Маркусом.
— Он будет жить? — спросил в тревоге Маркус.
— Да, все будет хорошо, — шепнула Джулия.
— Так он не умер? — разочарованно протянул Джулиус.
— Я живой, — сказал Уилл.
Вдруг в дверь каюты постучали, Джулия открыла. Заглянул капитан, без парика и блесток, но в прозрачной набедренной повязке, измазанной голубой краской.
— Как наш больной? — поинтересовался он.
Джулия и Говард повернулись к Уиллу, но тот отпрянул при виде своего мучителя.
— Уилл, отвечай капитану, — велел Говард.
— Спасибо, хорошо, — холодно сказал Уилл.
— Уилл… — Говард повернулся к капитану с виноватой улыбкой: — Он не в себе.
— Я здоров, — сказал упрямо Уилл.
— Сынок, поблагодари капитана, — ласково сказала Джулия. — Он тебя спас.
— Нырнул на дно и вытащил тебя, — добавил Говард. — Ты ему обязан жизнью.
Уилл распечатал пачку Розиной бумаги с водяными знаками и написал бабушке письмо, первое из множества. Оно было отправлено из Гибралтара.
Дорогая бабушка!
Я чуть не утонул, пока мама с папой играли в карты. А капитан ходит в юбке.
Целую, Уилл.
В последнюю неделю плавания Ламентов пригласили на ужин за капитанским столом. Уиллу не хотелось идти, но, увидев, как готовятся к выходу родители, он смягчился. Говард был в черном костюме и галстуке, Джулия — в красном бархатном платье. Самая красивая пара на корабле, казалось Уиллу. Для близнецов ужин оказался тяжким испытанием; они не съели ни кусочка и затеяли под столом драку. Они лягались и орали, когда Говард потащил их на палубу проветриться. Через миг Уилл увидел в иллюминатор, как папа гонится за ними по пятам.
Между тем капитан разговорился с Джулией. Чем больше Уилл на них смотрел, тем меньше ему это нравилось. Когда мимо опять пронесся Говард, Уилл вмешался в разговор.
— Мой папа бегает по палубе, — сказал он. — Не хотите его арестовать?
Позже, перед сном, Джулия принялась отчитывать Уилла за грубость, тот надулся и отвечал неохотно.
— Уилл, поговори же со мной, пожалуйста, — просила Джулия.
Уилл воспользовался этой минутой, чтобы высказать все, что у него на душе.
— Почему мы все время переезжаем?
— Не все время, сынок.
— Бабушка так сказала.
— Может быть, мы переезжаем чаще других семей, — согласилась Джулия. — Вспомни, как папа говорит: «Ламенты всегда в пути».
Уилл насупился.
— И везде мне придется смотреть за близнецами?
— Конечно. В семье все заботятся друг о друге, — сказала Джулия. — А в семье путешественников — тем более.
Уилл задумался.
— Как же мне найти друзей, если я вечно переезжаю и смотрю за братьями?
— В Англии у тебя будет замечательный друг, обещаю.
Но едва Уилл закрыл глаза и задышал ровно, Джулия дала себе слово никогда больше не бросаться обещаниями. Поднявшись, она увидела, что Маркус еще не спит.
— Мамочка, а когда я умру? — спросил он.
— Ты будешь жить долго, Маркус, очень-очень долго.
— Сколько? До скольки лет?
— Не знаю точно, Маркус.
Джулия поймала испуганный взгляд Маркуса: его страшила неизвестность. Может быть, поэтому он и тянулся к Джулиусу, не знавшему сомнений.
Джулия пригладила Маркусу волосы, подоткнула одеяло.
— Ты будешь жить до ста лет, Маркус. Люди станут путешествовать на реактивных аппаратах и летать в отпуск на спутники Юпитера. А роботы будут подавать нам чай и мыть посуду.
— Сто лет! Здорово! — Маркус повернулся на другой бок и закрыл глаза.
Джулия застыла не шевелясь. Дала себе слово — и через две минуты нарушила! Лишь ради того, чтобы уложить ребенка спать.
Саутгемптон
Хмурым, ненастным днем Ламенты прибыли в порт Саутгемптона. Дождь, промозглый ветер и стылое небо встретили пассажиров «Виндзорского замка». Уилл разглядывал толпу неуклюжих людей, прятавших подбородки в воротники мокрых твидовых курток и плащей, — натыкаясь друг на друга в клубах сигаретного дыма, они хмурились и бормотали извинения. Уилл с тоской оглянулся на корабль-великан.
Говард ловил такси, а остальные ждали на груде чемоданов.
— Тебе понравится в Англии, — сказала Джулия Уиллу, будто чувствуя его разочарование — или свое собственное.
Глядя, как спускаются по сходням последние пассажиры, Уилл мечтал остановить время, чтобы они повернули вспять, скинули плащи, надели купальные костюмы и вновь уселись в шезлонги, за карточные столы, вернулись к метанию колец, волейболу и недочитанным романам.
— Может, вернемся? — спросил Маркус, выразив вслух чувства Уилла.
— Вам понравится в Англии, — повторила Джулия, ведя сыновей к такси. Уилл заметил, что от холода у нее покраснел нос.
— Не понравится, — огрызнулся Джулиус.
— И мне, — отозвался Маркус.
Говард захлопнул дверцу такси. Сквозь омытое потоками ливня стекло Уилл увидел, как мистер Перкинс, стоя на цыпочках, целует миссис Перкинс. И Ламенты двинулись в путь.
АНГЛИЯ
Вам понравится в Англии
— Эй, приятель! — крикнул забияка на спортплощадке Уиллу, когда тот в первый раз пришел в школу Эйвон-Хит.
Уилл, которого никогда прежде не называли «приятелем», промолчал. Ни чуточки не смутившись,
