грабить Отдел Тайн, пока он не научится не оставлять магических следов.
Изменять голос Гарри умел, точно так же, как когда-то избавился от близорукости — с помощью своих способностей метаморфа. Он легко мог варьировать тембр от высочайшего фальцета до глубочайшего баса. Пока ему было достаточно, что голоса Гарри Поттера и Ларри Эванса просто будут различаться. В будущем же он предназначил для Мальчика-Который-Выжил богатый баритон, а для Ларри — тенор, возможно, тот самый, который слышал в Лесу покойный Квиррелл.
Гарри целый день провел, составляя подробное описание своего запасного облика. Он искренне намеревался использовать его в будущем, это был его способ убежать от докучливой славы — а Гарри знал, что со временем она будет только расти. И это было неплохо — чем больше у него будет славы, тем больше будет влияния. Чем влиятельней он будет, тем больших изменений ему удастся добиться. Гарри не обманывал себя — он знал, что живет в разваливающемся на куски мире. Волдеморт был лишь симптомом.
Именно поэтому он украл Философский Камень, именно поэтому не стал возвращать его Фламелям. Он не был уверен, что сумеет изменить мир в короткий срок. Волшебники жили дольше, чем маглы, особенно могущественные — взять хотя бы Дамблдора, которому давно перевалило за сотню, или старуху Гризельду Марчбенкс, председательницу Волшебной Экзаменационной Комиссии, которая принимала у нынешнего директора Хогвартса и СОВ, и ЖАБА. Но Гарри не хотел рисковать, он хотел покинуть этот мир уверенным в том, что он действительно изменил его.
На следующий день Гарри принялся составлять примерную программу дальнейшего обучения своих друзей. В конце концов, он обещал им, что больше не будет оставлять их ждать, пока сам идет навстречу опасности. Они уже отлично владели несколькими простыми дуэльными заклятьями и позициями, и вполне могли бы справиться со средним взрослым волшебником — особенно при условии, что их, как детей, будут недооценивать. Однако этого было совершенно недостаточно.
Вечером, когда он закончил приблизительную программу обучения для друзей и заодно — для себя самого, и как раз размышлял, не попросить ли Табби поторопиться с ужином, Хокри сообщил ему о том, что в поместье прибыла гостья. Гарри немедленно спустился в холл, где и обнаружил несколько ошарашенную размерами и великолепием комнаты Гермиону. Мальчик отметил, что в магловской одежде она выглядела по-другому.
— Гермиона! Я полагаю, установка камина прошла успешно?
— Да, конечно. Ох, Гарри, и вот здесь ты живешь?
— Хочешь, чтобы я показал тебе дом?
— Нет, во всяком случае — не сегодня. Я хотела пригласить тебя, Рона и Невилла на ужин. Мы с родителями через два дня уезжаем на месяц в Испанию, и родители хотели познакомиться с моими друзьями. Так что…
— С удовольствием, Гермиона. Рона и Невилла ты еще не пригласила? Хокри! — эльф не замедлил появиться. — Отправляйся в Нору и поместье Лонгботтомов и на словах передай приглашение на ужин в доме Грейнджеров мистеру Рональду Уизли и мистеру Невиллу Лонгботтому. И передай от лица мисс Грейнджер извинения за столь срочное приглашение. Каминный адрес…
— Дом Грейнджеров, — подсказала Гермиона.
— Можешь выполнять, — эльф поклонился и исчез, а Гарри повернулся к Гермионе. — Мне нужно переодеться, чтобы бедняга Невилл не сгорел от стыда. Бабушка заставит вырядиться его в парадную мантию, спорю на что угодно. Это займет четверть часа, может, чуть больше. Если у тебя нет других планов, Табби проводит тебя в малую гостиную и предложит что-нибудь из напитков.
Гермиона хихикнула. Она уже была знакома с «просто Гарри», Гарри-ловцом, Гарри-джентльменом, Гарри- воином, Гарри-учителем. Теперь она видела перед собой «Гарри — гостеприимного хозяина». Ей было любопытно, сколько еще обличий есть у ее друга, и какое из них он выберет для знакомства с ее родителями.
— Вообще-то, мне наверное лучше вернуться домой и предупредить родителей, что ужин только что стал званым.
— Не все так страшно, — Гарри ухмыльнулся. — Сомневаюсь, что кто-то из нас попросит твоей руки. Не раньше, чем через пару лет.
Гермиона смущенно порозовела и поспешно шагнула в камин. Гарри бегом отправился в спальню и принялся перебирать свой обширный гардероб. В конце концов он решил остановиться на чем-то среднем, подходящим и магам и маглам: черные брюки и туфли, шелковая сорочка нежно-зеленого цвета, ворот которой он перевязал темно-изумрудным платком, жилет цвета ночного неба. По уму, к этому еще полагались плащ, а также головной убор, предпочтительно цилиндр, или трость. Однако Гарри не собирался разгуливать по улице, так что он обошелся без этого.
