- А еще мы занимались хищением чужого имущества! – Добавила к словам Юрчика Оля.
- Ничего не поняла, - протянула Наташка, - так где вы были?
- Что не понятного? – Подала голос Юля. – Самогон покупали и воровали с чьего-то огорода помидоры.
Только тут я заметила, что она держит в руках подол своего сарафана, в котором что-то лежит. Она подошла к расстеленному пледу, опустилась на колени и высыпала из него кучку помидоров, огурцов и болгарского перца.
- Ну и на фига это? – Возмутилась я. – Могли бы и дома овощей набрать!
- Ой, Лерка, не конючь! – Оле явно понравилось их маленькое хулиганство. – Просто позабавились.
- А еще вот компанию привели. – Добавил Цапов и пригласил, - садитесь, пацаны.
Местные ребята, до этого нерешительно топтавшиеся чуть в стороне, подошли ближе. Их было трое. И всех я знала с детства. Лет семь назад мы, бывало, дрались и ссорились. Потом они от меня отстали и я забыла об их существовании. Имена, впрочем, я помнила.
Старший из них, Дима, был заводилой в ватаге обижавших меня когда-то мальчишек. Сейчас он стал высоким широкоплечим парнем с густой шапкой непослушных смоляных кудрей. На его лице застыло слегка недоуменное выражение, словно он не понимал, как оказался на этой опушке среди незнакомых парней и девчонок. Карие, почти не изменившиеся с детства глаза снова и снова обращались в мою сторону. Поймав его очередной взгляд, я улыбнулась. Он смутился и тут же покраснел. Мне стало весело – кажется, что внештатным поклонником обзаведусь сегодня я, а не Наташа. Я искоса глянула на нее. Она по-прежнему сидела на бревне и, поигрывая туфелькой, делала вид, что приготовления к пикнику ее нисколько не касаются. Да ну ее! – решила я.
Вторым и третьим из присоединившихся к нам парней были Серега и Андрей. Серега, маленький, щупленький блондин, выглядел испуганным и постоянно озирался вокруг. Насколько я его помнила, он всегда больше молчал и находился под властным авторитетом Димки. Похоже, что с детства во взаимоотношениях этих двоих ничего не изменилось. А вот Андрюха сильно растолстел, стал на лысо брить голову, а масляно поблескивающие глазки выдавали в нем горячего поклонника выпивки. Все трое были старше нас лет на пять. По крайней мере, баба Валя недавно говорила мне, что Димка весной этого года вернулся из армии.
Бойкая Юля уже всех перезнакомила. Юрчик разжигал костер, а Диш и Оля принялись помогать мне нарезать и раскладывать по пластиковым тарелочкам ворованные овощи. Димка с друзьями разобрали стаканчики и разливали спиртное и компот. Похоже, они вполне освоятся в нашей компании и вечер получится более интересным, чем ожидалось.
- Дим, - позвала я местного парня.
Он оторвался от разливания напитков и вопросительно на меня уставился.
- Мне бабушка говорила, что ты дембельнулся весной?
- Ага, - ответил он, протягивая мне стаканчик, на дне которого плескалась прозрачная, сильно пахнущая спиртом жидкость. Я приняла «фужер».
- И как там?
Он пожал плечами.
- Армия, как армия, - и принялся раздавать остальным стаканы.
Костер, разожженный легкой Юркиной рукой, уже вовсю трещал, высоко в воздух взлетали языки пламени и яркие искры. Все расселись по краям большого пледа и разговор закрутился вокруг службы, дедовщины, воинских частей и прочего.
Диш сосредоточенно нанизывал на очищенные им прутики ломтики сала. Мы хотели закоптить их на дыму. Наташа с сомнением разглядывала содержимое своего стакана, потом, сморщив нос, понюхала и спросила:
- Вы вообще уверены, что это можно пить?
- Еще как! – Заверил ее Андрей, явно отлично разбиравшийся в местном пойле. – Тетя Соня говно не гонит!
- Что-то я сомневаюсь. – Она поставила стакан на доску для нарезки.
