- Тогда начнем сегодня пораньше.
Мы чокнулись кружками и выпили, одному Богу известно за что.
***
До рассвета мы еще раз приняли душ. Ясное дело, по отдельности. У меня, правда, опять была компания в лице мертвого парня из багажника, и это уже начинало серьезно доставать, потому что брить ноги с гусиной кожей не так уж просто. По дороге в офис мы с Куки увидели солнце, едва-едва краешком вылезшее из-за горизонта. Чуть бледнея вокруг дымчатых облаков, оранжевые и розоватые лучи прочертили небо, чтобы возвестить о начале нового дня. И это было прекрасно. Пока я не споткнулась и не пролила себе на руку кофе.
- Мадам Мариголд? – переспросила Куки заинтригованно и капельку недоверчиво.
- Знаю-знаю, но она что-то знает. Я это знаю. И когда я узнаю, что она знает, мы все будем знать чуточку больше. Знание – сила, детка.
- Ты опять ведешь себя странно.
- Извини, ничего не могу с собой поделать. Мозг в панике. Два предрассветных просыпания подряд. Он не знает, что думать, как поступать. Позже с ним поболтаю. Может, свожу к врачу.
- Надеюсь, списки учеников придут сегодня утром, чтобы я могла начать искать одноклассников Мими. Попробую узнать, разделил ли кто из них ту же участь.
- То есть умер?
- Ну да.
В офис мы поднялись по внешней лестнице. Я напрямик помчалась к кофеварке, чтобы приготовиться к рабочему дню, а Куки проверила факс и взволнованно объявила:
- Пришли.
- Списки? Уже? – Действительно, очень быстро.
Включив компьютер, она уселась за свой стол.
- Поохочусь немного. Кто знает, что удастся накопать.
Передняя дверь приемной приоткрылась, в нее нерешительно сунулась голова.
- Вы открыты? – поинтересовался мужчина. Если судить по профилю, которым он нам был виден, ему около шестидесяти.
- Конечно, - ответила я, махнув ему, чтобы входил. – Что мы можем для вас сделать?
Он выпрямился, вошел в приемную. За ним зашла женщина приблизительно того же возраста. На мужчине была темно-синяя спортивная куртка, благодаря которой он напоминал спортивного комментатора, седые волосы тщательно причесаны. На женщине безупречно сидел брючный костюм, только недавно вышедший из моды, цвета хаки, который очень подходил к ее светлым волосам. Вслед за ними вплыло облако печали, плотное и почти осязаемое. У них явно какое-то горе.
- Кого-нибудь из вас зовут Чарли Дэвидсон? – спросил мужчина.
- Я Чарли.
Он схватил меня за руку, словно я последняя надежда человечества. Если так, то у человечества большие проблемы. Женщина сделала то же самое. Хрупкая рука казалась дрожащим комком нервов.
- Мисс Дэвидсон, - проговорил джентльмен, обдавая меня запахом дорогого одеколона, - мы родители Мими.
- Вот как? – удивилась я. – Тогда идемте.
Жестом позвав Куки с нами, я повела всех в свой кабинет. Как всегда, готовая к работе, она захватила блокнот для записей.
- А вы, должно быть, Куки? – предположил отец Мими, пожимая Куки руку.
- Да, мистер Маршал, - ответила та, взяв, в свою очередь, за руку его жену. – Миссис Маршал, мне очень жаль, что все так вышло.
- Пожалуйста, зовите меня Ванда. Это Гарольд. Мими нам много о вас рассказывала.
Улыбка Куки чуть померкла между благодарностью и ужасом, когда она жестом предложила им сесть. Потом устрою ей допрос с пристрастием. Я выдвинула для нее стул, а сама уселась за свой стол.
- Полагаю, вам неизвестно, где Мими? – рванула я с места в карьер.
Печальный, но понимающий взгляд Гарольда встретился с моим. Я чувствовала исходящую от него безнадежность, но слабая искорка надежды все же теплилась. Той надежды, которой не было у Уоррена, мужа Мими. Вредный червяк подтачивал меня изнутри, что мистеру Маршалу известно больше, чем может показаться на первый взгляд.
- Я заплачу любые деньги, мисс Дэвидсон. Слышал о вас много хорошего.
А вот это новость. Люди редко хорошо обо мне отзываются. Разве что выражение «официально признанная чудила» не перешло в разряд похвалы.
- Мистер Маршал…
- Гарольд, - поправил он.
- Гарольд, я довольно хорошо разбираюсь в людях – это часть того, что я умею. И мне кажется, вы не просто надеетесь, что с Мими все в порядке. Вы словно чего-то ждете, будто знаете что-то, чего не знает никто другой.
Родители Мими переглянулись. В их глазах я четко видела сомнения. Они не знали, могут ли мне доверять.
- Давайте посмотрим, смогу ли я помочь, - предложила я.
Нерешительно кивнув, мистер Маршал дал мне знак продолжать.
- Хорошо. Итак, несколько недель назад Мими стала странно себя вести, но не поделилась с вами, что ее беспокоит.
- Все верно, - сказала Ванда, стискивая лежавшую на коленях сумочку. – Я пыталась достучаться до нее, когда она приезжала к нам. Первого числа каждого месяца она привозит к нам с ночевкой детей. Но она… она… - Ее голос оборвался, и она замолчала, чтобы приложить к повлажневшим глазам салфетку. Муж одной рукой накрыл обе ее ладони.
- Но она кое-что вам рассказала. Может быть, тогда это показалось странным, однако, когда она исчезла, вы сложили два и два.
Ванда ахнула:
- Так и есть, рассказала. А я не поняла… - и снова не смогла договорить.
- Можете рассказать мне, что именно она говорила?
Миссис Маршал опустила глаза, не торопясь выкладывать все, что ей известно. Я чувствовала: ей хочется мне довериться, но после того, что сказала ей Мими, она все и всех ставит под сомнение.
- Ванда, - проговорила Куки, наклонившись вперед с заботливым выражением лица, - если на этой планете и есть человек, которому я бы доверила свою жизнь, то это сидящая перед вами женщина. Она сделает все, что в человеческих силах – и даже немного больше, – чтобы вернуть вашу дочь в целости и сохранности.
Это самая приятная вещь, какую когда-либо говорила обо мне Куки. Позже мы с ней потолкуем о комментарии по поводу «немного больше», но ведь ничего плохого она не имела в виду. Я должна повысить ей зарплату.
- Продолжай, милая, - подбодрил жену Гарольд.
Вздохнув, Ванда сглотнула, перед тем как заговорить:
- Она сказала, что когда-то давно совершила ошибку, сделала что-то ужасное. Я с ней спорила, убеждала, что все это уже не важно. Она же настаивала, что за все ошибки приходится платить. Око за око. – Она посмотрела на меня с таким отчаянием, что сердце екнуло. – Не хочу, чтобы она попала в беду. Что бы она, как ей кажется, ни сделала, это была просто ошибка.
- Вот почему мы считаем, что она исчезла сама, - добавил Гарольд. – Что она все спланировала и сейчас в безопасности.
- Однако она никогда бы не бросила Уоррена и детей без очень веской на то причины, мисс Дэвидсон. Если она это сделала, то только потому, что считала, что у нее нет выбора.
Гарольд кивнул в унисон с женой. Я была рада, что они не подозревают Уоррена. Похоже, они ему слепо доверяют. Но мне казалось, они должны знать, что происходит.
