согласился выступить в качестве посредника Хора в Мадриде и что встреча была запланирована на вторую половину мая. Возможно, доклад Альбрехта показался Гессу итогом работы всех предыдущих миротворцев — да, в Британии имелись круги, желавшие мира, но самым большим препятствием на пути его достижения был сам Гитлер…
Примерно в это время в Мадрид прибыл агент Риббентропа, Гардеманн, и попросил дона Хоакина Боа, близкого друга бывшего министра иностранных дел Испании Хуана Бейгбедера, поговорить с Бейгбедером на предмет возможности его беседы с Хором, с тем, чтобы выяснить, что думают британцы насчет мира и каково их общее настроение. Ясное дело, немцы представляли себя победителями, но, поскольку они собирались заняться переделкой мира, они хотели знать, что думают на этот счет англичане; предположительно, речь шла о Британской империи. Хотя свою попытку Гардеманн сделал до полета Гесса, неизвестно, когда Бейгбедер виделся с Хором. Информация об этом обращении к Хору поступила только после 20 мая с дипломатической почтой. Он писал об этом, как о 'любопытной и секретной записке, только что поступившей ко мне от Бейгбедера'.
Из сказанного ясно, что Хор, хотя и дал повод Хоенлове, бывшему студенту Альбрехта Штамеру и через Бейгбедера Гардеманну думать, что он сторонник мирных переговоров, дело ограничилось предварительным прощупыванием. Ясно и другое, что к 1 мая то есть к моменту, когда Гесс приказал внести последние изменения в свой «Мессершмитт», он принял решение лететь в Шотландию, чтобы встретиться с герцогом Гамильтоном. Поскольку герцог, офицер Королевских ВВС, находился на действительной военной службе, Гесс не мог знать, что он будет в Шотландии, если только не получил соответствующую информацию в ответе на письмо Альбрехта, сфабрикованном 'Комитетом двойного креста' майора Робертсона. Если это было так, то Альбрехту ничего об этом не сообщили. Такой вариант не исключается, поскольку о своем намерении лететь Гесс не говорил ни Карлу, ни Альбрехту Хаусхоферам. Как следует из письма Ильзе Гесс, написанного Гиммлеру в конце войны, Гесс в действительности никогда не любил Альбрехта. В отрывке, касающемся Альбрехта, исчезнувшего после неудавшегося покушения на жизнь Гитлера 20 июля 1944 года, она писала рейхсфюреру, что не доверяла Хаусхоферу и всегда испытывала к нему неприязнь. Из бумаг мужа, оставшихся в бронированном сейфе после его полета в Шотландию, она узнала, что Альбрехт играл роль посредника. 'От одной только мысли, что Альбрехт может сделать [если находится сейчас за границей], меня бросает в дрожь, ибо мой муж лично о нем никогда не пекся…'
Кроме вопроса, как Гесс узнал о том, что Гамильтон будет в Шотландии, интересно выяснить, что думал по поводу принятого Гессом решения Гитлер, так как, что бы Гесс ни делал, он делал это во имя фюрера.
Проникнуться мыслями Гитлера того периода можно, прочитав записи, сделанные в то время фон Вейцзекером из министерства иностранных дел. Фон Вейцзекер возражал против похода на восток, считая, что более важно сначала урегулировать отношения с Англией. 1 мая Гитлер разъяснил ему свой взгляд на эту проблему. С Россией, говорил он, можно справиться без ущерба для себя в вопросе с Англией, которая падет в грядущем году с Россией или без России. Британскую империю тогда нужно будет поддержать; в то время как Россию нужно будет «обезвредить».
Фюрер делился своими взглядами на французов, называя их низшей расой. Он призывал консолидировать Европу и указать романской группе народов ее истинное место. В связи с этим он затронул излюбленную тему, связанную с реконструкцией Берлина; по его мнению, в Европе мог быть только один главный город; не могло быть 'Берлина, и Лондона, и Парижа, мог быть один Берлин'. Он собирался сделать Берлин могущественным и прекраснейшим городом мира, 'центром тяжести Европы, следовательно, ее столицей'.
