Вся теория у него в голове.
Внимательно наблюдавший за физиком Щербинин обратил внимание на эту короткую паузу. Всегда щепетильный и любящий точные формулировки Капица не смог, конечно, принизить роль своего самого талантливого сотрудника и близкого друга. Даже в совершенно приватной беседе. Ещё один момент поразил Михаила - Капица говорил как его современник, свободно, без той внутренней сдержанности, которая была присуща любому гражданину СССР того времени. Даже самого высокого ранга.
- Позвольте спросить - Михаил сам не заметил, как перешёл на более светский тон разговора - как это сочетается с вашими словами, сказанными вчера вечером? Про воздействие извне обоих наших миров.
Капица слегка наклонил голову влево и сделал вид, что пропустил завуалированное обвинение во лжи мимо ушей.
- Очень хорошо сочетается - физик сделал движение левой рукой в сторону стоявшего у стула портфеля, словно собираясь что-то достать из него, но на полпути передумал - вы воспринимаете свой переход сюда, к нам, как статическое, уже совершившееся явление. На самом деле, как я об этом уже говорил вчера - он слегка изменил интонацию на этих словах - переход ещё продолжается. Это не сиюминутный процесс, а довольно длительное, как оказалось, явление. Срок его завершения я обозначил достаточно чётко - весна сорок второго года. Потом ничего изменить не получится, но сейчас - он перевёл взгляд с Щербинина на Криницкого и обратно - почему бы и нет? Для смены курса корабля не надо менять направление ветра - достаточно повернуть руль.
- Одним рулём парусник против ветра не развернуть - убирая платок, буркнул Криницкий - я по молодости на яхте ходил, знаю.
- Вот в этом и требуется ваша помощь! - Капица улыбнулся и раскрыл-таки портфель.
- Здесь - он вытащил из него пухлую картонную папку и положил на стол перед харьковчанами - основные материалы. Насколько мне известно, вы можете их отсканировать и переправить по проводам в Харьков? Сами бумаги я должен вернуть в институт - он посмотрел на циферблат крупных наручных часов - до четырнадцати ноль-ноль. Справитесь?
- На слабо берёте? - Криницкий взвесил на ладони рукописный талмуд - максимум через час вернём в целости и сохранности. Сейчас распоряжусь.
Он встал и прижимая папку к телу правой рукой, вышел из комнаты.
Михаил задумчиво проводил его взглядом. Когда дверь за постпредом закрылась и индикатор безопасности на контрольной панели слева от входа успокоительно засветился зелёным, развернулся к Капице.
- Одна мелочь может всё испортить, Пётр Леонидович. Мы фактически на осадном положении, а в самом Харькове начались беспорядки. Может так статься, что данной темой заниматься будет просто некому.
- По причине смены власти и государственного устройства - разъяснил политический момент Михаил, заметив лёгкое удивление физика.
- Бросьте - Капица сделал небрежный жест рукой в сторону, как будто-то действительно что-то отбрасывая - я достаточно хорошо ознакомился с вашей историей. Сейчас у вас бузить некому, революционных матросов, как в Петрограде семнадцатого - лицо физика скривилось, словно он проглотил что-то очень горькое и противное - слава Богу, у вас попросту нет. А немногочисленную толпу возмущённых сограждан довольно легко разгонит ваша жандармерия. Омоновцы, так их у вас сейчас называют?
- Да, и они то же - Михаил не совсем разделял оптимизм известного гостя - с товарища Сталина вполне может, сдастся устроить у нас вторую Финляндию. С военной помощью 'рабоче-крестянскому правительству' из наших коммунистов и тех, кто за черту сбежал в поисках народного счастья.
- Вот как раз вторая Финляндия Сталину сейчас не нужна, можете мне поверить - Капица весь буквально светился безмятежной уверенностью в стабильности попаданского мира - только внешнеполитических проблем СССР сейчас не хватает. Смотрите, что в мире происходит. Гитлер осваивает захваченные территории и усиленно сколачивает Европейский Союз, Англия выведена из войны в Европе, в стране фактически двоевластие, Америка спешно вооружается и вот-вот сцепится с Японской империей. Пёрл-Харбор вы, своим появлением, отменили, но будет какой-нибудь Гуам или очередной взрыв миноносца, как в Гаване. Советский Союз нейтрален и успешно торгует со всеми участниками мировой шахматной партии.
