Мухаммад не знал. Зато арабский язык отлично знали ветры-духи, 'оседлавшие' его.
Вторая процедура изгнания духов, проведенная на сей раз не Бабой-Ахмадом, а Бабой-Салехом, окончилась столь же успешно, как и первая. Юноша выздоровел: паралич как рукой сняло.
С этого дня Мухаммад чувствовал себя отлично.
'КРАСНАЯ МГЛА'
Несколько лет назад кто-то из читателей моих книг прислал мне по почте ветхую зачитанную рукопись, отпечатанную на машинке под копирку. В письме, приложенном к ней, было сказано, что это копия, снятая с другой машинописной копии, и неизвестно, публиковался ли этот текст где-либо в газетах, журналах, или же бродит он годами по стране лишь в машинописных списках… Текст показался мне интересным. Он был написан в форме газетного очерка. Автор текста некто Г. Пермяков.
Ниже приводится, с некоторыми сокращениями, очерк Г. Пермякова, названный им 'Багровый туман':
'Юрий Зимин взглянул на дневник и, вздрогнув, заметил неизвестно откуда взявшиеся красные пятна. Он осторожно коснулся мизинцем разлившейся багровой жидкости, и она осталась на пальце. 'Вероятно, кто-то шутки ради брызнул краской на мои геологические записи', — подумал в замешательстве геолог.
Он оглянулся, но комната была пуста. Решив не обращать внимания на загадочные пятна, Юрий продолжал работу. Однако красные потеки теперь возникли на его руках. Казалось, некто незримый плеснул на его пальцы яркой густой краски.
'Что за наваждение?!' — удивился геолог, заметив, что его руки теперь оказались как бы в пунцовых перчатках. Он всмотрелся в краску на руках и записях и явственно увидел тонкую пленку кармина. Вскоре красная жидкость залила скатерть, его брюки, сорочку и ремень. Казалось, невидимый волшебный родник источал алую тушь, и она образовала на полу у ног Юрия сплошную лужу краски.
Зимин огляделся по сторонам.
По деревянным стенам бежали ручейки той же загадочной багровой влаги. Преодолевая изумление и страх, геолог посмотрел в окно. Всего десять минут назад там стоял клочковатый белесый туман, а сейчас это были кровавые клубы, вкрадчиво лизавшие стекла.
Багровая жидкость, заполнившая комнату, неожиданно вспыхнула малиновым огнем. Загорелся дневник на столе, заполыхала скатерть. Огоньки побежали по постели, мебели и по стенам. Юрий глянул в окно. За ним грозно колыхалась сплошная стена огня.
'Может быть, это отсветы от далекого извержения вулкана? — подумал Юрий. — Или же какая таинственная химическая реакция?' Он не мог объяснить явление, и ему стало жутко. Впервые он был на Дальнем Севере с научной экспедицией и не знал еще феноменов Заполярья.
А огонь все усиливался. Однако удивительное дело: со всех сторон бушевало пламя, которое не обжигало!
Что-то колыхнулось в воздухе, и пламя приняло цвет свежей клубники.
Юрий подошел к зеркалу, похожему на плоский фантастический рубин. В нем Зимин увидел чужое длинное фиолетово-оранжевое лицо. Волосы вокруг этой незнакомой маски стали неестественно коричневые, а глаза превратились во впадины. Он коснулся рукой головы. Его волосы вздыбились и зажглись тысячами вьющихся огненных нитей. Стараясь не терять самообладания, Юрий усилием воли отвел глаза от призрачного 'портрета в зеркале'.
В комнате вдруг потемнело. Она походила теперь на освещенную красным светом фотолабораторию. В поселке днем не было тока, и, чтобы развеять гнетущий красный сумрак, Юрий достал из ящика свечи. В угрюмой оранжевой полутьме один за другим зажглись четыре желтых неверных огонька. От ласкового потрескивания свечей забегали по стенам живые алые ленты.
