Я закрыла глаза.
— Эльф не может чувствовать Эльфийские ОС.
— Именно. И знаете, что это значит? Это значит, мисс Лэйн, что вы больше не можете отыскать «Синсар Даб». Черт подери.
Он резко развернулся и направился в магазин.
— Черт подери. — повторила я словно эхо. Значит, я больше не нужна ни Бэрронсу, ни В’лэйну. Получив столько нечеловеческих талантов, я внезапно оказалась ничем не примечательной.
Он меня предупреждал, что всегда бывают минусы.
Чертов минус.
Я потеряла все, чем обладала, чтобы стать на половину Эльфом и вот неизбежный итог, я получила и их слабости.
Все воскресенье я провела, отсыпаясь, в постели. Пережитые ужасы доконали меня. Наверное, мое быстрое, сверхъестественное выздоровление тоже имело свою цену. Человеческое тело не приспособлено к таким быстрым переменам, от смерти к регенерации. Не знаю, что там происходило со мной на клеточном уровне, но не смотря на истощение, Эльф внутри меня был раздражен, вел себя агрессивно, и казалось что маленькие солдатики ощетинивались у меня под кожей.
Я спала и вздрагивая видела сны. Кошмары. Я оказалась в холодном месте, откуда не было выхода. Высоченные стены изо льда окружали меня. Какие-то создания вылезали из пещер в застывших, отвесных скалах надо мной, и наблюдали за мной. Где-то там находился чудовищный замок, ужасная крепость из черного льда. Я чувствовала, как она притягивала меня, я знала, что если я найду ее и войду в эти запретные двери я уже никогда не стану прежней.
Я проснулась дрожа, встала под обжигающий душ пока горячая вода не закончилась. Завернутая в полотенца я раскрыла ноутбук и попыталась ответить на е-майлы друзей, но я не могла вникнуть в то, о чем они мне писали. Вечеринки, алкогольное желе, кто с кем спал, он сказал — она сказала, все это не укладывалось сейчас в моем мозге.
Я легла спать. Мне снова снился кошмар о том ледяном месте. Я повторила обжигающий душ, чтобы растопить лед внутри. Посмотрела на часы. Понедельник, 9 утра. Можно было остаться в кровати весь день и спрятаться, или можно забыться в каждодневных заботах.
Я выбрала рутину. Иногда опасно остановиться и подумать. Иногда нужно продолжать двигаться дальше.
Я заставила себя навести марафет. Скраб, маска и бритье. Я сунула колено под душ и намазала его зубной пастой, это Алина меня научила, еще когда я только начинала брить ноги и частенько резалась. Когда по бледно-голубому гелю потекла кровь, я разрыдалась. В этот момент, если бы я снова оказалась в Эльфийской стране, и могла бы провести с ней время еще раз, я бы проявила слабость.
Кровь текла по бледно-голубому гелю.
Я смотрела на нее.
У меня течет кровь. Ранка не заживает. Почему? Я счистила пасту с пореза. Кровь не сдерживаемая более ничем свободно потекла вниз, струйками стекая по моей все еще мокрой ноге.
Нахмурив брови, я сжала кулак и ударила в дверной косяк.
— Ой!
В полном удивлении, все еще не веря в происходящее, я ударила снова. Было больно и ободранные костяшки начали кровоточить.
Моя супер человеческая сила пропала! И раны больше не заживают!
Мысли мои закружились. Мэллис говорил что-то про то, как ему приходится постоянно есть Невидимых, даже еще до того как я проткнула его. Я решила, что это какая-то зависимость.
Теперь я знала почему: если перестать есть, человек становится снова самим собой. Конечно, Мэллис не хотел допустить такого.
Я смотрела в зеркало, смотрела, как течет кровь. Все это напомнило, как я в прошлый раз стояла перед этим зеркалом. Тогда я была в восторге от себя.
