как их уничтожило само естество, а я правда не был ассом в полном смысле.
— Но к нам ты просто пришёл из ниоткуда, помирил враждующих вождей и объединил разрозненные племена. Кто ты? — Вера продолжала смотреть на Мана.
— Я тот, кто я есть, кто сидит перед тобой, и зовут меня — Вася.
— Но там, в прошлом, — не успокаивалась Вера.
— Там? Там я был охотником, воином, бунтарём, изгоем и, наконец, стал Странником.
— Но последняя твоя должность Первый Учитель, правитель, — возразила Марика.
— Да, я был первым, кто создал государство и построил город.
— Так это и был Аркаим! — Вера вскочила на ноги, не в силах усидеть. — Так что же ты молчал? Ведь я спрашивала!
— Тогда ты, Верочка, ещё не имела воспоминаний о своей первой жизни, — мягко ответил ей Ман.
— Но там же было море, рядом, — обескуражено произнесла Вера.
— Очертания материков сильно отличались от известных тебе теперь, не удивляйся, много воды с тех пор утекло, в обоих смыслах.
— Сколько же тысячелетий прошло? — спросила Вера с удивлением.
— Много, очень много. Если честно, то и понятия не имею, — ответил Ман, и попросил: — Люди, оставьте меня в покое, мне сосредоточиться нужно.
Василий устало закрыл глаза, постоял некоторое время и, ни слова не говоря, вышел из шатра. Я остался наедине с двумя девушками.
— Убийца, — прервала молчание Вера, игнорируя её теперешнее имя, — мы тогда ошибались, и ты и я, все, кто входил в Круг, мы были не правы.
— Да? А я надеялась…
— Но оказалось иначе, — подтвердила Вера, — матриархата мы добились, что уж говорить…
— Тогда в чём проблема, Ведьма? — удивилась моя жена.
— Мы открыли ворота неравноправию. Пойми, Убийца, мы создали прецедент, пусть тогда и ненадолго. Были в дальнейшей истории и другие попытки создать общества под управлением женщин, и в конечном итоге всё перевернулось с ног на голову, мужчины на многие тысячелетия захватили власть, а женщин стали считать людьми второго сорта.
— Не может быть, — прошептала Марика, — этого просто не могло случиться.
— Суть ваших разговоров я понял, — вмешался я в беседу девушек, — поразительно мне одно, что у вас отсутствовало неравенство.
— Да, изначально все были равны, — подтвердила моё предположение Вера, — но мы это изменили.
— А я тут бьюсь за равноправие, — сообщил я, немного гордясь собой.
— Очень похвально, молодой человек, — улыбнулась Вера.
— Не такой я и молодой, сто лет я тут зверем прожил, полютовал всласть, местных жителей терроризировал.
— А на вид такой, как бы это сказать, человечный, что ли, — удивилась Вера.
Марика сидела с затуманенными глазами и рукой водила по острой кромке меча.
— Он много крови попил, — произнесла она, — но в последней битве он не отнял ничьей жизни. Кто владел им перед тем, как меч попал к Страннику?
Вопрос Марика задала самой себе, но я ответил:
— Меч принадлежал мне.
— Тебе, Ихо? — поразилась Марика. — А как он у тебя оказался?
— Как-нибудь расскажу, не сейчас, — пообещал я.
— Хорошо, — согласилась она, а мне вдруг опять стало не по себе от нахлынувших воспоминаний.
— Может, глянем, что там Вася делает? — предложила Вера. — Мне интересно.
— Это запросто, — согласился я, — только мешать ему с досужими разговорами не будем.
Найти Мастера Неубивающего легко, за ним тянется шлейф силы, который он даже не пытается скрывать. Я только сейчас осознал, он одним своим простым присутствием меняет реальность! Боже, никогда не захочу оказаться на его месте.
— Никуда ты от этого не денешься, если проживёшь достаточно долго, Ихоссар, — Ман поймал мои мысли, учуял, как аромат духов, когда мы приблизились.
Он стоял на холме, раскинув руки и подставив лицо лучам заходящего солнца. Шли мы очень тихо, не разговаривая, за мной на некотором отдалении следовала охрана.
— Ты всегда читаешь чужие мысли? — поинтересовался я.
— Такие яркие, как у тебя, сами лезут, и ведь не спрячешься от них, — ответил Ман, и, поворачиваясь к нам, произнёс, ни к кому не обращаясь: — Опасное светило, жаркое.
— Почему ты сказал, что я никуда не денусь? — мне стало не по себе от такой перспективы.
— Ихо, сынок, — он посмотрел мне в глаза, — ты не знаешь свой собственный потенциал. Когда я устану, не смогу больше всего этого выносить, моя сила перейдёт к тебе, я надеюсь.
— Почему именно ко мне?
— Ты первый, — грустно усмехнулся он, — во всех отношениях. Ты, не подозревая об этом, встал на ПУТЬ, а свернуть с него нельзя.
— Значит, у меня ещё одиннадцать жизней впереди?
— Нет, у тебя другой Путь, особенный, твой. Путей вообще-то много, я встречал человека, который шёл совершенно удивительным Путём, — и тихо, ни к кому не обращаясь произнёс: — Интересно, где сейчас отсиживается Лао-Цзы?
— Мы бессмертные? — спросил я Мастера, запутавшись окончательно.
— Бессмертные, — подтвердил он, — но всему приходит конец. Материя изменяется и наши души меняются вместе с ней. Нельзя остановить движение.
— Почему?
— Движение — жизнь, покой — смерть. Если тебе, или кому из нас, удастся остановиться, наступит смерть, окончательная и бесповоротная, так-то, Ихоссар.
— Вечный покой, — задумчиво произнесла Марика и спросила: — А как же мы, то есть я и Ведьма?
— Вы? — Ман посмотрел на девушек. — Вера будет со мной, пока ей это не надоест, а твой жребий — Ихоссар. Ты сама сделала свой выбор, Марика.
— Когда это я выбирала? — встрепенулась она.
— Всегда, каждую минуту, — Ман развёл руками, — ты свободна в выборе, только от тебя зависит, кем и с кем ты будешь.
Солнце красным, раскаленным шаром опускалось за горизонт, отбрасывая длинные тени от предметов, попадавшихся на пути лучей. Военный лагерь жил своей жизнью, загорались костры, готовился нехитрый солдатский ужин. А мы вчетвером стояли на вершине холма и молча смотрели на такой странный, но удивительно прекрасный мир, где потерянные и проклятые души отбывали своё наказание за грехи прошлой жизни. Мне было жаль их, так много хороших людей встретил я здесь, что просто остаться в стороне уже не мог, вот я и меняю этот мир, надеюсь, что к лучшему…
— Ихоссар, Ихо, — кто-то тряс меня за плечо.
— Что случилось? — я тут же вскочил на ноги, сон мгновенно слетел.
— Не шуми, девушек разбудишь, — в темноте я рассмотрел Мастера Неубивающего. — Мне нужна твоя помощь.
— Конечно, Ман, всегда готов.
— Мне не хватает сил пробиться через временной барьер, — сообщил Ман, вытаскивая меня из постели.
— Что мне нужно делать? — я удивился, но не возражал.
— Пойдём, — Ман поманил меня за собой.
