натаскаете мне еще тонн пять!
– Так ведь, Николай Александрович, такой груз никому не в тягость! – широко улыбнулся мой бесценный заместитель. – Наберем побольше, чтобы потом жалеть было не о чем, а там уж решим, как все это доставить на судно! Вы вроде говорили, что где-то у самых льдов трактор спрятан…
Шансов найти трактор, оставленный экспедицией золотоискателей, как я полагал, было у нас очень немного, но чтобы суметь еще «оживить» эту рухлядь и доставить на ней весь многотонный груз на судно, их было и того меньше… Следом стояла не менее сложная и рискованная задача: провоз на «Страннике» большой партии драгоценного металла, последующая ее легализация и очень непростой ее сбыт… Нечего и говорить, что я не стремился обременять себя подобными проблемами… Впрочем, все эти задачи были далеко не сегодняшнего дня, и заняться их решением можно было много поздней…
Овощи принесли уже через несколько минут, и я едва успел начать готовить салат, как в кубрике появилась Наташа, радостно улыбнулась мне и принялась помогать.
– Иван Ильич! – сказал я, когда обед был готов, и мы все вместе (в полном составе) сели за стол. – Ты тут без меня особенно взрывными работами не увлекайся – займи лучше людей огородом, доктора одного на рыбалку в море не пускай и с охотой будь поосторожней!
– Будьте спокойны, Николай Александрович! Все сделаем как надо! – заверил меня Огнев. – Мы и оплошали-то сегодня совсем чуть-чуть!
– Да я уж вижу! – задумчиво проговорил я, глянув на залепленную пластырем розовощекую физиономию Василия (Наташа засмеялась). – Без присмотра вас оставлять – себе дороже!
Встав, как всегда, раньше всех из-за стола, я прошел к себе и прилег отдохнуть – это было совершенно необходимо, потому что «ночью» мне удалось вздремнуть очень немного. На этот раз меня никто не потревожил – даже моя помощница, и я ухитрился проспать часа три – наверстал за все предыдущие дни. Едва поднявшись, я отправился взглянуть на моторную лодку, наполовину вытащенную на песчаный пляж в десятке метров от «Дредноута». Внимательно осмотрев маломерное судно со всех сторон, я открыл крышки кормового багажника (моторного отсека) и обнаружил под съемными сланями с десяток ведер воды – результат тропического ливня, что мы выдержали на море при подходе к берегу.
– Николай Александрович! – окликнул меня подошедший с носа лодки Володя, который, подобно мне, был неравнодушен к любым плавучим сооружениям. – Вам помочь?
Поручив парню вычерпывать воду штатным черпаком, я сдвинул стекло в рубке, потянулся за рычагом, расположенным под приборной доской, и открыл замок носового багажника. Откинув квадратную крышку на носовой палубе, я заглянул вовнутрь – весьма внушительного объема для такого суденышка отсек был почти пуст и лишь под съемными сланями (подобными тем, что были в моторном отсеке) я разглядел небольшой фанерный ящик, размером со среднюю почтовую посылку. Наклонившись, я вытащил этот довольно увесистый ящик наружу, поставил его на палубу и снял чуть прихваченную мелкими гвоздями крышку из прессованного картона. Внутри находилось с полдесятка гребных винтов весьма характерной формы: для лодочного мотора «Вихрь» – все тщательно обернутые в промасленные фланелевые салфетки. Развернув первый же из них, я поневоле задумался: винт был явно кустарного производства – в то время (я точно знал это) промышленность не выпускала подобные изделия, – но выполнен очень качественно, с использованием одного из методов точного литья (скорее всего, с использованием выплавляемых моделей), а после первичной грубой внешней обработки нержавеющая сталь изделия была подвергнута тщательной (до зеркального блеска) полировке, наверное, с применением специальных механических приспособлений и особых полировальных паст. Такого рода подготовка обычно позволяла увеличивать эффективный упор гребных винтов на десять – двенадцать процентов, что в наших условиях было, по сути дела, равносильно приросту трех лошадиных сил мощности. Все винты имели разный шаг (цифры были выбиты керном на их ступицах): от двухсот десяти до двухсот восьмидесяти пяти миллиметров – каждый из них предназначался для определенной нагрузки судна, поэтому, имея подобный набор, можно было добиться оптимальных показателей скорости и расхода горючего с использованием конкретного лодочного мотора. Оставалось лишь удивляться необыкновенному сочетанию тщательности подготовки в технической части экспедиции золотоискателей и запасливостью организатора с совершенной беспечностью ее участников…
