были на годовщине смерти сэра Николаса, сэр, — почтительно отозвался Гарри, не глядя на Снейпа.
— Насколько я знаю, на таких праздниках не кормят. Во всяком случае, не человеческой пищей.
— Поэтому мы поели заранее, — не моргнув глазом, солгал Гарри.
— И как вы оказались в этом коридоре? Он не по пути к башне Гриффиндора.
— Мы возвращались наверх, когда я услышал что-то.
— Что? — быстро спросил Дамблдор.
— Не знаю. Какое-то шипение или голос. Я не разобрал слов, но интонация мне не понравилась.
— Остальные тоже слышали? — уточнил Снейп.
— Нет, сэр, — все так же глядя мимо Дамблдора, отозвался Гарри. — Но это ничего не значит. У меня очень хороший слух, и то, что я едва услышал, вряд ли кто-то другой услышал бы вообще.
— Какое удобное объяснение, — оскалился Снейп. — Только почему-то я в него не верю.
— Я могу закрыть глаза. Бросьте мне что-нибудь, и уверяю, я это поймаю, — Гарри пожал плечами.
Снейп был у него за спиной. Гарри слышал, как он на мгновение сунул руку в карман. Мальчик выбросил руку в сторону и двумя пальцами поймал летящий сикль.
— Убедились? — он не глядя бросил монетку обратно.
— Вы можете идти, — Дамблдор кивнул, не отрывая взгляда от Гарри.
— А что с моей кошкой?
— У профессора Спраут подрастают мандрагоры. Когда они созреют, из них можно будет приготовить зелье, которое оживит миссис Норрис.
* * *
В Хэллоуин, вернувшись в гостиную, друзья ни словом не перемолвились о происшествии. Не заводили они этот разговор и на следующий день — ни во время утренней пробежки, ни во время дневной тренировки, ни уж, тем более, на переменах или в Большом Зале. Всплыла тема лишь через неделю, когда Гермиона, улизнувшая в одиночку в библиотеку, вернулась в гостиную всего через пятнадцать минут, расстроенная и без книги подмышкой.
— Всю «Историю Хогвартса» разобрали, — пожаловалась она, усаживаясь в кресло перед камином.
— Зачем она тебе? — удивился Гарри.
— Узнать про Тайную Комнату. Я пыталась найти в других источниках, но не смогла. В «Истории» легенда точно есть, но я ее совершенно не помню, — Гермиона закусила губу.
— Ты хочешь узнать про Тайную Комнату?
— А ты — нет? — удивился Рон.
— Я ее и так знаю, — Гарри пожал плечами. — Причем куда более полно и достоверно, чем написано в современных вариантах «Истории Хогвартса».
— Знаешь? А почему молчал? — Гермиона возмутилась до глубины души.
— А меня кто-нибудь спрашивал? — резонно возразил Гарри.
— По правде говоря, нет, — согласился Невилл. — Расскажи.
— Как вы знаете, Хогвартс основали четверо выдающихся магов того времени, вернее, волшебник, колдун, ведьма и волшебница — Годрик Гриффиндор, Салазар Слизерин, Хельга Хафлпафф и Ровена Рейвенкло. Поначалу все шло хорошо. Прошло несколько лет, новая затея оказалась успешной. В Хогвартсе, казалось, царила гармония. Потом один из маглорожденных студентов, не знаю, с какого факультета, но точно не из Слизерина…
— Понятно, что не оттуда, маглорожденный-то, — фыркнул Рон.
— Не перебивай! — цыкнула на него Гермиона.
— Один из студентов, вернувшись в школу после летних каникул, проведенных в своей родной деревне, где ему основательно промыл мозги местный священник, принялся в надежде на искупление убивать других студентов — как положено, отрубая голову и протыкая сердце колом. Его, разумеется, довольно быстро вычислили, и смерть его была ужасной даже по стандартам средневековья, но несколько детей погибло.
— Какой ужас! — Гермиона закрыла лицо руками. Невилл и Рон просто очень сильно побледнели. — Так вот откуда вся эта ненависть к грязнокровкам.
— После этого Слизерин и слышать не хотел о том, чтобы принимать в школу нечистокровных, но другие Основатели не были готовы осудить всех из-за одного. Особенно упорствовал Годрик, по крови волшебник, воспитывался маглами, — спокойно продолжил Гарри. — Дело дошло до того, что Слизерин в отчаянии назвал Гриффиндора глупцом и предателем. Горячая кровь Годрика не снесла оскорбления, и он вызвал своего названного брата на дуэль.
— И что? — спросил Невилл.
— Годрик был непобедим в схватке, но Слизерин был хитер, и выиграл дуэль, правда, Гриффиндор был сильно ранен. После этого Хельга и Ровена, до сих пор державшие нейтралитет, склонились на сторону Гриффиндора. Салазар был в ярости, он покинул школу, но перед этим оборудовал где-то в замке Тайную Комнату — скорее всего, просто скрыл и запечатал свои собственные покои — и запечатал в ней некий Ужас, так называемое Чудовище Слизерина. Собственно, сама легенда гласит, что придет Наследник Слизерина, который сможет найти и открыть Тайную Комнату, и сможет повелевать чудовищем, чтобы изгнать из школы всех недостойных.