Такие мечты питал Гитлер накануне полета Гесса. Существовал еще один фактор, обуславливавший срочность его миссии, как выразился в декабре генерал Йодль, мозговой центр штаба ОКВ: 'Все вопросы в континентальной Европе мы должны разрешить в 1941 году, поскольку с 1942 года ожидается выход на сцену Соединенных Штатов…'
Гитлер предвидел, что в 1942 году начнется генеральное сражение за мировое господство между покоренной Германией континентальной Европой и Соединенными Штатами Америки. Для этого ему нужен был контроль над Лондоном и Британской империей. Он предполагал, что британское правительство, королевское семейство и Королевский ВМФ могут перебраться в Канаду, чтобы продолжить борьбу под руководством Вашингтона. Британцам не нужно было иметь дело с ним, но влиятельные группировки, стоящие в оппозиции Черчиллю, следовало подготовить к ведению переговоров с его заместителем, 'совестью партии'. Вероятно, именно такого рода информацию подсунул Гессу 'Комитет двойного креста', когда сообщал о местонахождении герцога Гамильтона. Это, в свою очередь, объясняет, почему Гитлер отправил Гесса в Британию.
Имеются и другие случайные и неслучайные причины. Гесс был известен своим непримиримым отношением к большевизму и выступлениями в пользу дружбы с Великобританией. Можно было предположить, что полет его в Британию даст повод для сближения Германии и России, с другой стороны, не исключалась и возможность того, что на этот отчаянный шаг он решился потому, что в Германии произошло оживление элементов, ратовавших за германо-советский альянс то есть речь шла об обмане. Но более убедительным представляется другая версия: нужно было создать впечатление, что он вылетел в Британию, чтобы заключить мир, при этом, если его миссия закончится провалом, Сталин мог прийти к заключению, что Гитлер не рискнет напасть на Россию. 30 апреля Гитлер перенес начало плана «Барбаросса» с 15 мая на 22 июня, но ожидания Сталина, как и мировой разведки, были связаны с майской датой. Даже германская общественность считала, что развертывание действий начнется в мае и что оно будет спровоцировано собственным правительством. Так, в секретном рапорте СД об общественном мнении, собранном на той неделе, когда Гесс готовился к полету, перечислялись темы разговоров, волновавших немцев в тот период: 'Поскольку грядущей зимой Германии предстояло кормить практически всю Европу, она считала себя вынужденной завладеть Украиной и российскими окраинами. Другая версия гласила: германские запасы зерновых падают; на новый урожай особенно рассчитывать не приходится, в связи с этим Германия должна захватить Украину. Наступление следует начать в мае, так как в июне на Украине собирают урожай и существует опасность, что зерновые погибнут в огне'.
Большинство 'многочисленных слухов' касалось предстоящей войны с Россией; 'в качестве даты начала наступления на Россию называлось, главным образом, 20 мая'.
Эти отчеты о публичном мнении показательны в том плане, что составлялись агентами главного управления безопасности Рейха Рейнхарда Гейдриха и были в определенной степени подтасовкой. Гейдрих играл ключевую роль в каждом крупном нацистском обмане. Не исключена возможность, что он сыграл роль и в полете Гесса. Сам опытный пилот, за неделю до полета Гесса он получил специальное летное задание, возможно, связанное с разведывательными полетами над Британией. Тот факт, что в его секретных донесениях указывалась дата 20 мая, свидетельствует о кампании дезинформации.
Верил ли Гитлер в возможность заключения мира с Великобританией, решил ли пожертвовать Гессом с целью введения Сталина в заблуждение, или послал своего заместителя просто потому, что в любом случае выигрывал, мы, вероятно, уже никогда не узнаем. Все зависит от того, какую информацию получил Гесс от 'Комитета двойного креста', потому что те, кто не был посвящен в его планы, однако знакомые с разведывательными данными, поступающими из Британии, как Альбрехт Хаусхофер и фон Вейцзекер, считали, что шансы достичь взаимопонимания чрезвычайно малы.
В секретных отчетах по общественному мнению той недели имелся еще один интересный момент, связанный с тем, что Гесс должен был сказать по прибытии в Шотландию; речь идет об отчете, в котором говорилось о новом акте вражеской пропаганды — разбросанных повсюду, включая и Аугсбург, листовках, озаглавленных 'Не ваш ребенок'. На ней был изображен мертвый ребенок с многочисленными ранами, текст внизу гласил: 'Это не ваш ребенок, а один из бесчисленных детей, попавших под германские воздушные налеты: в Варшаве, в Роттердаме, в Белграде… Сколько горя и несчастья, сколько сожженных домов, разрушенных церквей и деревень по всей Европе лежит сегодня на совести человека, на протяжении семи лет проповедовавшего войну и 1 сентября 1939 года начавшего ее'.
7 мая в палате общин прозвучало мнение, противопоставленное военной политике Черчилля. Выразили его бывший военный министр Хор-Белиша и Ллойд Джордж. В одном ключе с их и другими выступлениями оказались мрачные предсказания Лидделла Харта и критика диктаторского стиля ведения заседаний военного кабинета премьер-министра, высказанная Робертом Мензисом. Преимущество Черчилля