- Тоже мне, принцесса! – презрительно и свысока кинул Димка и, подражая профессиональному официанту из дорого ресторана, пробасил: - Простите, мадам, но коньяка сорокалетней выдержки у нас в деревне не подают.
Все захохотали. Светлова уничтожающе посмотрела на Димку и отвернулась к потемневшему лесу. Было ясно, что она, как и все, обязательно приложиться к спиртному, просто хотела, чтобы ее поуговаривали. Димка приобрел в ее лице непримиримого врага, а нам теперь ни один месяц придется выслушивать от Наташи обиженные высказывания об «этих деревенщинах, не умеющих даже вежливо общаться с приличными девушками». Н-да…
Я оглядела лица одноклассников. Близняшки откровенно смеялись, Цапов вскочил и пошел к костру подкинуть дров. Но в свете полыхающего огня я отчетливо видела, что и он ухмыляется. Диш молчал. Все явно считали, что так Наташке и надо. Сама же Светлова, не найдя поддержки и защиты, немного помолчала, потом картинно вздохнула, поправила локоны своих истошно рыжих волос и мечтательно произнесла:
- Вот бы кто-нибудь на гитаре играть умел!
Понятненько. Решила подождать удобного момента для уничтожения обидчика. Я проследила, как она снова берет в руки отвергнутый минутой ранее стакан. Думаю, на протяжении всего вечера она будет пускать в несчастного Диму ядовитые стрелы, а тот, скорее всего, и не понял даже, что смертельно ранил ее самолюбие. Нет, не так. Ее самолюбие бессмертно. Но сейчас ему нанесли весьма болезненную рану. «Исчезла бы она куда-нибудь!», - в который раз за вечер подумала я и решила включиться в разговор, поддерживая новую тему.
- Действительно, гитара – это здорово!
Услышав эти слова, Димка встрепенулся.
- Я умею играть, - похвастался он, - в армии научили! И гитара дома есть.
Компания загудела, упрашивая парня сходить за инструментом. Димка не стал важничать и немедленно согласился.
- В момент домой сгоняю, - пообещал он и встал на ноги.
- А давай тогда и за добавкой к тете Соне? – взяв в руки опустошенную нами бутылку, предложил Андрей.
Мальчишки принялись рыться в карманах и выуживать мятые десятки и полтинники. Нужную сумму быстро собрали и ушли в деревню, прихватив с собой пожелавшую прогуляться Юлю…
В черном куполе неба, среди крупных ярких звезд, проступил хрупкий, полупрозрачный серп июльской нарождающейся луны. Вечер протекал весело, и я даже не заметила, что с начала пикника прошло уже больше двух часов.
Ребята вернулись быстро. Выяснилось, что по пути они решили зайти в магазин и прикупили к нашему «столу» несколько банок рыбных консервов и минералку, а Димка горделиво нес на плече старенькую гитару. В черном растрескавшемся лаке, покрывавшем деку, отражались блики весело полыхавшего огня. Кинув взгляд на это чудо инструментально-музыкальной промышленности прошлого века, я засомневалась, что друг вообще сможет добиться от гитары приличного звучания. Юра уселся и принялся вспарывать консервные банки ножом, а я стала заворачивать картофелины в фольгу. Костер уже догорал, углей было достаточно много, и я решила, что пора закоптить сало, половину которого уже успели растащить на закуску, и запечь картошку.
Побренчав немножко, Димка все же настроил гитару, аккорды которой звучали довольно приятно, несмотря на ее страхолюдский вид, и запел незатейливую армейскую песенку, в которой то и дело употреблялись непечатные слова. Все смеялись, а потом стали наперебой предлагать свои варианты того, что еще можно спеть. Стаканы наполнялись и опустошались. Очередная забавная строчка какой-нибудь новой песенки каждый раз вызывала у нас взрыв хохота и не всегда пристойных комментариев. Даже Наташа, разогретая спиртным и растерявшая львиную часть своего снобизма, принимала участие в веселье. И, в конце концов, стала упрашивать Димку специально для нее спеть «Снежную королеву». Очевидно,
