долгого и опасного тридцатисекундного пути домой я осознала, что Джемма так же озадачена папиным поведением, как и я. Она все бросала и бросала на него любопытные взгляды из-под ресниц. Может быть, позвоню ей позже и спрошу, что происходит. А может быть, сделаю восковую эпиляцию зоны бикини у немецкой борчихи – все веселее, чем тарахтеть по телефону с сестрицей.
- Ну? – высунувшись из двери, спросила голова Куки, когда я подошла к своей квартире.
Как ей всегда удается узнать, когда я возвращаюсь? Я же неуловимая. Почти незаметная. Как дым. Как ниндзя, только без маски на голове.
- Черт, - выругалась я, споткнувшись о собственные ноги и уронив сотовый.
- Ты говорила с Уорреном?
- Конечно. – Подняв телефон, я принялась рыться в сумке в поисках вечно прячущихся ключей.
- И?
- И этому человеку определенно понадобится медицинская помощь.
Куки вздохнула и прислонилась к косяку.
- Бедняга. Он действительно угрожал тому продавцу машин?
- На глазах у нескольких сотрудников, - кивнула я.
- Проклятье. Нашему делу это точно не поможет.
- Верно, только все это будет не важно, когда мы найдем того, кто это сделал.
- Если найдем.
- Ты что-то откопала?
- А ковбои носят шпоры? – В голубых глазах заблестели озорные искры.
- Ух ты, звучит многообещающе. Заскочишь?
- А то. Только в душ сбегаю.
- Я тоже. До сих пор, кажется, воняю незаконно утилизированной нефтью или что это там было.
- Кофе не забудь, - напомнила Куки, закрывая за собой дверь.
***
Перед душем я быстренько проорала «Привет!» своему соседу мистеру Вонгу. И снова я была не одна. Только-только вода нагрелась, объявился мертвый парень из багажника. Я пыталась выпихнуть его, упершись спиной в стену и изо всех сил толкая его руками и ногами, но он не шелохнулся. Мне просто необходимо научиться изгонять призраков-шизиков. Закончив с душем, я натянула спортивные штаны и включила кофеварку. Как ни старалась, я не могла заставить себя не вспоминать, что сказала о Рейесе сестра Рокета. Подумать только, вестник смерти. Да кто сейчас так говорит?
Как только я нажала кнопку на мистере Кофе, меня поглотил жар. Замерев, я пару секунд купалась в этом ощущении, а затем обернулась. Руки Рейеса лежали на стойке по обе стороны от меня. Я отклонилась назад, позволяя себе редкую роскошь – просто смотреть. Полные губы, наверное, смело могут считаться самым чувственным, что в нем есть. Приглашающие. Созданные для поцелуев. Глубокие карие глаза обрамлены густыми черными ресницами, отчего золотистые и зеленые искорки сияют еще ярче. Такие глаза в своих фантазиях видит каждая девушка на планете.
Немигающий решительный взгляд захватил в плен мои глаза, пальцы потянули за шнурок на штанах. Потом Рейес посмотрел на мой рот, так, как обычно смотрят дети на прилавки в магазине сладостей. Пальцы потянули за пояс штанов, чтобы ослабить шнурок. Как всегда, его кожа казалась обжигающе горячей, и я в который раз спросила себя почему: потому что он нематериален, но по-прежнему жив, или потому что создан из адского огня? Буквально?
- Сегодня я кое-что о тебе узнала.
Пальцы нырнули за пояс штанов, пробрались ниже, вызывая во мне землетрясение.
- Да?
Так мы ни к чему не придем. Призвав на помощь всю доступную мне силу воли, я проскочила мимо него и шагнула к дивану.
- Идешь? – спросила я, когда он вздохнул.
Рейес наблюдал за мной, пока я усаживалась по-турецки. На животе еще горели следы от его пальцев. Но как бы страшно мне ни хотелось, чтобы эти пальцы добрались до нижнего берега, нам с их хозяином надо было поговорить.
Через мгновение Рейес оказался в гостиной, что заняло у него ровно два шага, и заметил в углу мистера Вонга. Повернулся к нему и окинул мрачным взглядом.
- Он в курсе, что мертв?
- Понятия не имею. Ходят слухи, что, когда твое материальное тело умрет, ты станешь антихристом.
Он застыл, стиснул зубы и медленно опустил голову. Я подумала, что, по всей видимости, попала в точку. Долго думать, однако, не пришлось.
- Затем меня и создали.
Меня пронзила совершенно не поддающаяся контролю тревога. Рейес поднял голову.
- Ты удивлена?
- Нет. Немножко, - созналась я.
- Ты когда-нибудь была знакома с кем-то, кому очень хотелось стать профессиональным спортсменом, но не хватало умений?
От внезапной перемены темы мои брови нахмурились.
- Ну, знавала я одного парня, который хотел стать профессиональным бейсболистом. Что он только ни делал.
- Он сейчас женат?
- Да, - ответила я, не представляя, к чему он клонит. – У него двое детей.
- Сын есть?
- Да. И дочка.
- Позволь спросить, чем занимается его сын?
Ну конечно. Так легко меня подловил.
- Играет в бейсбол. С двух лет.
Рейес понимающе кивнул.
- И он будет снова и снова давить на сына, заставлять его играть в бейсбол, быть профессиональным спортсменом, каким он сам так и не стал.
- Твоему отцу не удалось покорить мир, поэтому он воспитывал свое дитя, которое сделает это за него.
- Именно.
- И как? Хорошо он тебя вышколил?
- Каковы шансы, что тот ребенок вырастет и станет профессиональным бейсболистом?
- Понимаю. Ты не такой, как он. Но мне сказали, что материальное тело – все равно что якорь. Без него ты утратишь свою человечность. Станешь тем, кем он хочет тебя видеть.
- Как так получается, что ты веришь всему, что тебе обо мне говорят, но ни единому слову из того, что тебе говорю я?
- Не правда, - огрызнулась я, прижимая к груди декоративную подушку. – Ты мне сказал, что не знаешь, что случится, если ты умрешь. Я только пытаюсь это выяснить.
- Но все, что тебе удается узнать, сплошной негатив. Катастрофа. – Он взглянул на меня из-под ресниц и прошептал: - Ложь.
- Ты сам только что сказал, зачем тебя создали. Это не ложь.
- Отец создал меня по одной-единственной причине. Но это вовсе не делает меня его марионеткой. И тем более не делает меня гребаным антихристом. – Рейес отвернулся от меня. Его гнев рос, поглощая раздражение. Громко вздохнув, он проговорил: - Я не хочу ссориться.
- Я тоже. – Я подскочила. – Я только хочу тебя найти. Хочу, чтобы с тобой все было в порядке.
- Что в слове «ловушка» тебе не понятно? – Он повернулся ко мне. В глазах светилось только одно – чистая ярость. – Пока ты в безопасности, со мной никогда не будет все в порядке.
В дверь постучали. Мы оба повернулись на звук.
