небольшой подарок — это зелье необходимо принимать по стакану в день, ежедневно, за три дня до полной луны. Оно поможет вам сохранять разум в волчьем обличье, и облегчит боль.
Гарри Поттер.[/i]
* * *
Альбус Дамблдор с поистине детским энтузиазмом разворачивал подарки. Он искренне считал детство лучшей порой жизни, и всегда старался соответствовать идеалу. Многие называли это эксцентричностью — скорее всего, просто потому, что не решались назвать это безумием. Старцу было все равно — что с того, если его поведение несколько выбивалось из нормы, если оно сохраняло ему радость и волю к жизни?
Подарков было много — многие люди, иногда даже те, с которыми он и говорил-то всего раз, еще во время их обучения в Хогвартсе, или даже не встречался вовсе, считали себя обязанными поздравить его с Рождеством. Его руки взяли очередной сверток. По размеру он не слишком отличался от остальных подарков, но вот вес его заинтриговал — сверток был легким. Под первым слоем яркой оберточной бумаги обнаружилось письмо.
[i]Дорогой директор,
Вы взяли на себя обязанность позаботиться о моей безопасности в то время, как остальные просто прославляли мое имя. Не могу сказать, что вы поступили мудро, или что я доволен вашим решением, тем не менее, я ценю ваше старание. Однако считаю своим долгом напомнить вам, что отныне моя безопасность лежит в моих собственных руках.
С уважением, Гарри Джеймс Поттер.
P.S.: подумал, что книг вам подарят и без меня.[/i]
Альбус Дамблдор с любопытством развернул второй слой бумаги и расхохотался: внутри лежала пара теплых шерстяных носков.
* * *
Сириус Блек с трудом поднялся с ледяного пола, бросил взгляд на пустую миску. Кажется завтрак был совсем недавно, неужели уже обед? Он выглянул в маленькое зарешеченное оконце своей камеры. Над Азкабаном вечно было пасмурно, но, судя по свету, утро еще не закончилось. И все же дементоры ушли, хотя обычно они вообще не покидали коридора снаружи, кроме как в обед, даже завтрак и ужин ему приносил дементор — лишь в обед их ненадолго отгоняли, чтобы заключенные могли хотя бы раз в день спокойно поесть. Что-то изменилось. Мужчина напряг слух и услышал, как по коридору приближаются шаги. Они остановились перед его камерой, и почти сразу же кто-то начал лязгать замками.
— Отойди от двери, Блек, — за открытой дверью стояло два стражника, один направлял на него палочку, другой держал большой сверток.
— Что происходит? — хрипло спросил мужчина.
— Кое-кто заплатил кругленькую сумму, чтобы прислать тебе рождественский подарок, Блек, — стражник бросил сверток на кровать, и оба удалились, не забыв запереть двери. Большинство заключенных даже не думало о побеге, дементоры быстро сводили их с ума, но Блек, и его сумасшедшая сестричка, Лейстрендж, как-то держались. Поэтому они и пришли вдвоем.
Сириус нерешительно взглянул на сверток. Десять лет никто даже не вспоминал о его существовании, никто не навещал его. Возможно, это было ловушкой? С другой стороны, смерть была не намного хуже такого существования, и мужчина решительно разорвал бумагу. Внутри, кроме коробки, лежало письмо. Сириус отметил, что почерк был ему незнаком. Следовало прочитать письмо раньше, чем вернуться дементоры. Он аккуратно разорвал конверт и извлек из него единственный листок пергамента. Прочитав его, мужчина не смог сдержать слез.
[i]Бродяга,
Быть может, ты и монстр, убивший дюжину невинных маглов, но я не верю, что ты предал моих родителей. Я не могу помочь тебе ничем, кроме как прислать немного шоколада — я слышал, он помогает после контакта с дементорами.
Твой крестник.[/i]
* * *
— Гарри! Гарри!
— А? Что, Рон? — мальчик отвлекся от своих мечтаний.
— Это то, что я думаю? — Рон указал на мантию- невидимку, которую Гарри все еще сжимал в руках.
— Если ты думаешь, что это — мантия- невидимка моего отца, то ты прав, — Гарри улыбнулся и накинул мантию на плечи.
— Твоего отца?
— Да. Похоже, когда мои родители умерли, мантия была у Дамблдора, и сейчас он решил вернуть ее мне.
— Клево! С этой штукой тебе никакой Филч не страшен.
— Мне он и так не страшен, — Гарри фыркнул. — Я его за двадцать ярдов чую. Но да, вещь полезная.
Именно этот момент выбрали близнецы Уизли, чтобы с восторженными воплями ввалиться в спальню первокурсников. Гарри едва успел спрятать мантию-невидимку под свитер, прежде чем они набросились на него.
— Юный Гарри! — восторженно начал один из них.
— Мы были так удивлены! — продолжил второй.
— И обрадованы, конечно!
— Увидев твой подарок!
— Настоящий мобильный…
— Набор мастера-зельевара!
— Но еще более…
— Мы были удивлены…
— Прочитав открытку!
— Это правда?! — хором спросили они.
— Ты действительно…
— Потомок одного из Великих?
