кандидатом для вступления в клуб. С ним здоровались за руку: ведь он мог запросто поддержать беседу, к примеру, о достоинствах ИM3-8.107. Или поучаствовать в особо жестоком споре:
– Фэт Бой – основа. Роуд Стар – жалкое подражание!
Категоричность утверждения более чем предвзята: если ягодицы давят сидушку Фэт Боя, говорить иное, как плюнуть в собственный компот.
– Возможно. Но точно не жалкое. – Хитрый прищур, спичка перекатывается от левого уголка рта к правому.
– Объяснись, – подобным тоном вызывают на дуэль, предварительно хлопнув мордашку врага надушенной парфумом перчаткой.
– Ну, для начала: Толстячок на высоких оборотах вибрирует значительней Звезды. Из-за меньшего объёма движка.
– Далась тебе эта дрожь!
– Согласен, ерунда вроде. Если б не одно но: от вибрации раскручиваются гайки и болты.
– А дробовик выхлопных?! Это ж сказка! Опера! Звук! Куда там япошкам!
– Звук? Ну-ну, это важная характеристика для круизёра. Куда важней, чем крутящий момент, который у Звезды больше – при меньшей мощности и расходе топлива.
Верный признак отсутствия достойных контрдоводов – невнятное лепетание о дизайне и эргономике и, мол, не зря Шварцнеггер в «Терминаторе-2»… и вообще…
Добродушный смех, похлопывание по загривку – оппонент немеет и наливается кровью. Он даже не подозревает, что при желании Охотник также легко раскритикует Ямаху Роуд Стар: и неудачный предок Сильверадо, и слабые передние тормоза, и...
Любой мясник в курсе, как разделать тушу: ошеек, рёбра, грудинка. Прежде чем от костей отделять поясничную часть, обрежь сосуды, оттяну почку. Это элементарно. Это профессионализм. Если желаешь постичь суть охоты, разберись в анатомии хищников.
Частенько Охотник просыпается ночью, в подробностях представляя, как бы он приручил своего зверя. Купить дикого скакуна фирмы… да любой конторы. Сначала отрегулировать подвеску, измеряя провисание, отдельно для амортизатора и вилки. Затем – карбюратор: добиться необходимого распределение мощности, меняя распылители. Трамблёр, шкивы, бензонасос – перебрать и покрасить. Передний тормоз – к чёртовой бабушке. Вместо резиновых подножек – хромированные. Вместо сдвоённой фары – одиночный направленный прожектор. Удлинить задний багажник и заменить обшивку кресел…
Стая «оборотней» слишком близко подпустила Охотника, сегодня после заката ей придётся расплатиться за беспечность.
Охотник долго не мог выбрать жертву. Но позавчера он, наконец, определился: Харлей Икс Эль 1200 Спортстер Кустомс, ярко-алый окрас и компоновка, нестандартная для жеребца известной фермы-производителя. Зря всё-таки наездник Спортстера «не заметил» протянутую руку, зря.
Сегодня, после заката.
Охотник возбуждён, он мечется по квартире, как пёс, посаженный на цепь. Он заваривает чай и выливает остывшее пойло в унитаз. Скоро. Предчувствие свежего масла на асфальте окрыляет. Надо успокоиться, унять дрожь. Иначе сюрпризов не избежать.
Сумерки: мягкие полутени и гитарные аккорды во дворе. По ящику – бесконечность сериалов. Чёрно-белое фото на стене: отец, ещё молодой, в форме капитана ГАИ. Безусое лицо, шарнир локтя изогнут – кисть властно удерживает полосатый жезл. Ещё молодой отец, ещё сильный. А потом он запил…
Пора приготовить оружие.
Охотник, не включая света, щёлкает шпингалетом кладовки. За вторым рядом стеклянных банок с разносолами, спрятано чудо инженерной мысли, спроектированное для расстрела Харлея. У обычных людей слово «оружие» ассоциируется с автоматом Калашникова и тесаками времён рыцарских схваток Обычное заблуждение.
Заскрипел продавленный диван. Скорее! – патроны во внутренний карман куртки, и тихонько, чтоб не услышали домашние, в коридор. Придержать пальцем язычок замка, высморкаться у мусоропровода. Два этажа вниз пешком, и уже там вызвать лифт.
Створки раздвигаются. Многослойные граффити, застарелая вонь мочи. Падение на дно высотки. Мимо бабульки-вахтёрши, выжившей из ума маразматички постпенсионного возраста – дверь пинком. Город встречает комариным зудом и хрустом битого стекла под каблуками. Спальный район следит за движениями Охотника: свой идёт. Свой вдыхает смрад выхлопов и переполненных мусорных баков.
Ржавый скелет карусели. Редкие светлячки фонарей. Асфальтовые тропы тротуаров. Это есть территория брачных игр половозрелых самцов и нерожавших самок. Для одержимых жаждой – водопои ларьков: отрывистое, змеиное шипение вскрываемых пивных бутылок. И охота – другая, мерзкая, с предлогом «сигаретки не найдётся?» или вовсе без лишних слов куском арматуры по затылку.
Скоро стемнеет. Взгляд на циферблат: пока по графику, но лучше бы с запасом. Не помешает.
Бомбоубежище метро. Турникеты, глотающие жетоны, и черви-поезда. Мальчик-даун слюняво клянчит копеечки: покусцать, хосцу покуссцать, хосцу... Привычно отвернуться, не замечать: на всех не напасёшься.
Всплытие.
Два квартала бегом.
Вот она, кирпичная пятиэтажка, древняя, как библейские пророки. Рядом – стойло для авто, огороженное рабицей. Спортстер там же: прохлаждается в ожидании хозяина. Смертничек, ха-ха.
Баскетбольная площадка, удачный угол: отлично просматриваются подъезды и стоянка. Юные мамаши гуляют с колясками допоздна. Подозрительный тип в пальто интересуется игрой тинэйджеров.
– Мальчик, можно тебя на минуточку, мальчик! – у типа есть брюшко и галстук.
– Чо надо? – прыщавый паренёк поправляет козырёк бейсболки, на шампуры пальцев нанизаны стальные перстни; украшение? – ха! – рассечённая бровь, вмятый висок.
– Мальчик, хочешь, я сделаю тебе… ну… ты сам понимаешь… ну-у… – наивность чужака поражает Охотника. Извращенец обречён: ну кто ж так договаривается? Надо тише, интимней. Тогда есть шанс достигнуть консенсуса.
Но:
– Мальчик, пойми: я тебе буду делать, не ты мне, а я. Понимаешь? Я заплачу. Пять долларов, да? Хочешь пять долларов?
Козырёк медленно сползает на бритый затылок:
– Пять баксов? Хочу, ёлы. Щас-с.
Две команды: десять человек. Оранжевый мяч, подсвеченный фонарями, катится в угол площадки. Разговоры смолкают. Предчувствие свежей крови.
Охотник жадно дышит и едва не упускает наездника. Тот выходит из подъезда, достаёт из пачки сигарету, поклоном приветствуя стариков, оккупировавших лавочку. Чинные, преисполненные достоинства кивки в ответ.
Тварь! – Охотник на взводе, готов хоть сейчас атаковать. Напоследок оборачивается: чужак бежит к чёрному блестящему бумеру. Не успеет.
Охотник так близко к наезднику, что видит, как пепел сигареты осыпается в курчавую арийскую бороду. Назад, в тень. Пот вдоль хребта.
