мной абсолютно, поскольку мой шеф не партайгеноссе Вольфганг, а партайгеноссе Хорхер. Правда, дорогой?
- Надеюсь, после бракосочетания все изменится, дорогая? самоуверенно предположил Вольфганг. Он вновь повернулся к пленникам. Итак, вам уже что-то ясно, герр Джонс-младший?
- Вы гонялись за картой, - сказал 'младший', постаравшись не заметить оскорбительного обращения, видя, что его провоцируют. - И вы ее добыли. Отправную точку маршрута вы также знаете, благодаря усилиям одной обворожительной сотрудницы, так что счастливого пути. До встречи вХраме Чаши.
- Шутите, - понял оберштурмбанфюрер. - Люблю огорчать достойных соперников. А теперь смотрите, сэры, что я делаю.
Посмеиваясь, он вытащил из кармана зажигалку. Дневник старого профессора он взял за уголок - вытянутой рукой, не обращая внимания на посыпавшиеся листики, - а свободной рукой извлек из зажигалки огонь.
- Зачем! - в ужасе вскрикнул старик. - Не надо!
Он хотел броситься вперед, но те, кому положено, схватили его за локти.
Тетрадь загорелась неохотно, сонно, впрочем, пламя было очень уж бесцеремонным, настойчиво стремилось вверх, и через несколько секунд разбуженная бумага двигалась в предсмертном танце. Офицер следил за этой агонией взглядом хищника, а когда пальцам стало нестерпимо горячо, он бросил чадящий сгусток на каменный пол.
- Столько лет работы… - прошептал Джонс-старший.
- Не позорься, отец, я тебе другой дневник подарю, - спокойно сказал сын, глядя почему-то на Эльзу. - Гораздо лучше прежнего, который наверняка не заинтересует это сборище воров и невежд.
- Какой же? - перестал улыбаться герр Вольфганг.
- С чистыми страницами. Я уверен, вы не сможете найти применения чистым страницам бумаги, кроме, разумеется, чисто физиологических. Кстати, я в силу своей интеллигентности - так же, как и мой отец, - не понимаю причин вашего поступка.
- Очень просто, Джонс-младший. Дневник разыскивался вовсе не для того, чтобы получить информацию, а наоборот, чтобы подобной информации нигде и ни у кого больше не было.
- Варварство! - наконец догадался Индиана. - 'Готический' в переводе означает 'варварский', а вы ведь поклонники всего готического. Как я забыл? Культ разрушения, мощи, культ огня в руках… Знаете, меня всегда удивляла и забавляла любовь фашизма к архаике, постоянное обращение к древним символам. В этом вы отличались от коммунистов, хотя, в остальном нет никакой разницы.
- Культами занимаюсь не я, а другая служба, - хмуро возразил Вольфганг. - У вас еще будет возможность подискутировать на эти темы с Урбахом или, например, с Хорхером. Хотя, дискуссии с добрейшим Карлом обычно плохо заканчиваются… Я, пожалуй, сделаю себе приятное, раскрою служебную тайну. Дело в том, доктор, что ваш отец попал в поле зрения наших специалистов гораздо раньше, чем он предполагает.
- Я? - вскрикнул Генри, оглядывая присутствующих. - Инди, ты что-нибудь понял? Речь обо мне?
- Они твой дневник давным-давно скопировали, - объяснил Индиана. - В том числе разработанную тобой карту. А теперь уничтожили оригинал, вот такая служебная тайна. Только как быть с остальными оригиналами, господа, с настоящими - в архивах, в музеях?
- Все уже уничтожено, Инди, - виновато сказала Эльза. - Не сердитесь, сэр Генри, но так было надо.
Лицо старика посерело:
- Что, и плита? - в горле его заклокотало.
- Обе плиты, Генри, уничтожены обе плиты. Мы с вашим замечательным сыном нашли недостающую вторую часть.
Наступило неожиданное затишье. Джонс-старший с трудом глотал горячие новости, одну за другой, и запить их было нечем. Джонс-младший ни на мгновение не выпускал из поля зрения охранников, напрягая и расслабляя мышцы. Лилиан с ненавистью смотрела на Эльзу, крепко сжав губы.