К Грейнджерам он прибыл, как ни странно, первым, хотя провозился целых двадцать две минуты. Видимо, мама Рона тоже решила, что ее сын должен выглядеть лучшим образом. Гарри пока приводил в порядок одежду с помощью зачарованной щетки, которую, к счастью, не забыл взять — пользоваться магией в доме Грейнджеров было глупо, Министерство не замедлило бы обвинить Гермиону, едва узнав о свершившемся волшебстве.
Пять минут спустя прибыл Рон — в рубашке и джинсах. Гарри на его фоне почувствовал себя пижоном. Гермиона тоже успела переодеться в простое летнее платье василькового цвета. Еще через две минуты из камина вывалился красный как рак Невилл. Удивительно, но одет он был примерно так же, как и Гарри, только вместо жилета был длиннополый сюртюк, а вместо шейного платка — галстук. После того, как он, с помощью щетки Гарри, привел себя в порядок, Гермиона повела всех вниз, в гостиную — судя по всему, предназначенную исключительно для семейных посиделок.
— Папа, мама, познакомьтесь — это мои друзья, — улыбнулась она. — И это мои родители, доктора Джон и Эмма Грейнджер.
Гарри моментально вспомнил, что здесь он — самый младший, и потому должен представляться первым. Он слегка поклонился:
— Гарри Поттер, к вашим услугам, мистер и миссис Грейнджер.
— Невилл Лонгботтом, ваш слуга.
— Рон Уизли, мистер и миссис Грейнджер. Гермиона много о вас рассказывала.
— Зовите нас Джон и Эмма, — отмахнулась мама Гермионы. — Весьма приятно познакомиться со столь благовоспитанными молодыми людьми.
— Будь вы постарше, я бы предложил вам выпить, — глядя на мальчиков, задумчиво произнес мистер Грейнджер, — А так придется сразу пригласить к столу. Дорогая?
— Прошу за мной, — она провела их в совмещенную с кухней столовую.
Первое время родители Гермионы в основном расспрашивали мальчиков об их жизни. Невилл коротко объяснил, что живет с бабушкой, Гарри — не менее коротко — о том, что в прошлом году получил эмансипацию и последние два года живет один, а вот на Роне Эмма и Джон отыгрались по полной программе. Бедняга Уизли вынужден был рассказать о работе отца в Министерстве, Билле, Чарли и куче других разнообразных тем. Тем не менее, он каким-то образом ухитрился опустошить три тарелки прежде, чем они подобрались к десерту.
— Ну что ж, мальчики, может быть, вы расскажете нам что-нибудь из своих приключений в Хогвартсе? — наконец спросила Эмма. — Гермиона явно рассказала нам не все.
— Да. Например, что подвигло нашу девочку, и слышать не хотевшую о спорте, подскакивать в шесть утра на двухмильную пробежку?
— Видимо, Гермиона не хотела вас понапрасну тревожить, — не сводя с подруги взгляда, медленно сообщил Гарри. — Видите ли, в Хэллоуин случилось неприятное происшествие…
— Гарри Поттер.
— Им нужно знать, — Гарри сверкнул глазами. Гермиона перестала сверлить его взглядом и опустила глаза в тарелку.
— Как выяснилось позже, один из профессоров, Квиррелл, был одержим злым духом, и хотел кое-что украсть. В Хэллоуин, во время пира, он впустил в замок тролля, чтобы отвлечь внимание профессоров. К сожалению, Гермиона в этот момент была в женском туалете на втором этаже. Мы втроем сразу же отправились туда, чтобы предупредить об опасности. Но тролль каким-то образом оказался там почти одновременно с нами. Я напал на него, и, пока он отвлекся на меня, Рон и Невилл увели Гермиону из туалета.
— А что случилось с троллем?
— Я убил его, — Гарри пожал плечами.
— Насколько я понимаю, тролль — довольно опасный противник. Большинство заклятий на него почти не действует, из-за твердой шкуры, — проговорил Джон. — О, не удивляйтесь, думаете, только Гермиона обожает рыться в книгах?
— Вы правы, — Гарри улыбнулся и кивнул. — Я обошел его сзади, запрыгнул ему на шею, сунул палочку в ухо и взорвал его мозги изнутри.
— Ох.
— После этого Гермиона была твердо настроена, чтобы я научил их драться. Не знаю, справится ли она с троллем, но, по крайней мере, сможет убежать.
— А что случилось с этим профессором, Квирреллом? Надеюсь, он в тюрьме? — встрепенулась Эмма.
— Нет. Он работал на очень злого волшебника, Волдеморта, того, который убил моих родителей. Предмет, который он хотел украсть, должен был вернуть Темному Лорду тело и силы. Сейчас Квиррелл мертв.
— В Волшебном Мире есть смертная казнь?
— У нас есть наказания и похуже, — Гарри вздохнул. — Нет, я убил его.
— Убили? — тихо переспросил Джон.
— Я поймал его при попытке украсть камень. Мы стали сражаться, а потом заклятье, предназначавшееся мне, уничтожило то, что он хотел украсть. Он впал в ярость, бросился на меня и принялся душить. Я воткнул в него его же кинжал, и, так уж вышло, попал в сердце.
— Чистый случай самообороны, если вы спросите меня, — с облегчением выдохнул Джон. — Так этому Квирреллу и надо.
— От этого не легче, — Гарри передернул плечами. Повисла
