диктовал тебе это, имел в виду... - Он, запинаясь, прочел свою версию написанного: 'Pax res - tituenda est... quocumque pretio... priusquam terra sub barbaroru ungulis bisulcis... torreat'.
- Пожалуй, что так, - кивнул Ланселот и тупо уставился на растекшееся по полу вино. Корс Кант торопливо продолжал:
- А это значит.., гм-м-м... 'Мир должен быть восстановлен во что бы то ни стало, ибо иначе земля сожмется под раздвоенными копытами варваров'. В этом есть смысл, господин мой, хотя какой смысл - это я не пойму.
- Вопросы ни к чему. Ты просо пересказывай, что они говорили!
- Они?
Ланселот не отзывался. Корс Кант, осторожно выговаривая слова и спотыкаясь, прочел следующую фразу:
- Трибу.., как.., судя по тому.., как ты записал.., получается... Pax? Immolatium culmus. Legumen iustitiae, non regero saccum dotare, morose homines regressi sunt. Tumeo inde Pachyn Oedipus capitulum.
- И это означает?
- Постараюсь перевести, как сумею... 'Мир? Кучка обгоревших объедков. Люди судорожно утащили стручок справедливости, а я не для того приволок сюда эту ношу, чтобы тащить ее обратно. Ибо я, Эдип, готов раздуть член Пахиса'.
- О Боже! - вырвалось у сикамбрийца. Ланселот вскочил и стащил со сломанного стола скатерть. Корс Кант в ужасе смотрел, как принц, любимец Камланна, швырнул скатерть на пролитое вино и принялся топтать ее.
Поскорее отвернувшись, юноша уставился в пергамент и принялся разгадывать очередную загадку, переводя бессмыслицу в некое подобие настоящей латыни.
- Наверное.., тут имелось в виду 'Pax immo etiam cultus legi et>>... - да, вот так будет правильно.
'Non redi'.., ой нет, тут что-то не так... Погоди, вот так... 'sacerdotique' ну, это точно, как то, что я родом из Лондиниума... 'Sacerdotique vores... hominum regendi sunt. Turn deindr... pacem adipisci potueris...'
- Ну! - нетерпеливо воскликнул Ланселот.
- Так будет верно.
- Да что это значит, парень?
- Сейчас, мгновение... Гм-м-м... 'Мир? Скорее цивилизация. Справедливость и закон, а не короли и не священники должны править поведением Человека. Тогда ты и получишь мир'. Только не забывайте, сир, это очень вольный перевод. Может быть, и я путаю что-то, произношу не те слова.
Он осмелился взглянуть на Ланселота. Сикамбриец продолжал играть роль раба-уборщика.
- Молодцом, - проворчал принц. - Только дальше читай так, как должно быть.
- Благодарю тебя, принц. - Корс Кант некоторое время пялился на следующую строку и в конце концов разгадал и ее: 'Consedo. Consilium tuum firmum ad probandum est, instromenta ponuntur. Digitus ad mortem meretricis scribendam libratur. Nonne subscribes?' - Переведу, как уразумел... 'Твой главный план разумен, силы расставлены верно. Перст указывает на то, чтобы потаскуха отреклась от короны. Ты подпишешь?'
- Я? Что подпишу?
- Нет, я не к тому... 'Nonne subscribes' означает 'ты подпишешь?'
Ланселот буркнул что-то неразборчивое и знаком велел барду продолжать.
- А-а-а. - Юноша помедлил, зашевелил губами, затем, видимо, уловив смысл, кивнул. - 'Brevi tempore. Verba nostra nobis diligenter commentanda sunt. Donee lerusalem restituetur templumque reficietur, plani conveniemus'
'Скоро... Нам придется быть осторожнее в словах, пока не будет восстановлен Иерусалим и заново отстроен храм, а затем мы встретимся на ступени.
Ланселот задохнулся.
- A 'menda mille rotare' - значит расстанемся в квадрате?
