Всечасно ползая повсюду за тобою, Наполнит горечью всю чашу бытия, Покроет мраком жизнь и ввергнет в гроб тебя? В первоначальной редакции после стиха «Завидовать студентам» следовало:
Виват, наш дружеский союз! Виват, виват, студенты! Ненадобны питомцу муз Ни золото, ни ленты; Пускай с профессором седым Я в сутки час зеваю; Зато с бокалом круговым Весь век не унываю. Виват, веселья бог младой, Семелы сын румяный! Виват и пестун твой седой! Виват… и всякий пьяный! После стиха «И пить давайте снова!..»:
Друзья! приятен звон струны Средь радостной пирушки, Где, влагой пенистой полны, Стучат веселья кружки. После стиха «Пера достойных твоего!» в рукописи:
Скажи по милости Графону*, Ползком ползущу к Геликону, Чтоб перестал писать, писать И бедных нас морить со скуки. Скажи ему, что наши внуки Не станут вздор его читать. Всё, всё позволено поэту: Скажи всему, коль хочешь, свету, Что Висковатов* невпопад, Уродов выставя на сцену, Визжать заставил Мельпомену; Что Клит* был добрый человек, Тихонько проводил свой век, Своим домком спокойно правил И жил без горя, без забот, Покамест не печатал од, Где здравый смысл вверх дном поставил, Где вы навидитесь всего, Где все чудовища геенны — На жертву агнцы обреченны: Где нет лишь смысла одного; Что с горя ныне иссыхает; Что неуклюжий славянин*, Изменник ревностных дружин, Варяжски песни затевает Теперь на дудочке простой И слогом древности седой В деревню братьев приглашает. Сошел с ума — и в пастухи! Вот каково писать стихи! Воспоминания в царском селе
В лицейской редакции после стиха «Плывет в сребристых облаках»:
Плывет — и бледными лучами Предметы осветила вкруг. Аллеи древних лип открылись пред очами, Проглянули и холм и луг; Здесь, вижу, с тополом сплелась младая ива И отразилася в кристалле зыбких вод; Царицей средь полей лилея горделива В роскошной красоте цветет. После стиха «И благотворный мир земле»:
Достойный внук Екатерины! Почто небесных аонид,
