– Я так понял, у него нет семьи.
Воздух сотряс победный рык.
– Ага! Вот оно! Слушай меня в оба уха! А то профукаешь свое счастье. Знаешь, зачем монах удочерил ее? Чтобы, когда он помрет, было кому передать виноградники. Но по их законам, за исключением отдельно оговариваемых случаев, наследником земли может стать только мужчина. Сыновей нет. Значит, виноградники получает будущий муж твоей Марго!
– У тебя пьяный бред. Если бы оно было так, Иштван честно женился бы на богатой наследнице вместо того, чтобы тайно увозить ее на Ледяшку. Она была влюблена в него по уши.
– Он не в ладах с законом. Потому и не женился. Других объяснений тут нет, и не ищи. И кстати, кто сказал, что он не планировал этого в будущем, не дожидался некоего нужного момента?
Морган сжал пальцами переносицу, пытаясь собрать расплывающиеся мысли. Учитывая принцип действия яда, предположение Арра может оказаться не слишком далеким от реальности. Кем бы ни был Иштван, с его стороны было бы странно не обратить внимания на виноградники. Вряд ли он состоятельнее Лишинна. Если и так, его имущество нажито нечестным путем. А социальный статус? Уж здесь-то Иштван точно проигрывает.
«А ты, голодранец, тем более», – издевательски прозвучал голос в голове.
Морган опрокинул в себя остатки пива, заливая печальный факт, и хмуро пробормотал:
– Я тоже буду не в ладах с законом.
– С нашим – да. Поначалу. Небожитель очень сильно на тебя обидится. Но обида испарится, как утренняя роса, едва он узнает, где ты закрепился. Долины. М-м-м… – томно простонал Арр. – Такой лакомый кусочек. За Долины тебе все простят.
– Нас в Долинах ненавидят, ты же знаешь.
– Лишинн ненавидит того, кто спас жизнь его единственной наследницы? – Снисходительно- недоверчивый смешок. – Не фантазируй.
– Он… – Морган замялся. – Мы не виделись. Я довез ее до деревни и оставил. Он ничего не знает. И Марго тоже. Я солгал ей.
Арр тихо присвистнул. Глотнул пива. Сел, спустив на пол ноги, и наклонился вперед, будто собираясь сообщить нечто сверхважное и сверхсекретное.
– Мор, признайся честно, кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты очень глупый?
– Мать повторяет это как мантру.
– О! – Арр поднял вверх палец. – Мудрая женщина! Ладно. Еще не поздно все исправить. Выкрадываешь девчонку. С ее согласия или без – не важно. Ставишь ей несколько синяков.
– Ты не перевозбудился ли, а? – Не нащупав своих сапог, Морган метнул в Арра одну из наволочек. Увы, содержимое оказалось недостаточно тяжелым, а реакция Арра, спасающего свое пиво, молниеносной.
– Я же не сказал кулаками, дурень. Синяков можно наставить более нежными частями тела. Потом разрываешь на ней одежду, купаешь в канаве и затраханную до полусмерти привозишь папочке. Сообщаешь, что отбил у разбойников. Все! Герой достоин награды. Деньги, разумеется, благородному воину ни к чему. Твоя малышка будет кипятком писать от такой авантюры. Даю яйца на отсечение, Лишинн ухлестывал за ее мамашей.
– Арр, ты трепло, аферист, вор и мошенник. – «Я тебя обожаю». – Что в твоих дурацких наволочках, шкуры?
– Снежная лисица. Я бы вернулся позже, если бы не встретил этого дурачка, который вез их на санях. Увидел краешек и… – Арр зачмокал языком, а потом самодовольно захихикал. – Он так мало за них просил, что я даже не стал применять Дар.
– Какое достижение. Он наверняка их где-нибудь украл. Есть там еще что-нибудь? – Морган свесился с кровати и постучал кружкой по пустому бочонку. – Сбегай за вторым.
– Обоссышься, – безапелляционно отрезал Арр.
Морган долго насиловал свои одурманенные хмелем извилины, пытаясь вытянуть из них достойный ответ, но мозги объявили забастовку. И он зловеще пообещал:
– Опознают хозяева свои шкурки на базаре, и тебя за яйца подвесят. А я изобью тебя за все, что ты сегодня сказал. В кровь. – Морган фыркнул и прокривлял: – Аррой Лишинн-Тике. Покойник! Слышь? Ты покойник! – Он приподнялся на локте.
