позволим тебе целыми днями торчать в библиотеке, выискивая упоминание о Фламеле, то ты ошибаешься, — ласково сказал Гарри. — Не больше часа в день.
— Но Гарри, мы должны узнать, кто он такой! — Гермиона почему-то и не подумала возмутиться тем, что она сама может решать, что ей делать со своим временем.
— Нет. Что бы Дамблдор не спрятал в школе, это не наша забота. Мы всего лишь дети, мы должны учиться и развлекаться. Нам, конечно, любопытно. Поэтому мы все-таки будем пытаться узнать, кто такой Николас Фламель. Но не больше часа в день.
— Ладно, уговорил, — Гермиона вздохнула и рассмеялась. Ей нравилось, что теперь у нее есть друзья, которые заботятся о ней.
— Вот и хорошо, — удовлетворенно кивнул Гарри, и тут же повернулся к Невиллу. — Ты не знаешь, какие свойства у корня солодки?
* * *
С тех пор, как Рон и Невилл обзавелись новыми палочками, их работа в классе заметно улучшилась. Правда, никто из троих — ни Гермиона, ни Невилл, ни Рон — пока не научились контролировать свою магию. Когда Гарри только влил в них немного своей магии, они чувствовали ее очень отчетливо — но, когда их тела переработали и впитали чуждую энергию, эта отчетливость заметно притупилась. Им приходилось концентрироваться, чтобы ощутить магию внутри себя — но теперь они хотя бы знали, что искать. И уж конечно, они еще не были способны чувствовать токи магии вне своего тела, как это делал Гарри. Но постепенно им становилось все легче почувствовать магию. Гарри надеялся, что со временем они научатся обходиться без заклинаний.
В целом же их четверка была едва ли не самыми успешными учениками на своем курсе. Они быстрее осваивали заклинания, и их домашние работы неизменно высоко оценивались профессорами — ну, если не считать Снейпа, конечно. Но декан Слизерина редко выставлял больше «удовлетворительно» студентам с других факультетов. Пожалуй, посоревноваться с ними могли бы только Падма Патил и Дафна Гринграсс.
Нельзя сказать, что они специально старались держаться обособленно: Гермиона обладала блестящим умом и любила это демонстрировать, а потому легко завела приятелей в Когтевране и должников — в Хафлпаффе; Невилл, подрастерявший свою неуверенность, но не скромность и тихий нрав, быстро обзавелся приятелями в Хаффлпафе. Рон был яростным фанатом квиддича, неутомимым пропагандистом гриффиндорской точки зрения и обладал парой забавных, но безобидных пороков — вроде своей способности опустошить тарелку в любое время дня и ночи, так что на факультете его любили. Его же способность обставить любого в шахматы внушала гриффиндорцам определенное уважение. Гарри был любимцем учителей и команды: Оливер был чрезвычайно доволен его талантом и старательностью, Анджелина, Алисия и Кэти считали его «милым», Фред и Джордж восхищались невозмутимостью, с которой он снес пару попробованных на нем проказ и изощренностью ответных проделок. В общем, у каждого по отдельности были свои знакомые, приятели и даже друзья; но, стоило четверым собраться вместе, никто не находил в себе сил подойти и заговорить с кем-то одним.
Во второй половине октября настало время для первого в этом году матча по квиддичу — традиционно играли команды Гриффиндора и Слизерина. С утра перед матчем Гарри довольно сильно нервничал, Гермиона с трудом уговорила его съесть хотя бы легкий завтрак. Как ни странно, Вуд нервничал еще больше — он вообще не взял в рот ни крошки, хотя для него эта игра была не первой. Кэти не выказывала признаков волнения, но Гарри чуял, что волнуется и она. Наконец Оливер повел команду в раздевалку. На небе не было ни облачка, вторую неделю стояла теплая сухая погода, а солнце светило не слишком ярко — идеальные условия для квиддича.
— Господа…
— И дамы, — в очередной раз напомнила Анджелина. Остальные хихикнули.
— И дамы, — в очередной уже раз согласился Вуд. — У нас отличная команда. Слизеринцы будут играть грубо. Ты, Гарри — неизвестная величина, так что жди нападений. Фред, Джордж, позаботьтесь, чтобы с нашим ловцом ничего не случилось, и по возможности прикройте наших валькирий.
— Положитесь на нас, дамы, — поклонился девушкам Фред.
— И Гарри, — напомнил о себе ловец.
— И Гарри, — копируя Вуда, согласился Джордж. Даже Оливер улыбнулся.
— Вперед, разнесем их! — команда ответила капитану одобрительным ревом и отправилась на поле. Стоило им выйти из дверей раздевалки, как на уши обрушился гул трибун и рев комментария.
— …и капитан — Маркус Флинт, охотник. А вот на поле выходит команда факультета Гриффиндор! — комментировал матч приятель близнецов, Ли Джордан. Рядом с ним, наученная горьким опытом, сидела профессор МакГонагалл — Джордан был блестящим комментатором, но предубежденным и горячим, и иногда зарывался. — Видно, что, в отличие от прошлого года, команда настроена позитивно. Уже знакомые нам: капитан и вратарь, Оливер Вуд! Загонщики — Фред и Джордж Уизли! Охотники: Анджелина Джонсон и Алисия Спиннет. В команде два новичка: Кэти Белл, находка Вуда, и отобранный лично нашей любимой профессором МакГонагалл ловец, Гааарри Поттер!