И здесь случилось нечто совсем уж неожиданное. Хотя воздух был совершенно неподвижен, одна из свечей вдруг потухла. Юрий чиркнул спичкой, но в ту же секунду сами собой погасли еще две свечи. А еще через секунду потухла и последняя — четвертая, словно незримые пальцы сдавили ее фитиль.
Красная мгла еще более сгустилась.
Внезапно все четыре свечи синхронно сами собой зажглись!
Как ни старался Юрий сохранить самообладание, ужас охватил его. Стало трудно дышать. Гулко стучало сердце… И тут вдруг все свечи опять погасли разом.
Послышался сильный стук в дверь.
— Откройте! — услышал Зимин взволнованный голос товарища по комнате Янкова. Юрий открыл дверь.
Едва войдя, старший геолог встревоженно бросил:
— Видите, что творится!
Глазницы Янкова казались коричневыми впадинами, бледное полное лицо было свекольного цвета.
— Что происходит? — спросил Зимин. — Ничего не могу понять.
— Местные жители говорят, что это 'красная мгла' — редкое загадочное явление Севера и что опасности нет никакой. Весь поселок и вся тундра залиты багровым свечением. Никто не знает, что такое 'красная мгла'. Но безвредность полнейшая. На приборах, компасе и барометре — никаких аномальных показаний.
Юрий, выслушав пояснения Янкова, сказал:
— Я напишу об этом в Академию наук.
Так же внезапно, как и появился, зловещий багровый свет вдруг исчез. Не стало красных и малиновых клиньев огня. Ушла кровавая жидкость с одежды, рук, скатерти, пола и стен. Прежний дневной северный свет, радостный и спокойный, залил комнату. Юрию показалось, что недавний багровый туман был лишь кошмарным сном.
Зимин посмотрел в окно. На улице стлался прежний белый туман. Весело трещали огоньки четырех оплывших свечей. Юрий взглянул на часы. Красная мгла стояла около двадцати минут…
А через две недели Юрий читал ответ, полученный из Института физики атмосферы Академии наук СССР.
'О происхождении 'красного тумана', или, точнее, 'красного свечения атмосферы', сказать ничего не можем. Причиной 'красного свечения' может быть хемилюминесценция — излучение, обусловленное химическими процессами. Конечно, 'красное свечение' не связано с полярным сиянием'.
Юрий тут же пошел в библиотеку поселка и нашел там книгу полярника Леонова 'В высоких широтах', где прочитал: 'Автору пришлось быть очевидцем интересных геофизических явлений в Арктике. Я и мои товарищи наблюдали в пасмурный, с небольшим туманом, день странное и пока ничем не объяснимое свечение атмосферы. 10 июля около четырех часов дня местного времени, сидя за столом у окна, я вел записи. Вдруг комната и молочно-белый туман за окном вспыхнули красным светом. Первая мысль у меня была о пожаре. Я вскочил с места и, выбежав из помещения, кинулся к находящимся близ дома постройкам. Огня нигде не виднелось, но вся окружающая атмосфера и туман были освещены ровным, интенсивно багровым светом. Мертвая тишина и зловещее кровавое свечение, неведомо откуда исходившее, производили потрясающее впечатление. Через двадцать минут багровый свет исчез так же внезапно, как и появился. Связать это явление с полярным сиянием не было никаких оснований — оно произошло в разгар полярного лета, когда сияний не бывает'.
Много позднее Зимин отыскал двух старых морских капитанов, каждый из которых видел 'красную мглу'. Он записал рассказы бывалых мореходов. Вот что говорил первый капитан:
— О 'багровом тумане' рассказывают многие старые моряки. Их слова: 'Это редкое явление'. То же скажу и я. В сороковых годах, помню, шел я на Север. Уже миновали Охотское море, вошли в Берингово. Вдруг днем каюта наполнилась сильным красным светом. Все загорелось. Я испугался, думая, что начался пожар. Выскочил на палубу, а там люди бегают и кричат: 'Пожар! Пожар!' Я взял себя в руки. 'Что за пожар, — думаю, — если не жарко'. А команда топчет палубу, бегает. Как пройдешь, так на досках твой след
