Поставьте перед собой задачу заполнить свободные файлы в сознании ребенка своей информацией, создать позитивную программу. Тогда чужой, грязной информации будет некуда входить.
МОЖНО взять ребенка в семью, одеть, накормить и даже заставить быть вежливым. Но это не означает, что внутренне он отказался от старого взгляда на мир. Он просто выживает в новых условиях. И будет настороже долго, до тех пор, пока не убедится в реальности ВАШЕГО МИРА. Для того чтобы ребенок принял НОВЫЙ ОБРАЗ МИРА, может потребоваться и год, и два.
Долго? А куда мы спешим? Такие темпы задает природа. Сделать ребенка бандитом или роботом можно, очевидно, и быстрее, а вот чтобы поверить в то, что своей жизнью можно управлять, нужно больше времени и больше усилий.
Итак, общий вывод. Дети часто становятся беспризорниками при живых, но пьющих родителях. В этот период взрослые наносят огромный вред развивающемуся детскому сознанию, привнося в него искаженный ОБРАЗ МИРА. Не отказавшись от привычного НЕГАТИВНОГО ОБРАЗА МИРА, дети-сироты обречены на повторение трагической судьбы родителей. Забрать беспризорных детей из уродующей их среды в детские дома или приемные семьи еще не означает спасти их! Важно заменить уже сложившийся у них НЕГАТИВНЫЙ ОБРАЗ МИРА на ОБРАЗ ДОБРОГО и СПРАВЕДЛИВОГО МИРА. Но этого невозможно добиться прямым вмешательством извне, без риска нарушить что-нибудь в целостной архитектуре сознания личности. Так же как невозможно стереть содержимое компьютерного диска напильником. КИТЕЖСКИЙ ПЕДСОВЕТ
Дмитрий:
— Это свойство человеческого сознания, встретившись с неизвестным, и опасным, подменять тщательное изучение феномена созданием мифа.
Сейчас у нас период мифотворчества на тему детей-сирот. Эх, не хотелось мне об этом, говорить, но приходится соблюдать обет «Честность и искренность». Не всем детям подходит Китеж. Есть те, кому с нами неуютно, кто боится активной требовательности нашей повседневной жизни. Поэтому надо особенно аккуратно выбирать детей, брать в свои семьи только тех, кто сам захотел остаться. Собственно, поэтому мы и обсуждаем прямо на собрании возможность принять нового ребенка в ту или иную семью. В решении такого жизненно важного вопроса не должно быть никакого автоматизма, никакого давления. Жизнь много раз показывала нам, что делать добро надо тоже разумно, чтобы оно потом не обернулось разочарованием и, разрушенной семьей. Максим: — Когда у родителей слишком высокие ожидания, то и разочарование может переживаться острее. Чего только не было в нашей практике. Если не получалось построить отношения с приемным ребенком, пытались найти причину в дурной наследственности, генетической предрасположенности.
Мы не знаем всего о наследственности. Иногда дети действительно стремятся повторить судьбу родителей. Но это, скорее, связано с тем, что именно у родителей они почерпнули самые первые образцы для подражания. Вот они бессознательно и прибегают к этим первообразам в каждом сложном случае.
Одна мама, взявшая под опеку мальчика осетина, как-то сказала: «В нем проснулась родовая память — он стал неуправляем, как все кавказцы».
Некоторые родители от отчаяния апеллируют к дурной карме: «Был таким милым малышом, а пошел в школу, начал взрослеть и теперь проявляет свою истинную природу хама, лжеца, подлеца».
Маша: — В погоне за быстрым и легким пониманием, ситуации происходит подмена научной психологии житейской. В теории никто не пытается разобраться, требуют конкретных советов, вроде, пороть или не пороть. Психология низводится до уровня рецептур: «Что делать, если…»
В некоторых методичках для приемных родителей можно найти советы, вроде: «Объясните ребенку, что вам неприятно его поведение». Так он же специально так себя ведет, чтобы вам было неприятно! Как раз нужно понять, что он вам хочет этим сказать.
В обществе с глобальным нежеланием тратиться на что-либо все направлено вовне, а приемному родителю нужно копать в глубину личности.
Дмитрий: И это — преступление, которое общество не может предупредить. Приемная мама, устав от непослушания или истерик ребенка, решает, что у него плохая наследственность или психологическая неполноценность, или что-то там еще. То есть сама себе выписывает разрешение ничего не делать, а заодно и программирует ребенка на неуспех: «Все равно из тебя ничего не выйдет». Максим: А все потому, что мы ожидаем быстрых результатов своей деятельности и не привыкли жить отрезками год, пять лет, десятилетие. И каждый родитель ожидает, что все произойдет быстро: «До меня ребенок жил одной жизнью, а теперь сразу начнет жить по-другому. Через месяц ребенок, окруженный моей любовью и вниманием, начнет доверять, говорить по душам, помогать по дому, сочувствовать». Или как вариант: «Если ты попал ко мне, то будешь лучше всех». Родитель, часто не зная потенциала нового ребенка, исходит из того, что «нужно дать как можно больше, быстренько наверстать, и тогда он всем покажет». Так ребенок, кроме школы (с нагрузкой, скорее всего для него поначалу непосильной), получает еще кружки, секции и т. п. В этой ситуации он не может быть успешным. Слишком много вызовов. Тогда он начинает защищаться, то есть вести себя плохо. Дмитрий: Альтруизм взрослого часто оказывается замаскированным эгоизмом. Выбирая в свою семью близкого по духу ребенка, мы ищем маленького себя и пытаемся спасти себя в прошлом через него. Не учитывая, что, даже очень похожая на нашу, судьба — не наша. Мария: Еще один миф: «Я услышал в передаче от психолога, что личность формируется до трех лет. Я понял, что, к сожалению, занялся воспитанием ребенка слишком поздно». Макаренко, очевидно, не принимал всерьез этот факт, поэтому у него получалось с любым возрастом. Дмитрий: Но ему помогали сверстники, уже организованные и разделяющие ценности воспитателя. А что 