Трудно сказать, что заставило все встать на свои места, словно вспышка ясности в мозгу и на меня посыпались картинки:
Вот гипс падает с руки, я вижу пятна от красных и черных чернил на коже; татуировки на теле Бэрронса, Мэллис кричит что бросил браслет в переулке, пытается узнать как Бэрронс нашел нас; я прикованная к трубе в гараже, рядом набор инструментов для татуировок…
И меня осенило.
— Ах, ты сволочь, — выдохнула я. — Так все было для отвода глаз? Ты испугался, что я обнаружу уже сделанную татуировку.
Игры в играх, как типично для Бэрронса.
Я начала с помощью зеркала изучать сантиметр за сантиметром собственной кожи. Он сказал тогда: «Я собирался спрятать татуировку».
Я щупала, искала. Смотрела под грудью, между ягодицами (для этого даже маленькое зеркальце взяла) и, осмотрев все, вздохнула с облегчением. Посмотрела в ушах, за ушами.
И нашла сзади на шее, высоко, в впадинке у черепа, почти невидима под волосами. Это был замысловатый узор черных и красных чернил с слабо светящейся буквой Зет посередине, мистический бар- код, тавро чародея.
Наверное, он сделал это в ту ночь, когда вынес меня из Темной Зоны, в ночь, когда наложил гипс и вылечил меня. В ту ночь, когда сказал спать и поцеловал меня. Я долго лежала без сознания.
Потом он почему-то забеспокоился, что я найду татуировку. Переживал, что если я найду ее, то взбешусь. Он не ошибался, именно так все и было бы. Так что, когда я вернулась из Эльфийской страны, у него выдалась прекрасная возможность настоять на татуировке для моего же собственного блага. Без сомнений, он бы просто тронул старую, ну или добавил бы что-нибудь гадкое к ней.
Когда я ясно дала ему понять, что если он еще раз посмеет, с такой наглостью, нарушить границы моей личности, то я уйду от него, после этого наверное он оказался в полной растерянности. Заставить нельзя, потому что тогда я уйду… и он понимал, что если я узнаю про то, как он уже давно пометил меня, тоже уйду. Он сделал татуировку без моего согласия и разрешения, пометил меня как свою собственность. Его собственность. Теперь у меня на шее эта его чертова Зет.
Я потрогала татуировку. Она была чуть теплее остальной кожи. Я вспомнила, как лежала в адской пещере и жалела каждым граммом своего существа, что не разрешила ему пометить меня.
Если бы он не сделал татуировку, я бы умерла.
Смешно, но единственная вещь которую сделай он и я бы покинула его, именно благодаря ей я все еще жива.
Я смотрела на себя в зеркало, и желала, чтобы все в моей жизни было бы такое же ясное как и мое отражение.
Ровена ошибалась. Она так сильно ошибалась. В жизни существуют только оттенки серого. Черное и белое всего лишь возвышенные идеалы нашего разума, стандарты по которым мы пытаемся судить обо всем, и определить свое место в мире по тому к чему мы ближе. Добро и зло, в своих чистых формах, неосязаемы и неуловимы и их никогда нельзя будет пощупать. Они как иллюзии Эльфов. Мы можем лишь ровняться на них, стремиться к ним, и надеяться что не потеряемся в тени, и не потеряем способность видеть свет.
Сила существует. Если ты не используешь ее, кто-то другой использует. С ней ты можешь или создавать или уничтожать. Создавать это хорошо.
Уничтожение — зло. Вот и все мои приоритеты.
Я чувствовала копье позади, тихая вибрация щекотала мои ши-видящие чувства.
Я снова ощущала ОС. У меня снова была только лишь обыкновенная человеческая сила и способность заживлять раны. Я была, снова, я. Стопроцентная МакКайла Лэйн, к лучшем или к худшему.
Я вернулась и была этому рада. Надеюсь, темная плоть прошла через меня не оставив следа.
Жизнь не просто белая или черная. Это одежду можно надеть таких цветов, а все остальное остается далеко от нас, как и всегда.