Выбрав винт с шагом в двести десять миллиметров, я аккуратно уложил остальные в ящик и поставил его на место. Потом я поручил Володе установить новый гребной винт, а сам прошелся вдоль берега к вскапывавшим дополнительный участок земли под огород мужикам и распорядился перенести к лодке шестнадцать канистр (четыреста литров) топливной смеси из обнаруженных около хижины запасов. Пока люди занимались этим делом, я вернулся к нашему плавучему дому и на складе набрал пару ящиков консервов (по десятку банок каждого вида), килограмм пять муки, по паре килограммов гречневой, рисовой и пшенной крупы, а также с десяток пакетов овсяных хлопьев. Взял соли, приправ, множество герметичных пакетов с сухими продуктами (яичный порошок, сухое молоко, сухое сливочное масло и сухую сметану) и три литровых бутылки растительного масла. В углу склада нашлось несколько пустых ящиков из-под консервов, и я сложил все отобранные продукты в них. Немного подумав, я добавил в них пакетики с быстродействующими дрожжами, разрыхлителями для теста, по паре коробок черного чая и кофе в зернах, а в завершение положил и несколько пакетов с сухофруктами. На склад заглянула Наташа, уже потерявшая меня, и я сразу попросил ее прислать мне пару помощников для переноски продуктов к лодке. К полудюжине ящиков я прибавил легкую палатку, складной двухсильный лодочный моторчик в футляре размером со школьный ранец, пару аптечек (одна из них с полевым набором хирургических инструментов), три ружья (два полуавтомата двенадцатого калибра и тяжелое помповое ружье) и по полсотни патронов к каждому из них. Оставалось лишь захватить постельные принадлежности, личные вещи и предметы гигиены участников поездки, а также всю необходимую посуду и фляги для питьевой воды, но это можно был сделать и завтра, перед самым отъездом.
Вскоре у моторной лодки была сложена внушительная груда снаряжения и различных припасов. Собравшиеся здесь все члены моей экспедиции тихо переговаривались и в сомнениях качали головами – не верили, что все это можно погрузить на такое маленькое судно, а потом еще взять на борт трех взрослых людей и здоровенную собаку. Впрочем, подобные картины я много раз наблюдал в юности, когда не менее тщательно готовился к длительным поездкам на точно таком же судне, оборудованном, ко всему, еще и двумя моторами. По моему распоряжению, лодку полностью столкнули на воду, и я лично занялся размещением всех грузов. Для начала я снял одно из легкоразборных кресел – то, что находилось сразу за водительским сиденьем – теперь это место предназначалось для Адмирала. Подушки и каркас кресла я сунул далеко в носовой отсек – на всякий случай. Потом вынул из специального гнезда в рубке два дюралевых весла (сюда я запланировал уложить свой походный складной комплект для тренировок – турник, брусья, эспандеры и мешки для песка) и вставил их уключины в предназначенные для них гнезда в бортовых рымах (теперь оба весла были закреплены вдоль бортов – по-походному). В кормовой отсек я положил три канистры с топливом, здесь же разместил запчасти для мотора и металлический ящик с инструментами. Еще две канистры я поставил по бортам сразу за задней стенкой рубки так, чтобы они не мешали открывать двухстворчатую распашную дверь. Закрыв крышки-сиденья моторного отсека, я поставил на них (у самых бортов, чтобы не ограничивать доступ к мотору) еще по одной канистре – в случае даже легкого волнения отсюда их бы сразу пришлось убрать. Сразу пять канистр я разместил в носовом багажнике и еще четыре поставил под приборной доской по диаметральной плоскости судна – так они не особенно мешали водителю и пассажиру рядом с ним. В бортовые ниши рубки я положил все три ружья, коробки с патронами, обе аптечки и еще различную мелочь. Весь остальной груз (ящики с продуктами, палатка, малогабаритный лодочный мотор, печка на сухом горючем) легко разместился в носовом отсеке, оставив еще достаточно места для личных вещей экипажа и хорошего запаса свежих овощей. Лодка заметно «просела» под всей этой нагрузкой – грузоподъемность, по сути дела, была почти полностью выбрана, а мне еще предстояло превысить ее более чем в полтора раза.
– Тяжеловато будет, Николай Александрович! – покачал головой мой заместитель, поглаживая отросшую бороду. – Особо-то и не разгонитесь!
– Расход горючего на полных оборотах составляет около четырнадцати литров в час, Иван Ильич, – отозвался я, захлопывая крышку носового багажника. – Два – три дня – и все будет в норме! Как там у тебя с огородом? Земля, мне показалось, не самая лучшая?
– Удобрять бы надо, – вздохнул Огнев, направляясь вместе со мной к «Дредноуту» (следом за нами неторопливо пошли и все остальные члены нашей экспедиции). – Я вот, что думаю, Николай
