Моя ладонь обхватила
Робкой струёй Сила хлынула в
Нида открыла глаза и… Закричала. А что бы сделали вы, увидев склонившегося над собой человека, совершенно голого и с ног до головы забрызганного кровью?…
Я отпрянул, не удержался на ногах и рухнул на пол, немилосердно отбивая то самое место, которое находится аккурат пониже спины…
– Простите, ради Всеблагой Матери, простите, – жалобно приговаривала Нида, оттирая с моих ног корку засохшей крови. – Я испугалась… Простите, Мастер!…
…Услышав крик девушки, ведунья, забыв обо всём на свете, бросилась к постели и сжала очнувшуюся Ниду в своих объятьях. Но нож из руки не выпустила, и я вынужден был дожидаться того момента, когда старуха убедится: всё закончилось, и закончилось весьма удачно. Только тогда ваш покорный слуга был признан «спасителем», и удостоен свободы и кое-чего ещё… В частности – трогательной заботы юной девушки, которая, борясь со слабостью и головокружением, бойко побежала греть воду. Старуха не принимала участия в омовении, потому что ей нашлась другая, но не менее нужная работа – зашить мою, порванную в нескольких местах одежду: «отступник» так торопился, что не удосужился быть аккуратным…
– Да стойте, пожалуйста! – я невольно постарался отодвинуться от уверенных рук девушки, и она лукаво хихикнула.
– Я вполне могу сам…
– Уж позвольте нам делать то, что мы умеем, Мастер! – моя стеснительность казалась Ниде чрезвычайно забавной, а вот мне самому было совсем не до смеха. Я как-то привык сам следить за чистотой своего тела…
– Когда вы прекратите меня так именовать? Сколько раз уже было сказано: я не претендую на этот титул!
Старуха на мгновение оторвалась от шитья и многозначительно заметила:
– Но никто не поручится, что этот титул не претендует на Вас…
Я поперхнулся.
– Это даже не смешно!
– А я и не смеюсь, – подтвердила ведунья.
– Вы… принимаете желаемое за действительное!
– Это наше право, Мастер.
– Да уж… – на слова женщины мне нечего было возразить. Их право, на самом деле. Спорить бесполезно. Не только потому, что я отчаянно искал и никак не мог подобрать аргументы, свидетельствующие в мою пользу, но и в силу того, что глупо возражать той, которая опирается в своей жизни не только на доводы разума…
– Я не такая умелица, как Рина, но не бежать же за ней по морозу? – ведунья вручила мне приведённую в относительный порядок одежду, которую я и поспешил натянуть, чем вызвал новый приступ тихого смеха у Ниды.
– Можно подумать, мы мужчин никогда не видели… – вполголоса фыркнула девушка, рассчитывая, что я всё услышу.
– Это не повод пялиться на меня! – недовольно хмурюсь.
– Простите… – она закашлялась, чтобы хоть как-то скрыть хихиканье.
Я почувствовал, что подошёл к злости так близко, что скоро не смогу противиться её жестокому очарованию. Надо сменить тему беседы… Но каким образом?
– Почтенная, я могу задать Вам несколько вопросов?
– Как можно отказать Мастеру?
– Хотя бы на пять минут перестаньте упоминать это слово! Иначе… Иначе…
– Зачем защищаться от того, что не принесёт вреда? – задумчиво спросила ведунья.
– Это моё личное дело!
– Как будет угодно Мастеру…
– Я же просил!
– Хорошо, я выполню Вашу просьбу, юноша. Так о чём Вы хотели спросить?
Я куснул губу.
– Зачем Вы послали за мной? Только честно!
Она отвела глаза, но я успел увидеть то, что и предполагал найти в корне всех своих сегодняшних бед.
– Я хотела спасти Ниду и себя.
– За мой счёт?
Старуха горестно вздохнула, но не посмела что-то сказать в своё оправдание.
– А Вы понимаете, почтенная: если бы я знал, что именно меня ожидает, всё прошло бы мирно и гладко!
– Да, я понимаю… Теперь, – призналась ведунья.
– А раньше? Раньше Вы считали меня лакомым кусочком для «отступника»?
– Простите старую… Я ошиблась…
– Ошиблась? – я хмыкнул. – И на миг не поверю, что Вы не расспрашивали обо мне водяника.
Она смутилась, и тем самым подтвердила: моя догадка верна.
– Расспрашивали, ведь так?
– Да, Мастер…
На очередной «титул» у меня уже не было сил реагировать, и я мысленно махнул рукой: нравится так ко мне обращаться, и фрэлл с ней!
– И что сказал водяник? Или Вы беседовали с кем-то из его свиты?
– Речная нежить называет Вас «dan-nah»… Большего мне не открылось.
– Но Вы знаете, что это означает? – я сдвинул брови.
– Знаю… «Хозяин».
– Вы поступили опрометчиво, решив пожертвовать тем, кому не смеют перечить даже водяные духи, – сурово объявил я. – Ваш поступок может иметь неприятные последствия.
Ведунья побледнела и, не успел я даже подумать о протесте, опустилась на колени.
– Я приму любое наказание, только… Пощадите мою девочку…
– Не устраивайте балаган, почтенная! Никто никого не собирается наказывать… Я всего лишь хочу, чтобы Вы впредь думали, что творите!
– Я не понимаю… – Старуха растерянно подняла на меня глаза.
– А и нечего понимать! – почти простонал я. – Вашим заботам вверено столько людей, а Вы… До сих пор не научились жить для них, а не для себя. Страх потерять собственную жизнь и жизнь преемницы затмил Ваш разум, почтенная, и чуть было не привёл к… К очень нехорошему концу. Неужели Вы поверили, что убив меня, «отступник» сжалится над вами обеими? Какая глупость! Нида уже была при смерти, разве Вы этого не заметили?
Тут я немного слукавил: никакого чуда не было. Обычная рутинная процедура – подобные ей упражнения в иное время приходилось проделывать по несколько раз за урок. Правда, практика проходила не на «живых моделях»…
Ведунья пристыженно молчала, а мне становилось всё хуже и хуже. Думаете, я хотел обидеть и унизить эту старую женщину? Если бы… Я злился. Злился и никак не мог простить – то ли себе, то ли судьбе
