Фред.
— Да, а детям надо что-то рассказывать, — согласился его близнец.
— А с некоторых пор главным героем сказок на ночь стал Мальчик-Который-Выжил, — продолжал Фред. — Помню, когда Чарли еще не уехал, он рассказывал Джинни сказки про Гарри Поттера.
— А мы подслушивали под дверью, — с ухмылкой напомнил Джордж.
— Но только потому, что привешивали над косяком ведро с водой, — возразил Фред.
— Ух ты. По-моему, это первая серьезная тема, о которой вы говорите при посторонних, за последние пять лет, — выдохнул Рон.
— Только потому, что не могут упустить возможности побесить меня, — хмыкнул Гарри.
— Мы раскрыты, Фред!
— Линяем, пока грозный Гарри Поттер не откусил нам головы!
* * *
Гарри заметил, что в последние дни Гермиона была необычно тиха. По опыту он знал, что это может означать одно из двух — либо она чем-то расстроена, либо обдумывает какую-то идею. Приставать к ней с расспросами было бессмысленно, так что он решил просто подождать. К концу ноября девочка все же решилась озвучить мучившие ее мысли.
— Мальчики, нам надо поговорить, — попросила она, заводя их в пустующий кабинет.
— О чем? — бодро спросил Рон.
— После этой истории с троллем…в общем, я поняла, что была совершенно беспомощна! И, по правде сказать, вы, Рон, Невилл, тоже — вы, конечно, не тряслись от ужаса, но…
— Но и толку от нас тоже большого не было, — согласился Невилл. — Она права, Рон. Помнишь, когда мы вернулись — мы только и могли, что смотреть, как Гарри сражается.
— А я вообще пошевелиться не могла, — Гермиона смахнула слезу злости. — Тоже мне, гриффиндорка!
— Гермиона, ты раньше никогда даже не видела тролля, — мягко напомнил Гарри.
— А вы видели?
— Нет, — ответил Рон, Невилл просто покачал головой.
— Я тоже, — признался Гарри, — но у нас было время подготовиться. Мы знали, что в замке тролль.
— Все равно! Я больше не хочу быть беспомощной! — сердито сказал девочка. — На Защите нас учат всякой чепухе. И я поняла, что одних заклинаний мало. Надо еще уметь их применять.
— Я слышал, в школе есть дуэльный клуб, — вспомнил Рон. — Но его ведет Снейп, и принимает только слизеринцев.
— Там в основном учат Дуэльному Кодексу, основным позициям, и всякой такой ерунде, — поморщился Невилл. — И вообще, дуэль по правилам — это одно, а бой — совсем другое.
— Вот именно, — согласилась Гермиона и с выжидательной улыбкой повернулась к Гарри.
— Ты хочешь, чтобы я вас учил? — поднял брови тот.
— Да. Ты знаешь больше заклинаний, чем любой из нас, и ты умеешь драться.
— Вы точно хотите, чтобы я учил вас?
— Да, это отличная идея! — согласился Рон.
— Хорошо, — Гарри кивнул. — Не знаю, как насчет Кодекса, но позиции вам все равно запоминать придется. Они не зря придуманы.
— Отлично! — Гермиона даже захлопала в ладоши. — Осталось придумать, где заниматься.
— Я знаю отличное место, — Гарри ухмыльнулся. Настало время показать им Выручай-Комнату. На вопрос, как он нашел ее, Гарри всегда мог сказать, что о ней ему рассказали эльфы. Они не раз заходили вместе на кухню, и друзья успели убедиться, что к Гарри домовики относились по-особому.
* * *
— Это… просто невероятно! В «Истории Хогвартса» об этой комнате даже упоминания нет.
— Про нее мало кто знает, — согласился Гарри. — Многие натыкаются на нее время от времени, но не знают, как найти вновь. Думаю, сейчас о ее существовании в замке знаем только мы, домовики да директор.
— Эта комната может вообще все, да? — с воодушевлением спросил Рон, когда, по его мимолетному желанию, прямо перед ним образовалось удобное кресло.
— Она не может создавать золото, еду, зелья и ингредиенты к ним, магические артефакты, и, конечно, создавать настоящих живых существ.
— Это все пять исключений из закона Гэмпа об элементарных трансфигурациях, — заметила Гермиона.
— Точно, — Гарри издал смешок. — Еще она не может воскрешать мертвых, вызывать любовь и манипулировать временем. Словом, комната подчиняется вполне определенным магическим законам. Все, что она может сделать, могут сделать и волшебники, только им понадобится больше времени и усилий.
— Все равно это просто потрясающе. Здесь можно учиться, тренироваться, отдыхать, и никто нам не помешает.
— Именно, — Гарри продолжал улыбаться. — Думаю, вы согласитесь держать это место в секрете от студентов и преподавателей? Не открывать комнату, если в коридоре кто-то есть, всегда думать о том, чтобы вас здесь не могли найти, не пользоваться ей без необходимости, и тому подобное?
— Конечно, дружище! — воскликнул Рон. — Если все будут знать о ней, то нам от нее не будет никакого толку, верно?
