22 июня. Черный день календаря.

войсковую, тщательно ее замаскировать;

в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно;

г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;

д) никаких других мероприятий без особого рас­поряжения не проводить.

Тимошенко. Жуков. 21.6.41 г.».

С этой директивой Н.Ф. Ватутин немедленно выехал в Генеральный штаб, чтобы тотчас же пере­дать ее в округа. Передача в округа была закончена в 00:30 22 июня 1941 г.

САМЫЙ ДЛИННЫЙ ДЕНЬ

На земле, в небесах и на море

Наш напев и могуч и суров:

Если завтра война,

Если завтра в поход,

Будь сегодня к походу готов!

Песня 1930-х гг.

Диверсионные группы так называемого «учебно­го полка 800 Бранденбург» — подразделения вер­ махта, специализировавшиеся на операциях с пе­реодеванием с целью введения в заблуждение ох­раны важных объектов, проникавшие на советскую территорию, оказались в числе тех немногих сол­дат вермахта, кто не слышал обращения Гитлера ве­чером 21 июня. Именно они, переодетые в форму командиров Красной Армии, первыми разорвали тишину раннего утра 22 июня 1941 г. на советско- германской границе. В первый день войны «Бран­денбург» захватил мосты через Буг на шоссе, веду­щем к Киеву. «Бранденбургерам» еще предстояли многочисленные захваты мостов, плотин, узлов дорог от Буга до Пятигорска. Они меняли форму, знаки различия, «полуторки» на «Студебеккеры», винтовки и револьверы — на автоматы с дисками, всегда оставаясь тенями, предвещавшими удар танковых клиньев.

Вспоминает сержант В.Ф. Осауленко, встретив­ший войну в 18-м Отдельном артиллерийско-пулеметном батальоне 62-го Брестского укрепленного района: «Когда [днем 22 июня] шли через северный гарнизон, увидели группу — 7—8 солдат. Мы подо­шли к ребятам. Они рассказали, что их командир, младший лейтенант, ставил им боевую задачу. По­дошел некий капитан и закричал: «Ты что говоришь, сволочь?!» и выстрелил в этого парня из пистоле­та. Их шпионов, диверсантов была огромная мас­са. Надо было обратить внимание, что они были одеты в новую нашу форму. Это была в основном форма наших капитанов и майоров. У них был не-

Противотанковое орудие прикрывает продвижение пехоты через железнодорожную насыпь.

который запас слов. Потом они ездили и на мото­циклах, и на велосипедах. Единственное, что, сколь­ко я их видел, три или четыре человека, они все были одеты с иголочки, чего у нас не было. Так что вот это их выдавало сразу».

1 В 3:30 утра вслед за «тихой» фазой операции последовали залпы артиллерии и стрекот пулеме­ тов.

Боевые действия 22 июня по своему характеру четко делятся на несколько групп: сражение в воз­духе, столкновения войск на земле и цепочка опе­раций на море. В свою очередь, события на сухо­путном фронте существенно различаются на на­правлениях главных ударов вермахта, на второсте­пенных направлениях и на границе с союзниками Германии. События в этих группах развивались по сходным сценариям в разных округах. Поэтому име­ет смысл рассказать о событиях в каждой из групп, двигаясь с севера на юг, от Прибалтийского особо­го военного округа до Одесского округа.

«На земле… » На направлениях

главных ударов

Характерной чертой немецких наступлений на направлениях главных ударов было использование крупных механизированных соединений. Как уже было сказано выше, в нападении на СССР были за­ действованы четыре танковые группы. Каждая тан­ковая группа наступала по двум направлениям, на каждом из которых двигался моторизованный корпус. Немецкая школа предусматривала ввод в бой танковых соединений плечом к плечу с пехотой, вхо­дившей в состав моторизованных корпусов. Танко­вые дивизии корпусов получали свою собственную, пусть и достаточно узкую полосу наступления. Во втором эшелоне находились чаще всего моторизо­ванные дивизии. Иногда немцами применялось так называемое «перекатывание» танковых дивизий через наступающие в первом эшелоне пехотные дивизии. Последний вариант был идеологически близок к советским представлениям о применении крупных масс танков. Советская школа предлагала взлом обороны противника пехотой с последующим вводом танковых соединений в прорыв или, по крайней мере, для прорыва второй полосы оборо­ны. У каждого из вариантов были свои достоинства и недостатки. Ввод танковых соединений в прорыв позволял избежать их потерь в ходе взлома оборо­ны противника. Использование механизированных соединений в первом эшелоне наращивало силу первого удара по обороне. Ввод танковых дивизий в бой в середине дня 22 июня, т.е. «перекатывание» через пехоту первого эшелона, был применен нем­цами на юге, в 1 -й танковой группе. Остальные тан­ковые группы ставили танковые дивизии в первый эшелон, и они пошли в бой уже в первые часы вой­ны в выделенных им полосах наступлений. В целом за счет массирования сил и средств немцам уда­лось достичь большой силы ударов.

Особую роль построение главных сил вторже­ния в один эшелон сыграло в специфической об­становке первого дня войны. Непосредственно на

Тяжелые орудия ведут в глубь советской территории.

границе находились отдельные батальоны дивизий армий прикрытия, неспособные оказать серьезно­го сопротивления. Мощный первый удар позволял сразу же глубоко продвинуться вперед.

Окно в Азию. В Прибалтийском особом воен­ном округе раньше всех приняли меры, повысив­шие готовность войск к отражению удара против­ника. Однако округу в первый день войны достался самый страшный удар противника.

Вспоминает оперуполномоченный Тельшайского оперативного уездного отдела НКВД Н.Н. Душанский: «Мы медленно подъезжали к Шауляю. Я видел, что во многих крестьянских домах вдоль железной дороги горит свет. Еще подумал, наверное, листовки LAF (Литовский Активный Фронт) чи­тают, с указаниями к активным действиям. А еще через несколько минут стали бомбить шауляйский военный аэродром Жокня, на котором размеща­лись истребители, и когда поезд остановился на станции, у меня уже не было никаких сомнений в том, что началась война... Я кинулся к своему дому, который находился недалеко от вокзала. Отец, полуслепой, стоял у калитки и ждал меня. Уже не­сколько дней подряд он все время проводил воз­ле калитки, чувствовал сердцем, что я появлюсь. Он сказал мне: «Нахман! Возьми твои пистолеты и беги к своим. Если немцы придут, то тебя сразу убьют!» — «А ты с мамой?» — «Нас немцы не тро­нут. Я у них был