- Ты сделал это, Инди? - тихо спросил отец. В его голосе дрожал недоверчивый восторг. - Ты сделал?..
Ради подобного вопроса стоило сорок лет месить грязь на дорогах, сражаясь с навязчивыми воспоминаниями детства, беспрерывно доказывая что-то себе и научной общественности.
- Александретта, - просто ответил Индиана.
- Александретта! - прокричал Генри Джонс, чуть ли не подпрыгнув. Ну, конечно, Александретта! - словно в его голосовых связках крутанули рукоятку громкости.
Оберштурмбанфюрер поморщился.
- Кстати, почему-то молчит вашаспутница, Инди? - вдруг поинтересовалась доктор Шнайдер, резко меняя тему. - Это и есть та самая женщина, которую вы искали?
- Она слишком хорошо воспитана, что разговаривать с такими… - сказа Индиана, - с такими…
Доктор Шнайдер обошла Лилиан кругом, скептически разглядывая ее.
- Ну-ну, продолжайте. Меня начинает терзать любопытство: неужели она более темпераментна в постели, чем я?
- Ты что, с ней спал? - Лилиан наконец не выдержала. Впрочем, голос ее был ровен и полон достоинства.
Эльза холодно засмеялась:
- Итак, это ваша женщина, доктор Джонс… Нет, милая мисс, он со мной не спал. Все наоборот: то я не давала ему спать, то он мне. Сейчас трудно вспомнить детали, потому что моя бедная голова в тот момент была как в тумане, настолько сильные я испытывала ощущения. Мне было очень хорошо с вашим Инди, милая, и ему со мной, уверена, тоже…
Герр Вольфганг неуловимо дрогнул лицом. Впрочем, ничего не сказал.
- Кот! - взвизгнула Лилиан. - Похотливый ты кот! - она уже не смотрела на Эльзу Шнайдер - только на доктора Джонса, только в его трусливо забегавшие глазки. - Каким был, таким и остался! Что десять лет назад, что сейчас, тварь ты, каких свет не видел! А я еще ждала его, думала о нем, плакала, дура, о-о, как я ошибалась!..
Эльза не прерывала ее, слушала с явным удовольствием, и продолжила, когда вновь стало тихо:
- А вам, Инди, я вот что скажу, - прервала она неловкую паузу. - Ваша мисс Кэмден до сих пор жива по одной-единственной причине: она чем-то приглянулась фон Урбаху. Вижу, вы понимаете правильно. Да-да, вкусы у него такие же плебейские, как у вас. К сожалению, Райнгольд чрезвычайно занятый человек, ему совершенно не хватает времени на женщин, но когда он хоть чуть-чуть освободится, ваша шлюха получит долгожданную порцию суровых начальнических ласк.
- Ты сама шлюха! - захлебнулся яростью Индиана. - Думаешь, я не догадываюсь, для чего ты затащила меня в свою квартиру? Чтобы твои коллеги-псы могли спокойно допросить Маркуса и обыскать номера гостиниц!
Доктор Шнайдер не обратила на это обвинение никакого внимания.
- Уведите ее обратно в питомник, - скомандовала она солдатам, указав на Лилиан.
- Уведите! - нервно подтвердил Вольфганг, демонстрируя, кто здесь начальник.
Мисс Кэмден покинула кабинет, сказав:
- Пожалуй, я с радостью отдамся садисту Урбаху. После того, что ты со мной сделал, Индиана Джонс, знать тебя больше не желаю. Надеюсь, Урбах найдет для меня ящик-другой виски, чтобы я покрепче про тебя забыла.
Не просто сказала, отчеканила каждое слово - с медленным выстраданным презрением. В общем, красиво ушла.
А доктор Шнайдер плавно подплыла к своему жениху, чтобы сообщить утомленным шепотом:
- Надеюсь, ты не подумал, любимый, что я действительно была близка с этим янки?
Деловая, подтянутая, абсолютно недоступная женщина - в очередь раз она преобразилась.
- Ты их поссорила, - криво усмехнулся тот. - Поздравляю, с успешным выполнением задачи. - И почему- то посмотрел на младшего Джонса, очень внимательно, оценивающе, словно бы на соперника перед боксерским поединком.
