легко достигнут Индии, а через шесть месяцев смогут вернуться назад в Александрию.
Как когда-то ее великий предок Александр не побоялся оставить все, что было таким привычным и родным, и отправился на завоевание мирового господства, так же теперь и Клеопатра готова была покинуть то, что было частью ее жизни. В Египте оставались милые ей Нил, Александрия, храмы, ее великолепный дворец. Она никогда не пожалеет о содеянном. Она будет сильной и не отступит от задуманного.
Боги благосклонны к царице. Октавиан, который мог помешать ее замыслу, вынужден вернуться в Италию, где вспыхивают сильные волнения. Солдаты, соединившись с городским плебсом, требуют хлеба. Многие легионеры, участвовавшие в победных сражениях, заговорили о выплате им вознаграждения и раздаче обещанных земель. В случае отказа они могли легко разжечь кровавую бойню. Как ни манят Октавиана египетские сокровища, он должен сначала решить более спешные проблемы. Царица, таким образом, получает серьезный выигрыш во времени. Она нагружает корабли золотом и сокровищами усыпальниц Птолемеев, на которые так рассчитывал Октавиан. Он до сих пор обещает своим солдатам, что расплатится с ними именно этим золотом, добыв его в легком бою с египтянкой.
Антоний прибывает в Александрию и еще некоторое время находится в депрессии. Он проводит целые дни, запершись в высокой башне, предаваясь тяжелым размышлениям.
Через некоторое время, вновь поверив в энтузиазм царицы, вдохновившись ее планами, он возвращается к ней во дворец и готовится к отплытию в Индию.
Ее план был превосходно продуман, но, к сожалению, она не учла одной незначительной на первый взгляд детали – в глубине пустыни у нее есть враги – набатейцы. Они не могли ей простить того, что она выпросила у Антония право собирать налоги с добычи битума в их стране, хотя именно благодаря Клеопатре в свое время Ирод не уничтожил слабое царство набатейцев. Обо всех планах царицы через них стало известно наместнику Сирии, который был предан Октавиану.
Когда Корабли Клеопатры оказались наконец в нужном месте, на их стоянку напал царь набатейцев Малх. Безжалостной рукой он поджег флот египтян.
Месть Клеопатры была страшной – в скором времени она организовала убийство Малха. Отчаяние пока не поселилось в душу царицы, ведь у нее оставались корабли, готовые к отплытию и не переправленные еще через пески в Красное море. Вот когда она узнала о том, что ее кораблям угрожают пираты и в любом случае флот не дойдет до нее, страх парализовал способность принимать решения. Мечта о побеге была разрушена, путь в желанную Индию отрезан со всех сторон. В довершение всего пришло сообщение от Канидия – все азиатские легионы перешли на сторону Октавиана. Поддержки больше ждать было неоткуда. Катастрофа была непредотвратима. Антоний лишился армии, царица потеряла остатки флота, Египет окружен и похож больше на ловушку, чем на оплот безопасности.
Пустыня, в которой можно было в случае приближающейся опасности скрыться, тоже была небезопасна. Узнав о сокровищах царицы, все разбойники кинулись бы по ее следам.
Что предпринял бы любой другой на месте царицы? Предался бы слезам и отчаянию? Попытался бы спасти сокровища? Питался бы бессмысленными иллюзиями?
Клеопатра идет своим особенным путем. Она размещает остатки своего войска на границах страны. Оно не сможет защитить, только на время приостановить движение Октавиана. Все собранные сокровища – золото, серебро, деньги, старинную ценную посуду, кубки, украшенные дорогим жемчугом, свитки шелковой ткани, благовония – она приказывает отнести в свою гробницу. Если суждено ей погибнуть, то пусть это произойдет там. Она умрет, но унесет с собой и свои драгоценности, устроив величайший пожар, в котором погибнет все!
Договор с Октавианом
Клеопатра читала письмо от Октавиана. Некоторое время назад она узнала о том, что он высадился в Сирии. Она сразу же послала к нему гонца с письмом, содержание которого обдумывала очень долго. Она, возможно, погибнет, но ради того, чтобы сохранить жизнь и власть своим детям, царица готова на все. Необходимо склонить голову, для того чтобы потом поднять ее еще выше. Пусть Октавиан почувствует на некоторое время превосходство. Пусть насладится наслаждением, видя унижение Царицы царей. Все это тоже когда-нибудь закончится. В письме она сообщала о своем намерении отречься от власти, но взамен она просила оставить египетский престол ее детям.