Арр не слышал, он спал.
Полночи Морган витал в облаках. Не придет ли Арр к выводу, что безопаснее привезти Марго сюда? Она выдержит образ жизни, который они ведут. Арр поможет объяснить ребятам появление в отряде чужачки. А дальше? Искать Иштвана можно долго. И Арр, похоже, не торопится его найти. Далекая звезда вдруг стала невероятно близкой, и Морган всем телом ощутил ее жар.
Он закрыл глаза и буквально через мгновение, как ему показалось, открыл их от громких ударов в дверь. Рука машинально выдернула из-под подушки осадный нож. За окном успело рассвести, скандалист, судя по производимому им шуму, успел выспаться и плотно позавтракать, а Арр – натянуть штаны. Гость так и застал Моргана сидящим голышом на кровати с обнаженным клинком в руке. Они обменялись сдержанными кивками, после чего незнакомец беспардонно указал Арру на дверь. Морган, зевая, убрал нож, набросил на бедра простыню.
– Это мой советник. Он остается.
Мужчина бросил на Арра неприязненный взгляд.
– Моя информация не предназначена для ушей преступников.
– Ты, крыса тыловая! – зарычал Морган. – Он остается, или ты проваливаешь.
– Все в порядке, – успокоил его Арр, похлопав по плечу. – Я спущусь за завтраком.
Поджав тонкие губы, мастер клинка-и-жезла впился осуждающим взглядом в перевернутый бочонок и кружки, валяющиеся в полувысохших пивных лужицах. Арр не ошибся: парень определенно принадлежит к когорте тех, для кого все находящееся за пределами собственного двора – не более чем гигантская куча дерьма, в которой изредка поблескивают алмазы их смертоносных творений. Мастер терпеливо выждал, пока Арр оденется и исчезнет из зоны слышимости. Только после этого выдвинул на середину комнаты стул, уселся на него и соизволил представиться:
– Я Ацай Эмбл, отец Тойвы. Моя дочь хотела искать тебя сама, но я запретил ей путешествовать вне отряда.
Морган ощутил холодок внутри.
– Что она вспомнила?
– Всадника. – Ацай буравил его взглядом и молчал.
«Ах да… Ждет, когда откроюсь».
Морган сбросил защитную сеть, утешая себя тем, что мастера клинка-и-жезла обычно брезгливы и Ацай не полезет в его Манну настолько глубоко, чтобы разглядеть в ней крупинки «цветочной пыльцы» и прочувствовать всю гамму тянущихся за ними эмоций. Сознание вмиг заполонили вековые деревья: он на краю поляны, на месте Тойвы, смотрит ее глазами на медленно приближающуюся фигуру в темно-зеленом плаще до щиколоток, с золотистой окантовкой и боковыми разрезами для удобства езды верхом. Высокий стоячий воротник прикрывает лицо до носа. Под плащом мелькают серые тканевые штаны и серая рубашка. Густые темные волосы, ниспадающие до груди, расчесаны на прямой пробор. Колышущиеся тени от листвы деревьев не позволяют разглядеть цвет глаз. Кажется, карие или синие. Рука в кожаной перчатке протягивает сверток величиной с ладонь и толщиной в два-три пальца. На ощупь внутри что-то похожее на семечки – шуршащее и сыпучее. Фантом незнакомца пуст, как у мертвеца и… у Иштвана. Впрочем, девушка могла в тот момент быть закрытой или уже околдованной – в обоих случаях восприятие нарушено.
– Она не понимает, как он ее околдовал, – пророкотал голос Ацая. Картинка рассыпалась. – У нее просто возникло чувство, будто внутри что-то рухнуло. Она приняла у него сверток, потом куда-то скакала верхом, прошла врата. Помнит большое озеро. Потом – снова в седле и снова врата. Дальше полное забвение. Как и почему она пыталась себя убить, не помнит. Ее смотрели четыре целителя и не смогли увидеть ничего сверх того.
Морган потер никак не желающие открываться полностью веки. Ждал, ждал вестей от Тойвы. Дождался на свою голову. Семена и озеро…
