых утопала комната Иоланы — все сливалось в терпкий, и в то же время нежный аромат. Все сталкивалось, смешивалось, порождая атмосферу таинственности.
Теперь женщины могли, наконец, рассмотреть обнаженного трубадура, с улыбкой лежащего на постели. Они все еще были потрясены и очарованы фантастическим видением, которое произошло у них на глазах. Подумать только, ведь он одним прыжком, легко и без каких-то видимых усилий, преодолел высоту порядка сорока шагов, отделяющую бойницу замка от твердой земли и от рва, заполненного водой! А ведь и хозяйка замка, и служанки уже хорошо знали Эрика. Им было известно о его необыкновенных способностях исцелять болезни, предсказывать будущее. Сын простого горожанина из соседнего города, Эрик вдруг приобрел способности, которые совершенно не укладывались в сознании. Он рос мечтательным мальчиком, ему больше по душе было перебирать струны своей цитры, чем орудовать метром, которым отец отмерял сукно в своей лавке. Теперь же молва о нем разнеслась далеко. Иолану он встретил в то время, когда племянница де Кревкера, удалив от себя стражу и служанок, прогуливалась по лесу. Их сердца, открылись друг другу, несмотря на различие в сословиях.
Иолана с наслаждением смотрела на своего возлюбленного. Ему было двадцать лет, он обладал мускулистым, но гибким телом. Его красивое лицо со слегка иронической улыбкой обрамляли длинные волосы, как это было принято у молодых людей того времени.
Батильда и Флориза уже сбросили свои одежды и, обнаженные, торопились закончить последние приготовления к предстоящему ритуалу…
Пышная, округлая Батильда и изящная, смуглая Флориза являли собой прекрасные цветы любви, но молодой человек смотрел только на Иолану. Прямая и строгая, Иолана все еще была в своем длинном платье и в островерхом головном уборе, который делал ее еще выше ростом. Но под складками платья угадывалось сладострастное тело, вызывающее настоящее чувственное наслаждение.
Освещение было очень яркое, так как добавили еще факелов и свечей. Дорогие драпировки свешивались с каменных стен, и сказочные фигуры на них как бы оживали.
Эта атмосфера, присутствие девушек, вызывающих желание и страсть — все это еще более подчеркивало головокружительную красоту Иоланы.
И, кроме того, розы, обласканные, светом свечей этой обители любви (Батильда была все-таки права, назвав ее часовней) погружали молодых людей в состояние сна наяву, им казалось, что они вступают в новый, неизведанный мир.
Иолана приблизилась, сделала нетерпеливое движение. Девушки подбежали к ней и, под