- Но.., нет. Это скорее означает 'тысяча позорных пятен вращаются по кругу'.
- Проклятие! Ты меня понимаешь! Что это должно значить? Значит ли это то, что я имею в виду?
Корс Кант сжал зубы, уставился в пергамент. Ланселот покончил с рабским трудом.
- Записал ты вот что: 'menda mea rotounda', а это скорее всего должно быть 'mensa mea rotunda', что означает: 'Мой стол круглый'. 'Mensa Mea rotunda... est non quadrata... sed autem de fine... ultimo consentimus'. 'Мой стол круглый, не квадратный. Но относительно конечной цели мы согласны'. Видишь? Речь о квадрате все-таки шла. Ты был прав, мой принц.
Фраза прозвучала подозрительно, она напоминала какой-то код. Сикамбриец кивнул так, словно все понял.
- И последнее, - сказал Ланселот:
- 'Et in Arca-dia ego'.
- 'И в Аркадии я' - честно перевел бард. - Но это ничего не значит, это обрывок фразы. 'И в Аркадии я' - что?..
Ланселот кивнул:
- Спасибо, Корс. Что-то у тебя вид какой-то встревоженный. Что стряслось?
Корс Кант ошарашенно моргнул от такой внезапной смены темы разговора.
- Встревоженный? - переспросил он.
- Успокойся. Все будет в порядке. Я все знаю. Бард чуть не задохнулся. Как молниеносно разносились слухи по Каэр Камланну!
- Ты.., слышал про Анлодду? Уже? Ланселот кивнул:
- В замках тайн не бывает, а? Ну и когда же произойдет радостное событие?
- Событие. Увы, наверное, никогда!
- Никогда? - озадаченно переспросил Ланселот.
- Наверняка. Мне ни за что не уговорить ни Мирддина, ни Артура благословить брак друида и вышивальщицы.
- Брак? А что разве так уж обязательно жениться для того, чтобы любить друг друга?
Бард покачал головой, дивясь тому, как проницательно принц заглянул в самую суть его беды.
- Государь, наверняка ты владеешь магией, доставшейся тебе по наследству вместе с королевской кровью. Вы заглянули прямо ко мне в душу и нашли ответ. 'Rem acu tetigisti' <'Ты попал в самую точку' (лат.).>, как говорят они.
- Они?
- Римляне.
- А Анлодда согласна согревать твое ложе, не выходя за тебя замуж?
- Она бы согласилась, но не в этом дело. Согласилась бы она на любовь без брака, вот в чем вопрос. Хочет ли она любви, которая выше замужества? И как нам быть вместе, когда она то и дело должна бежать к своей госпоже по первому ее зову?
Ланселот буркнул что-то под нос, взъерошил усы.
- Сынок, - сказал он. - Ты ведь бард, и держишь руку на пульсе.., как бы это лучше выразиться.., всего Каэр Камланна. Мне бы хотелось узнать, что ты думаешь кое о чем.
- Тебя интересует мое мнение.., государь?
- Да, меня интересует твое мнение - мнение барда. Будешь отвечать, как бард, клянешься? 'Как бард?!'
- Спрашивай меня о чем угодно, принц Ланселот из Лангедока! Я давал клятву барда и отвечу на любой твой вопрос, насколько позволят мои знания.
Сикамбриец усмехнулся и приложил палец к губам.
- Расскажи мне все, - велел он, - об Артуре и Меровии. Что они замышляют? Мне бы хотелось понять, что задумал этот си.., сикамбрийский петушок.
Сердце у Корса Канта ушло в пятки.
'О боги Рима! Он выудил у меня клятву, и теперь я должен разглашать тайны! - Корс Кант почувствовал, как кровь хлынула ему в лицо. - О чем я думал? Что он у меня спросит, как звать прекрасную принцессу? Или его интересует, что принцесса Гвинифра принимает мышьяк, чтобы у нее щечки были белее? Ну и тупица же