Пока капитаны выслушивали наставления мадам Хуч, традиционно судившей Хогвартские матчи, Гарри изучал ловца соперников. Терренс Хиггс, третьекурсник, был на полголовы выше Гарри, сутулился и имел непропорционально длинные конечности. Гарри запретил себе его недооценивать: ему было известно, из вот таких вот неуклюжих на земле парней иногда выходят первоклассные гонщики или пилоты.
Судья выпустила снитч, который тут же куда-то скрылся, затем бладжеры и, наконец, со свистком подбросила квоффл. Гарри тут же взвился в небо, на добрых двадцать футов выше основной игры. Хиггс вынужден был подняться на сопоставимый уровень — он не мог позволить себе выпустить соперника из поля зрения: с высоты легче заметить снитч, и, если соперник начнет двигаться на секунду раньше, он разовьет большую скорость и получит крупное преимущество. Поэтому ловцы всегда кружили в вышине, хотя их мяч залетал на такую высоту лишь изредка.
— С квоффлом Белл, она обводит Флинта, пасует Джонсон, Джонсон мчится вперед, уходит от бладжера, пас на Белл, мяч перехватывает Уоррингтон, Уоррингтон теряет мяч, отличный бладжер от одного из Уизли! Белл, Спинет, бросок…гол! Двадцать — десять в пользу Гриффиндора. Флинт с мячом, пас Уоррингтону, снова Флинт, уходит от бладжера, бросок! Вуд в блестящем рывке отбивает мяч. Джонсон. Все еще она. Ох, бладжером в ребра — это больно! Мяч у Флинта, пас…Белл перехватывает, будет бить…нет, пас на Джонсон, гол! Гриффиндор ведет со счетом тридца…Поттер вошел в пике, он видит снитч! Уходит от бладжера, Хиггс догоняет, Поттер несется к земле, он разобьется! Оууу! Хиггс втыкается в землю, а мы, похоже, были свидетелями великолепного финта Вронского в исполнении нового ловца Гриффиндора. Хиггса уносят с поля. Счет тем временем по-прежнему тридцать-десять в пользу Гриффиндора и с мячом Флинт…
Гарри почувствовал, как метла под ним дернулась. Похоже, наговор Квиррелла все же возымел действие. Метла дернулась сильнее, но он крепко держался. Еще рывок. Еще два, один за другим. Слабый рывок — похоже, Снейп пробует снять наговор. Лучше бы он просто дал в ухо Квирреллу…
На поле тем временем игра стала откровенно грязной — слизеринцы, оставшиеся без ловца, всеми силами пытали получить преимущество.
— Что это Гарри там делает? — с тревогой спросил Рона Невилл. Уизли, следивший за игрой в бинокль, перевел взгляд вверх.
— Я не знаю. Как будто в него все время кто-то врезается.
— Не знай я Гарри, решил бы, что метла им управляет, а не он ей, — прогудел сидевший рядом Хагрид.
— Метла! — Гермиона вырвала у Рона бинокль и принялась рассматривать противоположные трибуны.
— Что ты делаешь?!
— Смотри, — Гермиона поднесла к его глазам бинокль и направила в нужную сторону. — Это Снейп. Он заговаривает метлу.
— Похоже…да, все в порядке! — радостно воскликнул Невилл.
— Что? — Гермиона немедленно перевела взгляд в небо. Гарри спокойно кружил над полем.
— Гермиона, — напряженно позвал Рон.
— Что?
— Это не Снейп. Когда с метлой Гарри все стало нормально, он вытер пот со лба и усмехнулся.
— Не Снейп? Но тогда кто?
— Смотри, — Рон протянул ей бинокль и немного перевел его.
— Квиррелл, — прошептала Гермиона. — Он все еще что-то шепчет. Но Гарри, похоже, справился с его заклятьем.
— Уоу! Рон, Гермиона!
Они обернулись. Гарри опять вошел в пике — на этот раз, судя по всему, настоящее. На перехват ему рванулась вся команда слизеринцев, но пара бладжеров от рассвирепевших близнецов Уизли и удачно брошенный квоффл от Кэти на мгновение замедлили их, и этого мгновения Гарри оказалось достаточно, чтобы выскользнуть из сжимающихся зеленых тисков, скользнув около самого бока Флинта. Трибуны задержали дыхание — все были уверены, что в этот раз Поттер точно разобьется. Гарри выровнял метлу у самой земли, и кувырком покатился по жухлой траве. Болельщики и игроки в гробовом молчании смотрели на фигурку в алой форме, неподвижно, раскинув руки, лежавшую лицом вверх, метла зажата в левой руке. Гарри медленно поднял вверх правую руку, в кулаке трепыхался снитч.
— Игра закончена! Гриффиндор побеждает со счетом сто девяносто — сорок! Поаплодируем победителям и в отдельности герою дня — Гарри Поттеру, отправившим в Больничное крыло ловца соперников великолепным финтом и едва не отправившим туда же декана Гриффиндора — своим позерством! С вами был Ли Джордан, хорошего дня и хороших игр!
* * *
Гарри выходил из раздевалки последним. Он специально тянул с переодеванием — не хотел, чтобы остальные видели