Октавиан ответил несколькими ничего не значащими фразами, а присланную диадему и скипетр оставил себе.
Антоний рискнул сыном, который был когда-то обручен с дочерью Октавиана, и послал его к противнику с богатыми подарками. Антулл готов был принести клятву в том, что его отец никогда не примет участия в военных действиях против Октавиана и просит для него разрешения стать простым гражданином Рима. Октавиан принял посланца, но ответа на просьбу униженного Антония не дал.
Только когда наставник детей царской четы Эвфроний прибыл к Октавиану с повторной просьбой царицы, Октавиан снизошел до ответа. Это письмо и держала в руках сейчас царица.
Эвфроний, склоняясь в глубоком поклоне, ждал приказаний Клеопатры. Она молча перечитывала жестокое послание: «Кто привез письмо, Эвфроний?»
«Молодой человек по имени Тирс, царица. Он известен как грязный развратник. На его совести десятки честных девушек и женщин, павших жертвой коварного соблазнителя». «Он так хорош собой и умен?» «Он весьма хорош собой, хотя не мне судить о мужских достоинствах. О его уме можно судить по тому, что именно он стал послом Октавиана».
«Я хочу видеть его, Эвфроний».
Следующий час общения с Тирсом, может быть, и доставил бы Клеопатре много приятных минут, если бы не условия, при которых состоялась их встреча. Тирс без остановки повторял царице, что покорен ее красотой и умом, Он льстил настолько умело, что Клеопатра если и не поверила его словам, то вдруг почувствовала в нем союзника. В честь посла был организован пышный праздник, ему оказывались высшие знаки внимания.
Придворные недоумевали – царица всегда презирала бывших рабов, смотрела на них как на очеловеченных животных и вдруг такие почести тому, кто еще недавно не стал бы достойным собирать пыль с ее дороги.
Никто не знал содержания письма, полученного царицей и доставленного Тирсом. Она скрывала то, что теперь только в Тирсе она увидела возможность решить свои проблемы. Текст письма был чудовищным даже для беспринципного Октавиана. Он предлагал Клеопатре убить Антония или в крайнем случае выслать его из Египта. За это Октавиан обещал поступить с царицей по справедливости. Правда, о какой справедливости шла речь, Октавиан не уточнил. Царица мучилась неизвестностью и мечтала теперь только о спасении детей.
Она дала понять Тирсу, что ее благодарность в случае благополучного исхода дела будет безграничной.
Антоний узнал о союзе Клеопатры и вольноотпущенника. Ревность, замешанная на отчаянии, сыграла с полководцем злую шутку. Не думая о последствиях, он приказал жестко избить Тирса, высечь его плетью и в таком виде, окровавленного, в рваной одежде, отправил назад к Октавиану. В результате все надежды Клеопатры оказались напрасными. Это был последний путь возможного спасения. Конец. Конец всем надеждам. Октавиан стоял уже у границы восточных пригородов Александрии. Это было место, где Антоний и царица провели немало сладких минут. Вот и теперь поступок Антония не вызвал гнева Клеопатры. Убедившись в том, что гибель неизбежна, она стала более ласковой, чем когда-либо. Ее любовь была безграничной. Все свое время она проводила с детьми и Антонием. Клеопатра как будто прощалась с ними...
Потекли последние дни ее жизни во дворце. Единственное, чего она желала теперь, чтобы для ее детей худшим исходом оказалось изгнание. Пусть они никогда больше не увидят дворца, сияющего богатством, но только пусть останутся в живых. Со своей смертью Клеопатра смирилась. Она умрет вместе с Антонием, может быть, даже одновременно с ним. Он обвинял ее в неверности, впадал в необъяснимые приступы страха и паники, а она только находила каждый раз слова утешения, в нужный момент оставляя его одного и уединяясь с детьми. В честь для рождения Антония она устроила пышный праздник, в сравнении с которым все предыдущие были просто дешевыми вечеринками. Все приглашенные ушли с праздника с драгоценными подарками. Царица не скупилась. Она смеялась, заражая всех безудержным весельем.
Никто не подозревал о том, что на душе царицы было очень неспокойно. В тайне держала она опыты
