Она кивнула в ответ. Что и говорить, она уже знала, чем закончится разговор сына и отца. Поэтому решила для себя, что должна сейчас сказать нечто важное:
– Чтобы ни произошло, ты должен знать, что я безгранично тебя уважаю. Ты хороший человек.
Наверное, не самые лучшие слова, но она не знала, что сказать еще. Ведь кроме уважения она больше ничего к нему не испытывала.
Глория направилась к себе, посильней завязав полы халата. Левит долго смотрел на нее, пытаясь понять, что такого произошло между ней и его сыном. В том, что он натворил что-то по отношению к ней, Леонид даже не сомневался.
Антон сидел на диване, вальяжно откинувшись на подушки. Когда отец вошел в кабинет, он лишь усмехнулся:
– Ну, давай, читай мне наставления. Ты же за этим позвал меня?
Леонид скрипнул зубами, но промолчал. Он пересек комнату, остановился у стола и поставил бутылку на край. Среди стопок бумаг он нашел листок, который тотчас показал сыну:
– Что это? Объяснись.
Антон даже не понял, о чем говорит отец. Поднявшись с подушек и поправив на лице очки, он заглянул в текст письма. В первые секунды Антон не поверил своим глазам. Куда-то подевались небрежность и вальяжность. Руки задрожали, выдавая волнение.
– Отец, я все объясню. Это всего лишь маленькое недоразумение, которое я быстро улажу.
Левит взревел:
– Недоразумение? Ты проиграл сорок тысяч. И где, потрудись объяснить, ты найдешь такие деньги? Возьмешь из моего кармана?
– Я отыграюсь.
Леонид смотрел на него словно громом пораженный. Сын открыто заявлял, что играет в азартные игры. При этом в его глазах не было и тени раскаянья и сожаления. Ему вообще было наплевать.
Леонид скрестил руки на груди. С высоты своего роста он с презрением оглядел сына и, сдерживая гнев, прошипел:
– Ты должен решить проблему этим же вечером. Не знаю, как ты это сделаешь, но отыграешься. Своих денег я тебе не дам.
Антон сложил листок вдвое и убрал в карман. Презрение отца сильно задевало его. Хотелось причинить ему ту же боль, что и он. Заставить страдать.
Сын с трудом поднялся с дивана и небрежным тоном, как бы между прочим, произнес:
– Я знаю, что тебя гложут мысли о том, что между мной и твоей любовницей. Так вот, знай, она продажная от кончиков ногтей до туфель. Она не верна тебе.
Это был удар ниже пояса. Леонид сжал кулаки и заорал что было сил:
– Убирайся прочь!
Мужчина схватил статуэтку со столика и запустил ею вслед убегающему сыночку. Она пролетела несколько метров, ударилась о стену и разлетелась на тысячу осколков. Следующая угодила в уже закрывающуюся дверь.
Несколько минут Леонид стоял посреди кабинета, не шелохнувшись. Пока в дверь робко не постучали. Это был Гордей.
– Господин, – он вошел в кабинет на полусогнутых. – К вам прибыл губернатор.
Леонид уставился непонимающим взглядом на управляющего, тем самым глубоко его смущая. Тогда Гордей предпринял вторую попытку:
– Губернатор говорит, что у вас запланирована встреча. Я должен дать ему ответ.
В следующий миг Левит закрыл лицо руками и тяжело вздохнул, потер глаза и наконец ответил:
– Проводи его сюда в кабинет, а заодно пригласи лакея прибрать здесь.
– Слушаюсь.
Одному Богу было известно, чего Левиту стоила эта выдержка.
Глава 15. Закрытая дверь
Глория вбежала в свою комнату и закрылась на ключ. Сжимая платок в руках, она расхаживала по комнате, словно львица в клетке.
Наверняка этот недоносок уже все рассказал Леониду. Да еще и во всех красках. Куда ж без этого. У него язык ведь змеиный.
Она резко остановилась и посмотрела на шкаф. Несколько секунд принимала решение, затем бросилась к его дверцам. Там, внизу, среди многочисленных коробок лежал собранный служанкой саквояж.
Глория быстро вынула его и открыла. Внутри уже лежали драгоценности, меха, золото. Все, что представляло ценность, и на крайний случай можно было продать.
В дверь громко постучали. От неожиданности Глория подскочила на месте и огляделась. Стучалась явно не служанка и не управляющий. Звук был таким, словно дверь пинали ногой.
Глория робко подкралась и тихо спросила:
– Кто там?
– Открывай, – это был Антон. – Или я вышибу ее ко всем чертям.
Она едва не расплакалась от страха:
– Что тебе нужно? Уходи или я закричу.
– Детка, мне нужны деньги.
Глория отпрянула от двери:
– Я заплатила, как мы договаривались. Ты обещал, что оставишь меня в покое.
За дверью слышался легкий шорох, затем злой смех:
– Не будь идиоткой, десяти тысяч мне недостаточно. Мне нужно больше.
– Но у меня больше нет. Я отдала тебе все, что было.
Антон тяжело дышал. Этот запах, исходивший из его рта, проникал уже в комнату. К горлу подступил комок тошноты.
Он не унимался. С новой силой задергал за ручку, требуя открыть дверь. Когда Антон не услышал ответа, то угрожающе прошептал в щель:
– Сегодня вечером, ровно в десять, я буду ждать тебя на том самом месте, где взял тебя. Каморка будет открыта. Ты придешь туда одна, без своей служанки и принесешь для меня тридцать тысяч. Иначе можешь собирать свои манатки и убираться ко всем чертям из этого дома.
– У меня нет такой суммы.
– Значит, прямо сейчас собирай свои тряпки.
– Ну, хорошо, – она ненавидела себя за свою слабость. – У меня есть бриллианты и рубины. Думаю, их хватит тебе с лихвой.
– Вот и умница, детка!
Напоследок он рассмеялся отвратительным смехом и хлопнул по двери кулаком. Несколько минут Глория смотрела на закрытую дверь, вслушиваясь в удаляющиеся шаги.
Затем она посмотрела на свои руки и вдруг расплакалась. Мимолетная слабость позволила подумать о том, отчего она не может контролировать ситуацию?
Какой-то сопливый юнец смеет указывать, что и как она должна делать. Забавляться ею, словно куклой, не встречая сопротивления.
Глория смахнула слезы и посмотрела в окно. Она должна найти способ поставить его на место. Заставить молчать.
Едва она подумала об этом, как решение проблемы само собой пришло в голову. Женщина направилась к столику и позвонила в колокольчик. В дверь постучала служанка, и Глория открыла замок.
– Помоги мне привести себя в порядок. Я должна выглядеть достойно и не вульгарно.
– Для господина?
– Нет, у меня другие цели.
Спустя сорок минут, Глория стояла напротив зеркала и смотрела на свое отражение. Волосы уложены в валик, в ушах серьги с жемчугом, простое платье с глухим лифом, в руках кожаный мешочек.
Пока служанка прибиралась в шкафу, Глория бесшумно покинула комнату. В коридоре сновали слуги. Навстречу к ней шел Гордей, но она даже не остановилась, когда он ее позвал.