— Но что это за чудовище? Что оно делает?
— В легенде этого не сказано, — Гарри пожал плечами. Пусть все идет своим чередом.
* * *
Как Филч не старался стереть надпись, ему ничего не удалось. В итоге он устроил настоящий пост в том месте, где напали на миссис Норрис, подозрительно оглядывая каждого проходящего мимо и придираясь по пустякам. В итоге студенты стали вообще избегать этого места. Но время шло, и ничего подозрительного больше не случалось, если не считать передушенных петухов Хагрида да массовой миграции пауков — те просто стаями покидали замок. Но никто, кроме Гарри, не обращал на это никакого внимания. По прошествии месяца даже Филч отказался от своей затеи.
В середине ноября, на одной из последних в этом семестре тренировок, Гарри неожиданно для себя пострадал. Во время гонки за снитчем он, было, уклонился от пущенного Джорджем бладжера, но тот слишком уж неожиданно сменил траекторию и врезался прямо в мальчика, сбив его с метлы. Гарри сумел более или менее удачно приземлиться, во всяком случае, шею не свернул, только сломал ногу и вывихнул плечо, вдобавок к нескольким треснувшим ребрам от удара бладжером. Фред и Джордж дотащили его до больничного крыла. Мадам Помфри довольно быстро оказала ему помощь, но все равно оставила на ночь, на случай мифических осложнений.
Гарри не сопротивлялся: он знал, какие чары она применила к нему — они не то чтобы сращивали кости, всего лишь устанавливали их в правильное положение и закрепляли так на несколько часов. Чтобы срастить кость, и, к тому же, без следа от перелома, требовался «Костерост». По крайней мере, для сращивания костей нужно было принять всего пару ложек.
Обезболивающего зелья Гарри не полагалось: оно не сочеталось с «Костеростом». А от сонного он решительно отказался — он не хотел оказаться беспомощным даже ночью. Кое-как мальчику удалось задремать самому.
Его сон и так всегда был очень чутким, сейчас же он, можно сказать, и не спал, и потому сразу почувствовал, когда в палате кто-то появился. Гарри не стал открывать глаза полностью и попробовал посмотреть сквозь ресницы. Рядом с его кроватью обнаружился самый жалкий домовик, которого ему приходилось видеть — худой, с замотанными тряпками ушами, одетый в какую-то грязную и дырявую наволочку. Явно не школьный домовик.
— Что тебе нужно, эльф? — существо подскочило, оно явно не ожидало, что будет так быстро обнаружено.
— Добби должен защитить великого Гарри Поттера, — прекрасно, это был Добби, как и подозревал Гарри. Просто здорово. — Гарри Поттер не должен оставаться в замке, это опасно.
— Это ты закрыл проход на платформу и натравил на меня бладжер?
— Гарри Поттер должен уехать, спастись, — залопотал домовик. — В замке очень опасно, ужасные дела будут твориться. Добби слышал, Добби знает, Тайная Комната снова открыта…
— Что ж, позволь мне заверить тебя, Добби, я не намерен покидать замок. Я дрался с Темным Лордом, и никакое чудовище Слизерина для меня не страшно. К тому же, я буду очень, очень осторожен. Так что ты можешь с чистой совестью прекратить пытаться меня покалечить — из школы я все равно не уйду, это ясно?
— Гарри Поттер сэр — великий волшебник, и он должен себя спасти.
Гарри вздохнул. Маленький эльф был чертовски упрям.
— Добби, я дрался с Темным Лордом. А он куда опаснее и страшнее любого чудовища, поверь мне. Но он не смог причинить мне вреда. Со мной все будет в порядке, ясно?
— Добби должен идти, — эльф испуганно округлил глаза и с треском исчез.
А Гарри расслышал то, что длинные уши эльфа уловили прежде него — к больничному крылу кто-то приближался, несколько человек. И, судя по всему, они несли что-то тяжелое. Гарри вновь прикрыл глаза и сквозь веки наблюдал, как профессора МакГонагалл и Флитвик укладывают на одну из кроватей маленькое оцепеневшее тело Колина Криви. В одной руке он нес горсть винограда, другой прижимал к глазу объектив своей камеры.
— Похоже, он шел навестить Поттера. Быть может, он успел заснять нападавшего? — спросил Флитвик.
МакГонагалл вырвала камеру из окаменевшей руки мальчика и открыла крышку. Из нее повалил удушливый сизый дым.
— Пленка расплавилась, — прошептала она. — Альбус, что это значит?
— Что Тайная Комната действительно открыта.
* * *
Слухи о нападении на Колина всполошили весь замок. Преподаватели отмалчивались, а студенты боялись ходить по коридорам в одиночку. Малфой ходил по школе с таким видом, словно его со дня на день должны были короновать. Особенно тяжело атаку на Колина перенесла Джинни. В конце концов, они сидели за одной партой. Гарри, знавший настоящую причину ее подавленности, старался вообще не замечать девочку.
Многие, друзья Гарри в том числе, гадали, кто же стоит за нападениями. Невилл и