— Да. Теперь насчет обучения. От ваших физических данных зависит не меньше, чем от вашего знания заклятий, даже больше, пожалуй. Просыпаетесь вы отныне в шесть утра. В шесть пятнадцать встречаемся в гостиной и идем сюда. Час занимаемся физкультурой, потом возвращаемся в башню, берем вещи и идем на завтрак. После уроков и выполнения домашнего задания вновь идем сюда, уже для магического обучения. Ну что, не передумали?
— А физическое обучение — это нужно? Может, хотя бы проводить его не на рассвете? — жалобно попросил Рон.
— Мы не можем слишком долго где-то отсутствовать, — догадалась Гермиона.
— И конечно, это важно. Помнишь, сколько Гарри приходилось двигаться, чтобы увернуться от дубины тролля? — сказал Невилл. — Надеюсь, мы тоже так научимся.
— Двигаться с такой же скоростью и ловкостью, так же высоко прыгать вы вряд ли научитесь, — честно признался Гарри. — Этому я обязан не тренировкам.
— А чему? — удивился Невилл.
— Помните, я рассказывал, что некоторое время меня не было в Англии?
— Да.
— Я жил в Штатах, точнее — в одной из резерваций индейцев. Они научили меня этому, — Гарри превратился в тигра. Поглядев на распахнутые рты друзей, он тут же превратился обратно.
— Ты никогда не говорил, что ты — анимаг! — с укоризной воскликнула Гермиона.
— Кто? — переспросил Рон.
— Анимаги — это люди, которые умеют по своей воле превращаться в какое-то животное, — быстро объяснила она. — Профессор МакГонагалл, например, превращается в кошку.
— А, понятно.
— Я не говорил, что я — анимаг, потому что им не являюсь. Я Истинный Оборотень.
— Что? Ты оборотень? — на лице Рона на секунду проступил страх и отвращение.
— Истинный Оборотень. Я не заразен, могу превращаться когда угодно, как вы видели, превращаюсь не в волка, не боюсь серебра.
— А чем это отличается от анимагии? — не поняла Гермиона.
— Анимаги — люди, всегда, в любом облике. Я же — наполовину человек, наполовину Зверь. В зверином облике я сохраняю разум, и способность мыслить, но все это упрощается, а на первое место встают инстинкты. В человеческом облике я обладаю скоростью, реакцией и силой тигра, могу видеть в темноте, слышать, как бьется сердце в чужой груди, ощущать самые тонкие и слабые запахи. А, да, и раны заживают намного быстрее.
— А мы этому можем научиться?
— Только если вы поедете туда, поговорите с вождем и убедите его научить вас. Все, что я могу — это показать, как туда добраться, да замолвить за вас словечко. И не факт, что вы сможете научиться всего за два летних месяца.
— А сколько потребовалось тебе?
— Больше месяца до первого превращения, вернее, больше одного лунного цикла, и чуть меньше двух для того, чтобы научиться взаимодействовать со зверем. Первые пару недель я даже в образе человека боялся огня и предпочитал сырое мясо. После того, как я сутки пробыл в облике тигра, все время оставаясь в сознании, так сказать — то есть понимал человеческую речь, не шарахался от огня, мог решать простые задачки — меня признали готовым. И то, некоторое время я еще шарахался от автомобилей и людных мест. Вы себе не представляете, как на самом деле воняет в Лондоне…
— Звучит здорово, — вздохнула Гермиона. — Но вряд ли этим летом. Я скучаю по родителям.
— Я и не настаиваю, — Гарри пожал плечами. — В общем-то, силу, рефлексы и тому подобное можно временно улучшить с помощью зелий, или навсегда — с помощью ритуалов. Они даже не являются по-настоящему Темными, во всяком случае, человеческих жертв там точно нет, просто очень сложными в исполнении и опасными. И, прямо скажем, нет способа узнать, в кого ты превратишься, и какие способности обретешь — у жука, или, скажем там, кролика нет таких уж классных свойств.
Гарри вздохнул и принялся расхаживать из стороны в сторону. Наверное, стоило объяснить, чему он собирается их учить и почему. Он помедлил, подбирая слова.
— Заклинания — это, конечно, важно. Но какую пользу принесут даже самые мощные заклятья, если вы не можете попасть ими в цель? Никакой, это понятно каждому. Дуэлянты тренируются в аккуратности, тренируются уклоняться от заклятий или защищаться от них щитами. Возьмем двух волшебников, с равным знанием заклятий и равной магической силой. Кто из них победит?
— Тот, кто более ловок? — предположила Гермиона. — Если ему не надо будет пользоваться щитами, потому что он может просто уклониться от заклятья, то у него будет больше времени, чтобы атаковать, и больше шансов победить.
— Верно. А если они оба ловки?
— Тогда тот, кто выносливее, — быстро сказал Рон.
— Верно. И вот про это большинство забывает. Обычная дуэль не длится дольше пары минут, потому что противники не бывают абсолютно равными, у кого-то всегда есть преимущество. А в настоящем бою, когда бойцов много, когда
