ли у нас есть о них какие-то записи. Но, Бог свидетель, они пытались, из кожи вон лезли. Как минимум одна-две в месяц. – Задумавшись, он посмотрел в потолок. – Если подумать, они же все равно заполняют заявления даже без его запросов. Может быть, у нас остались копии. Надо проверить, - и он снова уставился в записи.
- Да, так ты и говорил – они заполняют заявления. Что за женщины? – снова спросила я, пытаясь унять горячий поток ревности, прожигающий мне душу.
После долгой-предолгой паузы, за время которой я придумала семнадцать разных способов его убить, Нил посмотрел на меня поверх очков.
- Женщины с веб-сайтов. – По его тону было ясно: он внезапно обнаружил, что я олигофрен.
Я стала склоняться к варианту с медленной смертью. И океаном боли. Вероятно, номер четыре. Или тринадцать.
- С каких еще веб-сайтов?
Положив свои бумажки на стол, он насмешливо уставился на меня. Хам.
- Разве ты не детектив?
- Ну да, но…
- И как долго ты работаешь над делом Фэрроу?
- Знаешь что? Я всего неделю назад узнала, кто он такой. Даже меньше, если считать по календарю Сатурна.
- Во-первых, напомни мне при случае никогда тебя не нанимать.
Я передумала. Воспользуюсь двенадцатым способом. Мне его уже почти жаль.
- А во-вторых, сделай себе одолжение: погугли его.
- Погуглить Рейеса? Зачем?
Нил мягко рассмеялся и покачал головой:
- Тебя ждет чертовски большой сюрприз.
Я проехала вперед по полу прямо на стуле.
- Почему? О чем ты говоришь? Ему пишут женщины? – Я слыхала о женщинах, которые пишут письма заключенным. Не упоминая ни одного из тысячи прилагательных, которые приходят мне на ум при мысли об этих женщинах, я спросила: - У него есть друзья по переписке?
Пытаясь побороть очередной приступ смеха, Нил ущипнул себя переносицу.
- Чарли, - сказал он, снова посмотрев на меня, - у Рейеса Фэрроу целые фан-клубы.
Глава 11
Можно многое узреть, просто наблюдая.
Йоги Берра[12]
- Неужели ты никогда его не гуглила?
- Ты тоже, - ответила Куки, когда я спросила ее о Рейесе. Мы ехали по Санта-Фе. – Я просматривала официальные базы данных, чтобы найти записи о его аресте и информацию о приговоре. А еще нашла несколько статей о судебном процессе на сайте «Ньюз Джорнал».
- И никогда его не гуглила?
- Ты тоже, - устало повторила она, что-то печатая на ноутбуке.
- Фан-клубы! – воскликнула я, все еще пребывая в глубоком шоке. – У него целые фан-клубы. И горы писем.
Жестокие муки ревности терзали мою грудь, прогрызая в ней дыру. Образно выражаясь. Сотни женщин, может быть, даже тысячи, знали о Рейесе Александре Фэрроу больше, чем я.
- Зачем кому-то создавать фан-клуб заключенного? – поинтересовалась Куки.
Тот же вопрос я задала Нилу.
- Видимо, существуют женщины, которые повернуты на зеках. Они копаются в газетах и доступных судебных документах, пока не находят привлекательных заключенных. После чего делают целью своей жизни доказать, что их посадили несправедливо (потому что все заключенные – ну, почти все – настаивают на том, что они невиновны), или просто обожают их издалека. Нил говорит, для некоторых женщин это вроде соревнования.
- Как это все неправильно.
- Согласна, но только вдумайся. Для зека с солидным сроком запросто подцепить очередную цыпочку – из области фантастики. Может быть, женщины занимаются тем, чем занимаются, потому что уверены: эти мужчины им точно не откажут. Ну кто отвергнет женщину, которая регулярно написывает любовные письма и приезжает на свидания? Что таким женщинам терять?
Куки бросила на меня встревоженный взгляд.
- Кажется, ты весьма спокойно приняла эти новости.
- Не совсем, - я покачала головой. – Думаю, я в шоке. То есть… да елки-палки! Они же наверняка историями всякими делятся.
Кажется, Куки тоже была в шоке. Пока я направлялась к дому некой Элейн Оук, она копалась в контенте какого-то сайта. Внезапно глаза ее расширились, а взгляд стал похож на взгляд безумно влюбленного человека.
- И у них есть фотки.
- И они делятся историями. Погоди, что? У них есть фотки?!
В целях безопасности я решила съехать на обочину, включила аварийные огни и уставилась на экран ноутбука. Святой пирог с бананом и сливками! У них действительно были фотографии.
Через час мы стояли на пороге женщины, которую я окрестила Маньячкой. Ну серьезно, кто станет платить охранникам и другим заключенным, чтобы получать информацию о Рейесе? Или красть у него вещи? Я, конечно, не зарекаюсь, что не сделала бы того же, но у меня есть веская причина.
Дверь открыла высокая тощая женщина. Светлые волосы коротко подстрижены и уложены в некий вид беспорядка, но я сильно сомневалась, что хоть один ее волосок лежит не на том месте, на каком ей хотелось.
- Привет. Вы мисс Оук?
- Да, - ответила она с легким намеком на недовольство.
- Мы приехали расспросить вас о Рейесе Фэрроу.
- У меня определенные часы посещения. – Она указала на табличку над дверным звонком. – Приходите позже.
Я выудила удостоверение из заднего кармана.
- Вообще-то мы здесь по делу. И были бы рады поговорить с вами прямо сейчас. Если у вас есть минутка.
- Понятно. Хорошо. – Она провела нас внутрь своего скромного жилища. Если дом за несколько миллионов, в котором несколько триллионов комнат, может считаться скромным. Не может же, да? – У меня так много посетителей, что пришлось установить часы посещений. Ни единой свободной минуты. – Мы все оказались в небольшой гостиной. – Приказать подать вам чаю?
Она не шутит? Так вот чем занимаются богачи? Приказывают подать чай?
- Нет, спасибо. Я только что приговорила почти литр нирваны со льдом и без сахара.
Она потерла суставом пальца под носом, словно моя бесцеремонность была… ну, бесцеремонной.
- Итак, - проговорила мисс Оук, придя в себя от моей наглости, - что этот плут на сей раз натворил?
- Плут? – переспросила Куки.
- Рейес, - уточнила Элейн.
