Как хорошо, когда никого нет рядом! Фигура спереди, такая же сзади. Шаги ровные, неторопливые, шаг в шаг, так что мозги полностью отключены и могут делать всё что хотят. Впереди и сзади - разведка, в случае чего - успеет подать сигнал, чтобы выхватить оружие и швырнуть себя за ближайший камень. Мягкий рюкзак не гремит, спальник под спиной смягчает все удары и греет... Хорошо!
Дорога, тянущаяся по холмам, залезает иногда в каменные мешки мрачноватых ущелий, с чистой ледяной водой, которая то струится ручьём, то, гремя, спадает небольшим водопадом.
Мишка любовался россыпями камней, цветами, озёрами, вспоминал вечер на кордоне, думал о том, что Канчен-Та, наверно, уже дома, получила его послание и побежала читать к грамотею из окружения принца, который нудным безразличным голосом перечитывает в десятый раз его неуклюжие строки, а она достаёт из браслетика маленький меч...
- Мечтаешь, Мроган?
Принц подобрался незаметно, видимо, надоело идти в строю.
- Наверно, Верт, а что ещё делать? Ноги сами идут. А ты что, мысли читаешь?
- Ну, все твои мысли написаны на твоём же лице.
- Что? Неужели - все?
- Ну, нет, конечно, но основные - всегда.
- А если не видеть лица?
- Если не видеть, то это, конечно, сложнее.
- Но возможно?
- Понимаешь, половину знания даёт просто понимание обстановки. О чем может думать воин на поле боя? Об атаке, о поражении, о бегстве, о своём горе, если убило друга, и ещё много, о чём. И если знать, что его может волновать, можно догадаться и о его мыслях.
- Ну, так можно, что угодно, сказать. Может, в бою живот схватило, и он думает, как бы не наложить в штаны, а ты скажешь, о своём друге страдает?
- Так я же и сказал - половину. А дальше смотри внимательно. Если рука на брюхе, а взгляд в кусты, то, может и вправду, приспичило. А если на врага смотрит со злостью, а рука на кинжале, это совсем другое.
- Надо ещё догадаться, на что именно обратить внимание, а как?
- А очень просто. Ты, когда слышишь шум в кустах и не видишь, что там шумит, ты что делаешь?
- Слушаю дальше, смотрю...
- Значит, увеличиваешь знание?
- Ну, конечно! Зрение подключаю, подхожу ближе...
- А если не можешь ни видеть, ни слышать?
- Да ты что, Верт, смеёшься? Сам же сказал, нужны знания.
- Но знания ты получаешь от ушей, глаз, языка, кожи, так?
- Конечно, от чего же ещё?
- Но ты же не всегда видишь сам объект? Например, ветка качается, и ты соображаешь - это значит, что птица улетела! Хотя её уже и рядом нет. Правильно?
- Ну и что это значит?
- А то, что ты всегда анализируешь не только то, что чувствуешь, но и то, как это могло произойти, думаешь, короче.
- Ну, если ты такой умный, то скажи, о чём думает Крен, впереди?
- Да очень легко!
- Ну, давай, давай!
- Он думает: 'Когда же, будет проклятый привал и я, наконец, вытащу этот дарков камушек из ремня на ноге!'
- Ну, Верт, ты даёшь! Хотя, ещё о жратве тоже!
Это уже вполоборота отвечает худой Крен, который, оказывается, от скуки, всё слышал, и тогда Мишка замечает, что он и впрямь, немного вывернул ногу и прихрамывает, видимо, ему, действительно больно.
- Только, не пойму, гонец, вас этому учат, что ли?
- А ты побегай в одиночку со свитками, начнёшь камни слушать, лишь бы в неприятности не попадать...
- Ну а дальше? Что в голове у Кайтара?
- Проще простого, он соображает, что скажет отец про его девчонку, разрешит ли ему жениться раньше времени и очень хочет развернуться и двинуть назад, в долину со скоростью раненого аргака.
- Почему ты так решил?
- А посмотри, как он иногда поглаживает её колечко на ходу, а на привалах даже в кусты бегает, держась за подарок!
- Кайтар, а Кайтар! Отец не даст жениться! Ты ещё сосунок! - весело и язвительно кричит Крен, которого этот разговор отвлёк от болячки.
Пашка вздрагивает, не оборачиваясь, грозит кулаком, потом зыркает в нашу сторону назад и, видя ржущие рожи, сам улыбается:
- Да, ладно вам! А может, разрешит?
Мишка, немного ошарашенный, думает о том, какой он всё же ненаблюдательный, а принц, оказывается, не зря называется Охотником. Они всё также шаг в шаг идут по 'дороге', ноги сами знают, что нужно делать.
- А если совсем ничего не видно, не слышно?
- Так не бывает. Но я понял, ты не об этом спросил. Другие не поймут, а ты - сможешь. Когда ты кидаешь камень, то думаешь, вспоминаешь, отдаёшь приказ руке, эти действия требуют работы от головы и их можно услышать, это несложно, трудно только выделить из всех мысли одного ирита. Или любого дивого существа.
- И как быть?
- Если все кричат, а ты хочешь услышать одного, то что тебе нужно делать?
- Не знаю... Никогда не задумывался... Я как-то настраиваюсь, чтобы слышать одного, а других - нет.
- Ну, правильно, настраиваешься. Когда ты смотришь на ядовитую керзу, то не замечаешь ни кустов, на которых она сидит, ни камней вокруг, а только её! Вот тебе и ответ.
- Ну, это я, как раз, понимаю. А как чувствовать сами мысли?
- Те, которые остаются в голове, никак. А вот приказы, которые отдаёт чужая голова своему телу, предмету, другому ириту, можно заметить, они долго витают вокруг своего владельца, как круги в воде и эти круги можно услышать, анализировать, обдумать.
- То есть, сейчас идёт двенадцать ребят, и я могу расслышать каждого?
- А зачем тебе - каждого? Я же об этом и толкую! Сможешь расслышать только общий шум! Напрягись, Мроган! Пойми - трудно выбрать. А выбирать ты будешь кого? Того, кто тебе сейчас важен. Од- но-го! Если ты собираешь ягоды, то не видишь камни, они тебе не нужны. А если стоишь в дозоре, не будешь слушать шум ручья, будешь ловить шорохи шагов, твоя голова сама перестраивается и слушает только то, что нужно. Ну, вот и слушай!
- Верт, я сейчас вообще ничего не чувствую! А если почувствую, то как я узнаю, кого именно я