- Бжезинского прочитали? - усмехнулся Щербинин. Сказать 'начитались' он не решился.
- Да, начал недавно - Капица слегка споткнулся на вопросе и продолжил, помогая себе активной жестикуляцией - Война, по крайнеё мере в Европе, сейчас перешла в латентную фазу. Идет осмысление полученной от вас информации, сильные мира сего в раздумьях - пятьдесят миллионов погибших за передел вашего мира для нас невыносимо большая цена. Это кажется вам смешным? - воскликнул Капица, заметив улыбку Щербинина.
- Нет, Пётр Леонидович, нет. Это было бы смешно, если б не было так грустно. Вспомните, ведь точно так же рассуждали правители Европы лет тридцать назад. Никто ведь тогда не хотел воевать бессмысленно долгие годы, верно? Точно так же сейчас - даже зная о том, что случилось у нас, мысли о переделе мира так никто и не оставил. Ни в Европе, ни в Америке, ни в Японии, ни у нас, в Советском Союзе. Цена пугает, а цель остаётся неизменной. Значит, всё ещё впереди. Даже с нашим умиротворяющим фактором.
Щебинин посмотрел на уже успокоившегося физика и резко переменил тему дискуссии.
- А в советский атомный проект вас ведь не взяли, верно? Ни вас, ни Ландау, ни других будущих подписантов.
- Откуда вам ..... это известно? - ошарашено спросил вице-премьера Капица.
- Оттуда же, откуда сейчас черпается мнимая умиротворённость вашего мира - Михаил не стал играть с Капицей в поддавки - из наших архивов. В широком, разумеется, смысле этого слова. Список публичных имён создателей атомного оружия что у нас, что в Штатах общеизвестен. Достаточно взять его и посмотреть - кто остался в 'открытом доступе', а кто нет. Ни Курчатова, ни Харитона, ни Зельдовича и многих других сейчас днём с огнём не найти. Зато вы, например, не только не переехали куда-нибудь ближе к Уралу, но и весьма преспокойно беседуете с представителем антисоветского, давайте не будем это скрывать, общества. Какой же вывод можно сделать из всего вышесказанного? Совершенно однозначный, не так ли?
Теперь пришла пора с гневом высказаться Капице.
- Неправильно думаете, молодой человек! Повторение пройденного когда-то и кем-то не доставляет никакого удовольствия естествоиспытателю. Низкий класс, технарская работа. Напрасно вы решили, что как учёный я сейчас бесполезен ...
- Помилуйте, Пётр Леонидович! - запротестовал Щербинин, подняв обе ладони для пущей убедительности своих искренних слов - ничего, кроме политических обстоятельств, я не имел в виду! Честно!
- Хорошо, если так - Капица слегка успокоился, одернул задравшиеся пиджачные рукава - хорошо - он посмотрел на раздосадованного собственной оплошностью Михаила - политические обстоятельства, что б их ... Ладно, забудьте.
Капица замолчал, глядя куда-то в пространство, Михаил терпеливо ждал.
- Если появляется возможность заглянуть за порог своего мира, очень глупо ей не воспользоваться. Новые миры, новые Земли ... Чужие и так похожие. Люди, которые живут там, за горизонтом событий. Вот вы, например, смогли застать тех, кто жил за семьдесят лет до вас! Разве это не чудо?!
- Чудо в том - Михаил отвечал, осторожно подбирая слова. Пафоса Капицы он так и не понял - что ни одного 'дубликата' мы не нашли. Нет, как оказалось, людей, которые одновременно живут по обеим сторонам перехода. В младенчестве и старости одновременно. Ни одного.
Капица кивнул, словно получив подтверждение собственным мыслям.
- Закон сохранения души, единственной и неповторимой. Можно пройти только туда, где ты уже мёртв или не родился. В какой-то степени это решение проблемы ...
Он резко замолчал, словно сболтнул лишнее. Продолжил после длительной паузы.
- В конце концов, атомная бомба не принесла в ваш мир ничего кроме стабильности. Стабильности