— И знаешь, кем были остальные?
— Разумеется, дети мои, — с важным видом согласился Гарри. — Вы действительно находитесь пред ликом сына Сохатого.
— О, мы недостойны!
— Всегда знал, что его талант к проказам неспроста, о брат мой.
— И ты был прав, сын моих матери и отца.
— Расскажи нам все! — вновь хором потребовали они.
— Хорошо, дети мои, я поведаю вам эту печальную повесть, — трагически начал Гарри.
— Стоп, почему печальную? — нахмурился Фред. Во всяком случае, Гарри полагал, что это он, хотя различить близнецов было не просто, даже для их собственной матери.
— Ну, не печальную, так не печальную, — Гарри пожал плечами. — Двадцать лет назад в Хогвартсе, на этом самом факультете, училось четверо друзей: Джеймс Поттер, Сириус Блек, Ремус Люпин и Питер Питтегрю. Сохатый, Бродяга, Лунатик и Хвост.
— Погоди, погоди, погоди! Сириус Блек? Тот самый?
— Тот самый, — сухо согласился Гарри.
— Один из наших кумиров — серийный убийца, — Фред скорчил рожу. Только тут Гарри заметил, что на них надеты свитера — на груди Фреда была вышита большая буква Ф, на груди Джорджа — Д. Хотя, с них бы сталось поменяться, чтобы больше запутать остальных. — Мама будет счастлива.
— В любом случае, мы пришли сюда не просто так.
— А чтобы вернуть твое законное наследие.
— Теперь, когда у нас есть твой подарок…
— Нам больше не нужно пробираться ночами в лабораторию.
— А значит, и это, — Фред извлек из кармана потертый кусок пергамента, — нам больше не нужно. Все равно знаем ее наизусть.
— Полагаем, ты знаешь, как с ней обращаться? — строго спросил Джордж.
Гарри кивнул.
— Что ж, тогда мы удаляемся! — и они промаршировали к выходу.
— Что это было? — хрипло спросил Рон, несколько ошеломленный всем сказанным. — И почему ты смотришь на старый кусок пергамента, как на величайшее сокровище?
— Потому что, Рональд, это не просто кусок пергамента. Это творение моего отца и его друзей, Карта Мародеров. На ней изображен весь Хогвартс, и она показывает, кто и где находится в замке, — Гарри извлек из кармана палочку и коснулся ею пергамента, шепча заветные слова.
* * *
Ночью, едва Рон заснул, Гарри тихо поднялся с постели, бесшумно оделся, набросил на себя мантию-невидимку и вооружился Картой. Он просто обязан был испробовать их, и в первый раз он собирался сделать это в одиночку. В конце концов, эти две вещи — Карта и мантия — были едва ли не единственными, которые связывали его непосредственно с отцом. Гарри хотел ощутить эту связь. К тому же, не стоило забывать о ждущем его где-то в замке Зеркале Еиналеж.
Он уже некоторое время бесцельно ходил по древним коридорам замка, не замечая холода и усталости. Наконец он решил, что стоит все-таки отправиться туда, где его терпеливо поджидал скрытый от глаз, но не от магии карты, Дамблдор.
Директора было не видно, и он вновь наложил на себя заглушающее заклятье. Если бы не Карта, показывающая, что он все-таки здесь, да не обоняние оборотня, указавшее на пустую парту у самого входа, Гарри ни за что бы его не обнаружил. Впрочем, показывать это он не собирался, и просто прошел к поблескивающему в глубине комнаты Зеркалу. Он знал о его опасности, специально прочитал в библиотеке, но ему было любопытно узнать, чего же он жаждет больше всего.
Он был прав, предполагая, что его желания не будут совпадать с желаниями Другого Гарри — вместо родителей, стоявших позади него, Гарри увидел нечто совсем другое. Он увидел взрослого себя, с побледневшим шрамом на лбу, окруженного так же повзрослевшими друзьями: Рон и Гермиона держали за руки рыжую растрепанную девочку, Невилл обнимал неясную тень, их окружали знакомые, но постаревшие лица — Ремус Люпин, Сириус Блек, старый Том, даже Дамблдор. Рядом с Гарри тоже стояла женщина, ее лицо расплывалось. Гарри вгляделся в нее пристальнее и разочарованно вздохнул. Он не был влюблен, а зеркало показывало только то, о чем мечтал сам Гарри, оно не могло показать будущее. Лишь его мечту: выполнить то, что было на него возложено, уничтожить Волдеморта и не дать погибнуть кому-то из дорогих ему людей.
Зеркало притягивало. Хотелось все смотреть и смотреть в него, подмечая все новые детали — но Гарри знал, что эти детали рисует его собственное воображение. Гарри встряхнул головой и заставил себя отойти на пару шагов и сосредоточиться на другом желании. Картинка в зеркале немедленно изменилась. Гарри удовлетворенно улыбнулся. Он подумал, не проверить ли, поместил уже Дамблдор Философский Камень внутрь зеркала, или нет? В итоге он решил против этого — директор сидел здесь, в этой самой комнате, и мог заметить, что Гарри извлек камень. Это вызвало бы неудобные вопросы.
